Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[29-08-00]
Атлантический дневникАвтор и ведущий Алексей Цветков После буриПо нынешним временам военные триумфы - редкость. Это не значит, что мы положили конец войнам, но большинство идущих сейчас войн и их участников плохо смотрятся в историческом музее и не обещают ни Ганнибалов, ни Наполеонов. Тем счастливее кандидат в президенты США Джордж Буш-младший, которому этот раритет достался, так сказать, в наследство. Его отец Джордж Буш был верховным главнокомандующим во время войны на Персидском заливе, операции "Буря в пустыне", которую многие специалисты считают последним образцом классической победы в традиционной войне, ставшей достоянием прошлого. Дик Чейни, которого Буш-младший выбрал кандидатом в вице-президенты, тоже причастен: он был в то время министром обороны. Одним из ведущих ораторов на выдвинувшем кандидатуру Буша съезде республиканской партии был тогдашний глава объединенного комитета начальников штабов Колин Пауэлл. Впрочем, у каждого триумфа есть своя изнанка. Уже многократно отмечалось, что американские "умные" бомбы нередко оказывались весьма глупыми, а противоракетные установки "Патриот", защищавшие Израиль, создали там больше проблем, чем решили. Были также жертвы среди гражданского населения Ирака, например в результате прямого попадания в бомбоубежище. Можно возразить что все это - неизбежные последствия любой войны, даже самой корректной, и вина в конечном счете лежит на Саддаме Хуссейне, который развязал конфликт. До сих пор, однако, оставался в тени один из самых запутанных эпизодов "Бури в пустыне" - так называемая "битва у Румайлы", которая необъяснимым образом произошла через день после официального прекращения огня, во время отступления иракской армии по всему фронту. Этот эпизод, в котором приняла участие американская 24 механизированная пехотная дивизия, стал предметом внутреннего расследования в Пентагоне, которое, однако, не обнаружило ничего предосудительного. Десять лет спустя к нему обратился журналист Симер Херш. В своей статье "Подавляющая сила", опубликованной в журнале "Нью-Йоркер", он приходит к выводу, что сражение у Румайлы было нарушением условий перемирия, и что в его ходе были допущены действия, которые можно квалифицировать как военные преступления. Вину автор возлагает на американские войска и лично на командира дивизии генерала Бэрри МакКаффри. Симер Херш - один из самых знаменитых в Америке журналистов-расследователей, автор ряда статей и книг, многие из которых немедленно обретали ранг сенсации. Статья в "Нью-Йоркере" по объему - тоже почти книга. Автор опросил десятки участников событий, экспертов и следователей в попытке воссоздать прошлое, он практически не выступает здесь от собственного лица, предоставляя слово свидетелям. У меня в радиопередаче такой возможности нет, поэтому я могу лишь заявить, что все факты, под ручательство Херша, взяты из свидетельских уст. Операция "Буря в пустыне", несмотря на все предостережения о возможных потерях, прошла блистательно, молниеносно и почти бескровно, по крайней мере для войск США и их союзников. Иное дело - иракцы, которых подвергали беспощадному обстрелу в ходе их беспорядочного отступления, прозванного "шоссе смерти". 28 февраля президент Буш объявил о прекращении огня. В преддверии мирных переговоров были объявлены новые, смягченные условия контакта между враждующими сторонами. В частности, боевые машины иракцев получили право беспрепятственно передвигаться и отступать при условии, что их орудия развернуты в сторону, противоположную движению. Всем американским и союзным частям был отдан приказ остановиться на условленной линии прекращения огня. Несмотря на это, 24 дивизия 2 марта пересекла линию перемирия и у нефтяного месторождения Румайла вступила в бой с танковой дивизией "Хаммурапи" иракской Республиканской гвардии, нанеся ей серьезный урон. "Атака МакКаффри была одной из самых крупных и самых односторонних в войне на Персидском заливе, но, судя по всему, в этом районе не было тогда ни одного журналиста, и, в отличие от "шоссе смерти", оттуда не поступило никаких съемок или описаний, которые немедленно попали бы на международное телевидение или в мировую прессу. Согласно правилам