Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[18-01-02]
Ведущий Сергей Сенинский
- Тарифы естественных российских монополий и конкуренция. Сергей Сенинский: В правительстве России на минувшей неделе обсуждались тарифы естественных российских монополий. Вернее, лимиты их повышения в наступившем году. Какие-то из них уже известны, другие будут обсуждаться вновь. Вряд ли, однако, эти "лимиты роста" будут принципиально отличаться от ранее определенных как "предельно допустимые": еще в конце прошлого года было принято решение о том, что тарифы на услуги естественных российских монополий в 2002 году не могут быть повышены более чем на 35%. И пока это решение действует. Понятно, что потребители во всем мире любое, даже не самое значительное, повышение тарифов воспримут болезненно. Понятно также и то, что на фоне почти 20% годовой инфляции в России эти тарифы не могут оставаться неизменными. Тем более, что и нынешнее повышение отнюдь не выводит естественные российские монополии на хотя бы безубыточный уровень работы, то есть на уровень себестоимости. Но главным стимулом движения компаний в обратном направлении - сокращения собственных издержек, снижения затрат - всегда была конкуренция, которая куда эффективнее любого, даже самого "продвинутого", государственного регулирования монополии. В минувший понедельник Организация экономического сотрудничества и развития, объединяющая более 30 наиболее промышленно развитых стран мира, - Россия пока не входит в состав этой организации - обнародовала доклад, посвященный проблемам реформирования российских естественных монополий. В нем четыре раздела: реформирование министерства путей сообщения, "Газпрома", рынков телекоммуникаций и электроэнергетики. Мы постараемся кратко представить суть предложений Организации по каждому из разделов, в том числе в связи с планируемым повышением тарифов. Начнем с железных дорог. Наш первый собеседник в Москве - старший экономист финансовой корпорации "НИКойл" Владимир Тихомиров - отмечает, что предложения, содержащиеся в докладе Организации экономического сотрудничества и развития, скорее, дополняют те планы, которые уже обсуждается в правительстве. Владимир Тихомиров: Если вкратце описать российский проект, то он предполагает.... Первый этап: повышение тарифов на железных дорогах до уровня рентабельности. Затем планируется создание закрытого акционерного общества под названием "Российские железные дороги". И третий этап - приватизация этого общества. Либо - путем продажи акций, либо - одновременно путем продажи акций и разделения компании на ряд региональных компаний. Это - российский план... Сергей Сенинский: Что к этому добавляют эксперты Организации экономического сотрудничества и развития? Владимир Тихомиров: Прежде всего - создание так называемых "вертикально интегрированных" структур, которые не были бы географически связаны. Например, возьмем Октябрьскую железную дорогу, которая связывает Москву и Санкт-Петербург. В настоящее время это - единая структура. По российскому плану предполагается эту структуру включить в состав большой национальной компании. А авторы доклада ОЭСР предлагают вместо одной структуры создать две структуры, которые бы имели равный доступ к инфраструктуре, к самим железным дорогам, и в то же время обладали правами собственности на часть подвижного состава, или же имели равный доступ к аренде подвижного состава. И таким образом могли бы конкурировать между собой. То есть предоставляли бы одинаковые услуги, но, возможно, разные цены. Вот такого рода схему авторы доклада предлагают распространить на всю Россию. Сергей Сенинский: Эксперты организации при этом ссылаются на опыт реформирования системы железнодорожного транспорта в других странах... Владимир Тихомиров: Как пример они приводят Мексику, в которой такого рода схема была реализована. Причем они подчеркивают, что совершенно не обязательно передавать в собственность частных компаний реальную собственность железных дорог. То есть подвижной состав, сами железные дороги, мосты и другие сооружения. Они говорят, что эти объекты могут сдаваться в длительную аренду. Например, на 50 лет. В чем суть такого подхода? Дело в том, что будет стимул к развитию конкуренции. А российский план оставляет вопрос о развитии конкуренции "на потом", причем - с весьма непонятными и туманными путями, как это вообще будет происходить... Сергей Сенинский: В самом начале вы уже упомянули - как о первом этапе реформы - о повышении тарифов на железнодорожные перевозки хотя бы до уровня безубыточности. Сколь достаточным для этого станет нынешнее повышение тарифов - скажем, на пассажирские перевозки? Владимир Тихомиров: С 15 января в России были повышены тарифы на пассажирские железнодорожные перевозки. Это повышение составило 30%. Причем после этого повышения существующие цены на пассажирские железнодорожные билеты покрывают порядка 75% от стоимости такого рода перевозок. То есть 25% пока