министерства обороны, которые были приняты, с заявлением протеста, ведущими органами массовой информации, репортерам не разрешалось присутствовать на полях битвы этой войны без сопровождения военных. На следующий день после атаки несколько журналистов были доставлены в штаб МакКафри на вертолетах. Встретившись с ними, МакКафри принялся рассуждать, что отступающие иракцы, пустившиеся в очевидно самоубийственную атаку, не были уведомлены о прекращении огня, объявленном за день до этого". Прежде, чем попытаться, вслед за Симером Хершем, вкратце восстановить ход событий, представим главного героя расследования - или, скорее, антигероя. Генерал Бэрри МакКаффри был к моменту конфликта с Ираком одним из самых уважаемых дивизионных командиров в американской армии. Он - боевой ветеран вьетнамской войны со множеством наград, возвратившийся оттуда с тяжелым ранением, в прошлом преподаватель военной академии Уэст-Пойнт. В конфликте с Ираком задачей 24 дивизии под командованием МакКаффри был огибающий маневр и двухсотмильный марш-бросок на Багдад. Однако реальные военные действия продолжались лишь четыре дня, после чего продвижение войск было остановлено и иракцы получили возможность беспрепятственно отступать. Судя по свидетельствам солдат и офицеров, опрошенных Симером Хершем, генерал был недоволен таким нулевым результатом и пытался искать себе славы за пределами правил и приказов. Вот, в частности, свидетельство специалиста 4 класса Джеймса Манчестера из взвода следопытов и его сослуживцев. Взвод получил задание опередить основную концентрацию войск на 10 километров для разведки и прикрытия на случай атаки. Когда он вышел на позицию, стали подходить и сдаваться иракские солдаты. Многие были на грани нервного срыва, некоторые плакали. Американские солдаты разоружали пленных, уверяя, что теперь им нечего опасаться, раздавали продовольствие и пакеты первой помощи и собирали конфискованное оружие. Один из подошедших иракских автобусов был помечен красным полумесяцем - он перевозил раненых. Им помогли выйти, и один из солдат, с фельдшерским образованием, оказал им первую помощь. Из штаба батальона поступил приказ взорвать конфискованное оружие, и его сложили для этого в один из грузовиков. Затем взвод получил распоряжение продвигаться дальше. Пленных усадили в кольце машин, открытом в сторону наступающей дивизии, и вновь убедили не беспокоится. Отъезжая, следопыты взорвали грузовик с оружием. Затем они увидели колонну американских боевых машин "брэдли", которая продвигалась в направлении пленных. Раздались залпы - бронемашины стреляли по безоружным иракским солдатам. Свидетели не могли видеть, что там происходит, но они нисколько не сомневались, что концентрированный огонь "брэдли" не щадит ничего живого. Один из солдат взвода, Джон Брэсфилд, имел при себе магнитофон и отсылал кое-какие записи домой, чтобы жена имела впечатление о войне. Одна из этих записей была сделана как раз в момент расстрела пленных. Она отражает возмущение и гнев американских солдат, только что поручившихся иракцам за их безопасность. Кроме того, из нее следует, что батальонное командование расслышало их просьбы прекратить стрельбу по безоружным. Но никакой реакции не последовало. Следующее свидетельство записано большей частью со слов сержанта Джона Лэримора, который вместе со своим взводом следопытов 1 марта нес патрульную службу в долине Евфрата. Было получено сообщение, что в покинутом школьном здании в одной из деревень обнаружен склад оружия. После обследования объекта уничтожение оружия было поручено другому отряду. Отъехав, Лэримор и его подчиненные увидели идущую группу крестьян с белой простыней на палке. Внезапно со стороны американских позиций раздались пулеметные очереди. Стрельба продолжалась с полминуты, около 20 человек осталось лежать на месте. На возмущенный вопрос Лэримора, почему была открыта стрельба по мирным жителям, лейтенант Джон Грисилло ответил, что они имели при себе оружие и не отреагировали на предупредительные выстрелы. Ни Лэримор, ни другие бывшие с ним солдаты ничего подобного не заметили. Совершенно очевидно, что кто бы ни был прав в описанных обстоятельствах, эти инциденты произошли потому, что дивизия МакКаффри продолжала продвигаться по долине