по-прежнему субсидируются из бюджета. И для того, чтобы обеспечить тарифы на уровне себестоимости, даже не рентабельности, а лишь себестоимости, железнодорожные пассажирские тарифы необходимо повысить еще - примерно на треть. Сергей Сенинский: Владимир Тихомиров, старший экономист финансовой корпорации "НИКойл". Реформирование российских естественных монополий и тарифы на их услуги. Продолжаем тему. Тарифы на природный газ в наступившем году в России планируется повысить - в целом на 35%. Это - и для промышленных потребителей, и для населения? Наш следующий собеседник в Москве - аналитик по нефти и газу инвестиционной группы "АТОН" Стивен Дашевский: Стивен Дашевский: Как ожидается, увеличение средней цены газа в 2002 году на 35%, по крайней мере, как планируется, будет одинаковым как для населения, так и для промышленных потребителей. Хотя было бы логично повысить цены для населения чуть больше, потому что на данный момент существует довольно большой разрыв - порядка 35% - между ценами для населения и ценами для промышленности. Тем не менее, мы предполагаем, что повышение будет равнозначным для обеих категорий потребителей. Сергей Сенинский: Планируемое повышение тарифов на газ - насколько приблизит безубыточность "Газпрома" на внутреннем рынке? Стивен Дашевский: Это достаточно сложный вопрос. После повышения, по нашим расчетам, средняя цена газа на внутреннем рынке составит 18-19 долларов на тысячу кубометров. Исходя их прогнозов самого "Газпрома", необходимая цена для достижения безубыточности на внутреннем рынке составляет 35-40 долларов за тысячу кубометров газа... Однако сама компания планирует выйти на этот безубыточный уровень только через 3-5 лет. Поэтому резонно предположить, что в ближайшее время продажи газа на внутреннем рынке будут оставаться убыточными для компании. Сергей Сенинский: Предложения по реформированию рынка газа в России, содержащиеся в обсуждаемом нами докладе Организации экономического сотрудничества и развития, отличаются ли существенно от тех направлений, которые обсуждаются в самом правительстве? Стивен Дашевский: Основные моменты доклада организации полностью соответствуют тем планам реформирования "Газпрома", которые были предложены самой компанией и впоследствии были доработаны правительством. Дело в том, что реформа газового рынка в России, или ее основные составляющие, хорошо известны и достаточно очевидны. Во-первых, рост цен на внутреннем рынке для того, чтобы сделать добычу газа в России рентабельной для новых производителей. Во-вторых, доступ независимых производителей газа к трубопроводам, чтобы создать конкуренцию на внутреннем рынке. Это - два основных элемента, которые необходимы для реформы газового рынка в России. Они освещены и в докладе ОЭСР. В какой-то мере это было своего рода резюме всего того, что говорилось о реструктуризации этого сектора в последнее время. И ничего принципиально нового в докладе не содержится... Сергей Сенинский: Стивен Дашевский, аналитик по нефти и газу инвестиционной группы "АТОН", Москва. И - к следующему разделу доклада Организации экономического сотрудничества и развития, посвященному российскому рынку телекоммуникаций. Наш собеседник в Москве - аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Андрей Брагинский: Андрей Брагинский: Прежде всего, я хотел бы сказать, что отрасль телекоммуникаций, это одна из очень немногих отраслей российской экономики, где есть очень существенный прогресс по реструктуризации. Что такое реструктуризация в контексте российских телекоммуникаций? Это, прежде всего, объединение более 70 мелких региональных компаний в семь крупных компаний, которые должны быть эффективными, которые должны быть более привлекательными для инвесторов. В отличие от других секторов, эта консолидация, эта реструктуризация, уже идет. Более того, она даже близка к завершению. Образование этих семи межрегиональных компаний будет завершено уже к концу этого года. Также правительство России и министерство связи достигли существенного прогресса в определении новых принципов тарифообразования для операторов связи. Эти "достижения" и отмечаются экспертами ОЭСР... Сергей Сенинский: И все же - какие именно направления реформирования отрасли выделают эксперты Организации? Андрей Брагинский: Эксперты организации считают, что для превращения российской сферы телекоммуникаций в динамичную и конкурентоспособную отрасль необходимо рассмотреть три вопроса. Первое - регулирование тарифов, как на местную, так и на дальнюю связь. Второе - компенсация операторам за предоставление неприбыльных услуг связи. Например, услуг связи в сельской местности или в школах и т.