Евфрата, прямо нарушив распоряжение штаб-квартиры о приостановке движения войск. Ранним утром 2 марта одна из передовых частей сообщила, что иракцы открыли по ней огонь. Американцы немедленно контратаковали и уничтожили шесть иракских бронетранспортеров и четыре танка Т-72. "Аналитики в Вашингтоне и в штаб-квартире генерала Шварцкопфа скептически отнеслись к заявлению МакКафри, что иракцы начали стрельбу первыми. Один из ведущих экспертов ЦРУ по Ираку сказал мне, что, согласно почти мгновенному заключению, к которому пришли он и его коллеги, отступающие иракцы "никоим образом" не могли открыть огонь по 24 дивизии. Сотрудники ЦРУ понимали, что у танков дивизии "Хаммурапи" была гораздо более важная миссия, чем продолжение уже проигранной войны: более половины частей Республиканской гвардии дошли до Багдада и помогли Саддаму Хуссейну удержаться у власти. Военные эксперты в штабе коалиции попросили показать им съемки, которые автоматически велись камерами на борту каждого вертолета "апачи". Отснятые материалы не оставляли сомнений, что в момент начала атаки иракские танки отступали по всему фронту, и никоим образом не представляли угрозы для американских вооруженных сил". Даже если описанное столкновение действительно имело место, а есть и другие версии, его исход следовало бы считать совершенно исчерпывающим: по правилам прекращения огня, ответ на случайную атаку полагался пропорциональный, и части 24 дивизии наверстали свое сторицей. Однако генерал МакКаффри, судя по всему, уже твердо решил дать бой. С момента утреннего столкновения до начала атаки прошло не менее двух часов, и решение о нападении было вполне хладнокровным, оно не принималось в замешательстве или боевой горячке. Вскоре после девяти часов 24 дивизия по приказу своего командира начала массированную атаку по движущимся колоннам иракских танков. Многие из участников отмечают два обстоятельства: во-первых, большинство выведенных из строя боевых машин направлялись на север, в сторону Басры и Багдада; во-вторых, в момент атаки иракские колонны передвигались за много миль от того места, где в соответствии с условиями прекращения огня должны были пролегать позиции американской дивизии. Согласно анализу, произведенному впоследствии экспертом ЦРУ, потери иракских войск в этой битве оказались весьма значительными. Только в одной дивизии Хаммурапи было уничтожено не менее 100 танков. В числе уничтоженных машин оказался автобус, в котором ехали мирные жители, в том числе дети. Его обнаружил лейтенант Чарлз Камерос, вызвавший медицинскую бригаду для оказания помощи. В штабе командующего операцией Шварцкопфа у генерала МакКаффри попросили разъяснения этих действий. Странным образом МакКаффри, с его репутацией исключительно компетентного офицера, не смог объяснить, почему он оказался так далеко за пределами отведенной ему позиции, ссылаясь на трудности военной обстановки. Современные приборы по определению координат, бывшие в его распоряжении, могли установить позицию с точностью до нескольких метров. Первую из серьезных попыток расследования инициировал сержант Лэримор. По возвращении на родину он собрал пятерых сослуживцев и, преодолев их опасения, уговорил их подать совместную жалобу в армейский отдел уголовных расследований. В принципе этот отдел имеет независимую иерархию, которая в интересах объективности отделена от армейской, но в данном случае переборка почему-то дала трещину. Солдат отчитало батальонное начальство, а расследование не дало никакого результата. Один из очевидцев расстрела мирных жителей тоже попытался искать справедливости, но сослуживцы его не поддержали. Больше всего шума наделало анонимное письмо, поступившее в конце августа в местный армейский отдел уголовных расследований в предместье Вашингтона, где генерал МакКаффри обвинялся в военных преступлениях. Письмо было принято весьма всерьез, поскольку автор продемонстрировал детальное знание оперативной обстановки, а также пригрозил отослать в прессу записи и видеосъемки. Но и этот этап следствия не привел ни к чему - отчасти, как считает Симер Херш, из-за некомпетентности персонала, отчасти из-за простывшего следа: самые убедительные доказательства остались на поле боя, а в непосредственном угаре победного