д. И третье - вопрос регулирования доступа альтернативных операторов к сетям операторов общего пользования. Сергей Сенинский: Итак, новые тарифы, компенсация за убыточные услуги и равный доступ к сетям. Что предлагается по каждому из направлений? Андрей Брагинский: Понятно, что уровень тарифов во многом определяется уровнем доходов населения и распределением доходов по разным слоям населения. Это, безусловно, понимают и специалисты ОЭСР. Они и не предлагают принципиального и масштабного повышения тарифов. А они, скорее, предлагают ввести более гибкий механизм ценообразования. Чтобы разные категории потребителей платили "разные" деньги. Например, чтобы организации платили больше, чем население. Они предлагают также, чтобы тарифы дифференцировались в зависимости от времени суток. Ну, это, безусловно, возможно только при масштабном введении повременной системы оплаты. То есть, они предлагают максимально дифференцировать тарифы, чтобы операторы могли, с одной стороны, получать больше денег за услуги местной связи, а с другой стороны, связь все равно оставалась бы доступной населению... Сергей Сенинский: Это - о тарифах. А - как компенсировать убыточные услуги? Андрей Брагинский: ОЭСР предлагает создать некий фонд, в который бы аккумулировались средства всех операторов связи. Потом из этого фонда эти средства распределялись бы тем операторам, которые предоставляют социально важные услуги, но - убыточные. Например, телефонизируют сельские районы. Предоставляют услуги школам, больницам и т.д. Скорее всего, это, наверное, такой тип услуг, который никогда не сможет стать прибыльным. А тем более в России, учитывая ее географические размеры, бедность сельского населения и недостаточное финансирование бюджетных организаций... Сергей Сенинский: И - равный доступ операторов к сетям. Что здесь предлагают эксперты Организации экономического сотрудничества и развития? Андрей Брагинский: Сейчас подключение альтернативных операторов к сетям общего пользования очень "хаотично". Очень много судебных разбирательств, много разногласий между традиционными операторами. Например, по тому - какой должна быть цена при подключении? Каковы должны быть принципы подключения? И так далее. Что предлагает ОЭСР? Она предлагает создать официальный правовой режим регулирования такого подключения, который обеспечил бы доступ к присоединению альтернативных операторов на недискриминационной основе и по недискриминационным ценам. При этом эксперты ОЭСР подчеркивают необходимость в целом ухода от монополии в сфере телекоммуникаций к ее большей либерализации. Они говорят, что весь опыт стран, входящих в организацию, показывает ценность либерализации и конкуренции, как средств расширения доступа, снижения цен и соответственно инноваций в секторе... Сергей Сенинский: Андрей Брагинский, аналитик по телекоммуникациям инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал", Москва. Реформирование российских естественных монополий и тарифы на их услуги. Завершаем тему - разговором о рынке электроэнергии. Наш следующий собеседник в Москве - аналитик финансовой корпорации "НИКойл" Илья Маршак. Планируемое повышение тарифов в этом году - каким бы его ни утвердили в итоге - все ли категории потребителей затронет в равной степени? Илья Маршак: Федеральная энергетическая комиссия определяет тарифы только для оптового рынка. Для региональных энергетических рынков тарифы определяют региональные энергетические комиссии. Соответственно, обычно тарифы на региональном уровне растут пропорционально тарифам на федеральном уровне, но с определенным запаздыванием и не абсолютно параллельно. В целом, тарифы на региональном уровне должны вырасти примерно на ту же величину, что и на федеральном уровне... Сергей Сенинский: Если повышение тарифов на электроэнергию составит в наступившем году, скажем, 30%, то сколько, по оценкам, еще останется - до уровня безубыточности работы РАО "ЕЭС России" на внутреннем рынке? Илья Маршак: После повышения оптовые тарифы выйдут на уровень около 1,5 центов за киловатт-час. По нашим расчетам, для безубыточного введения новых мощностей необходим тариф на уровне 2,5-3 центов... Сергей Сенинский: Предложения экспертов Организации экономического сотрудничества и развития - по части реформирования российской электроэнергетики - к чему сводятся? Илья Маршак: Опубликованный доклад представляет собой описание принципов, согласно которым, по мнению экспертов организации, должен строится либерализованный рынок. В документе говорится о том, что необходима независимость сбытовой деятельности от сетей и генерирующих компаний. Кроме этого, эксперты отмечают необходимость обеспечения недискриминационного доступа к сетям, обеспечение деятельности независимых сбытовых компаний. Сергей Сенинский: Примерно так же формулируются принципы, на которых строятся правительственные планы реформирования отрасли. Другое дело - что они пока так и остаются планами... А какие еще направления отмечаются в докладе?.. Илья Маршак: В этом докладе говорится и о том, что должны быть широко представлены различные собственники генерирующих компаний - чтобы рынок был эффективен. Отдельно в документе отмечается то, что на либерализованном рынке не может существовать перекрестного субсидирования, то