ликования никто ими не поинтересовался. Многие из участников событий, опрошенных Хершем в ходе журналистского расследования, давно покинули вооруженные силы, разочаровавшись в идеалах или избрав новую карьеру, а кое-кому просто не возобновили армейский контракт. Впрочем, генерала Бэрри МакКаффри, которому одно время прочили высшие посты в американских вооруженных силах, тоже в конечном счете обошли почестями, хотя нельзя утверждать, что "Буря в пустыне" сыграла в этом прямую роль. Он ушел в отставку, и президент Клинтон назначил его директором отдела национальной стратегии по контролю наркотиков. Вот, собственно, и вся история. Хотя расследование Симера Херша проведено весьма трудолюбиво и тщательно, трудно ожидать, что оно увенчается судебным рассмотрением. Слишком хорошо занесло песком времени все возможные прямые улики. Слишком много в этом деле, по выражению одного из участников, "запечатанных ртов и людей, страдающих потерей памяти". Со стороны, а особенно с той стороны, где стоим мы, может показаться, что ничего из ряда вон выходящего не произошло. В конце концов, шла война, развязанная бесчеловечным режимом против цивилизованного мира. Никто не предпринял никаких действий против мирного населения - по крайней мере намеренно, а случайных жертв не избежать даже в самой аккуратной битве. Что здесь выведет из равновесия какого-нибудь, скажем, генерала Шаманова, который в интервью "Новой газете" фактически одобрил убийство чеченских женщин и детей, заявив, что они - родственники бандитов? Но в правовой стране армейский командир не вправе брать на себя функции судьи и палача. Существуют приказы, которые он обязан выполнять, и существуют Женевские конвенции, которые он обязан соблюдать даже в нарушение прямого приказа. Если прав Симер Херш, генерал МакКаффри повинен в несоблюдении приказа о перемирии, а также нарушил Женевские конвенции, расстреляв пленных. Кроме того, существует, как ни странно, особая военная этика, покрывающая позором того, кто стреляет в спину отступающим. К счастью, многие из солдат и офицеров армии США, опрошенных Хершем, хорошо это понимают. Но армия, сумевшая внушить им эти высокие принципы, не смогла в трудный час по-настоящему встать на их защиту. Чем отличается военная этика от общечеловеческой? Некоторые полагают, что в час испытаний, когда солдаты гибнут на поле боя, страна должна быть заодно со своей армией, а непокорных журналистов следует журить в пыточных лагерях. Но это - перевернутая логика. Не страна должна быть заодно с армией, а армия - заодно со страной. Гражданин не должен перенимать мораль солдата, потому что в стране не останется граждан. Там, где армия обретает автономию и пытается диктовать обществу свои моральные нормы, за ней следует установить слежку, ей нужен соглядатай, человек с магнитофоном и камерой. Во время "Бури в пустыне" журналисты приняли условия Пентагона, и улики, погребенные на поле битвы у Румайлы, теперь навсегда бесполезны. Может быть, если бы они нарушили эти условия, военный триумф не имел бы теперь досадной изнанки. Деспот оказался хитрее, и корреспондент CNN Питер Арнетт вел прямые репортажи под бомбами из Багдада. Его работа пришлась по вкусу далеко не всем, но по крайней мере ему не пытались подсунуть фальшивый паспорт. Обвинительное заключение, составленное по следам событий Симером Хершем, лишено юридической силы, но пусть оно останется назиданием для нового поколения героев. Принимать нравственные решения в состоянии только такой гражданин, которые знает, как поступают солдаты от его имени. Журналист изобличает фиктивную разницу между гражданской и военной этикой. Соединенные Штаты чуть ли не в одиночку выступают против создания постоянно действующего международного трибунала по военным преступлениям, необходимость которого признает большинство западных стран. Это противостояние мотивируется тем, что американские вооруженные силы составляют основной костяк многих миротворческих операций, и поневоле будут служить мишенью для международных демагогов, которые попытаются сквитаться в зале суда. Такой аргумент звучал бы куда убедительнее, если бы собственная оценка генеральских подвигов была чуть менее снисходительной. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