есть когда население фактически дотируется за счет завышенных тарифов для промышленных предприятий. Но если посмотреть на график цен и динамику изменений, то в последнее время РАО "ЕЭС России" достигло значительного прогресса на этом направлении. И к моменту либерализации рынка в России ставит задачу максимально сократить разницу между тарифами для промышленных потребителей и населения, ликвидировав таким образом перекрестное субсидирование... Сергей Сенинский: Илья Маршак, аналитик по электроэнергетике финансовой корпорации "НИКойл", Москва. Обзор некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист". Он вышел в пятницу, 18 января. С обзором вас познакомит Мария Клайн: Мария Клайн: В Вашингтоне продолжает развиваться скандал вокруг обстоятельств краха энергетической корпорации Enron, некогда - седьмой по величине компании в США. И, как это нередко случается, в центре разбирательств могут оказаться не те проблемы, которые этого требуют в первую очередь, пишет "Экономист". Законодатели обсуждают связи между руководством корпорации и нынешней администрацией США. Пресса пытается выяснить, сколько же раз боссы Enron безуспешно обращались к администрации за помощью. А общественность любопытствует, сколько именно руководство компании получило за свои акции? В отличие от сотрудников. Значительная часть их пенсионных накоплений были вложены в эти акции, но они не смогли их вовремя продать. Эти разбирательства обоснованы, но они не являются чем-то новым. Гораздо большего внимания сегодня требует другой аспект скандала вокруг Enron: регулирование финансовых рынков и особенно - роль аудиторов. Финансовая деятельность в США опирается на определенные стандарты бухгалтерского учета и опыт пяти ведущих аудиторских компаний. В течение многих лет именно эти правила определяли бизнес на самом крупном, ликвидном и авторитетном из всех финансовых рынков мира. Однако крах компании Enron ставит вопрос о необходимости системных реформ. По крайней мере, в трех направлениях. Во-первых, регулирование бизнеса самих аудиторских компаний. Крах Enron продемонстрировал, что их саморегуляции, которой придерживались годами, теперь - недостаточно. Во-вторых, необходимо ликвидировать "конфликт интересов", невольно возникающий в тех случаях, когда аудиторская фирма не только проводит аудит той или иной компании, но одновременно является её финансовым консультантом. Представляется целесообразной также ротация аудиторов - скажем, каждые семь лет. Компания Andersen являлась аудитором Enron все 18 лет её существования. Наконец, сами стандарты контроля финансовой отчетности в США, хотя и считаются самыми строгими в мире, нуждаются в пересмотре. Например, по стандартам, действующим в Великобритании, Enron просто не смогла бы в определенный момент так сильно завысить оценки своей прибыли. В 80-ые годы, после несколько скандалов вокруг аудиторских фирм, в Британии ужесточили как само регулирование финансовой деятельности, так и стандарты учета. История Enron доказывает, что подобные перемены назрели и в США. И это - куда более важный, чем иные, повод для разбирательств, инициируемых сейчас американскими законодателями, заключает "Экономист". Всемирная торговая организация, по иску Европейского Союза, признала не соответствующей нормам ВТО положения законодательства США, согласно которым американские компании могут сокращать объем налогооблагаемой прибыли на величину поступлений от продаж за рубежом. Другими словами, эксперты ВТО согласились с позицией ЕС в том, такие налоговые исключения есть форма экспортных субсидий, запрещенных нормами ВТО, пишет "Экономист". Теперь, если США не изменят эти положения своего законодательства, Европа может - в качестве компенсации - либо настаивать на соответствующем сокращении американских таможенных пошлин для европейских товаров, либо сама повысить пошлины для американских товаров. Величину этой компенсации экспертам ВТО лишь предстоит уточнить, но европейцы оценивают ущерб в 4 миллиарда долларов. Однако торговая война не нужна ни одной из сторон. Формально, Америка проиграла. Это очевидно. Все понимают, правда, насколько трудно будет администрации США найти эти 4 миллиарда. Лишь две недели назад президент Буш заявил, что не допустит нового повышения налогов. Европейцы, хотя и признают эти сложности, но не намерены полностью освобождать Америку от возмездия. Решение ВТО, по сути, оставляет последнее слово за Европейским Союзом, который, разумеется, запросит наивысшую цену для любых компромиссов. Торговым представителям США и ЕС на встрече через неделю предстоит уточнять, какую именно, заключает "Экономист". Сергей Сенинский: Мария Клайн познакомила вас с обзором некоторых публикаций очередного номера британского еженедельника "Экономист", который вышел в пятницу, 18 января. Новую рубрику программы - "Экономика региона" - мы решили открыть темой морского рыбного промысла. А также - проблем квотирования этого промысла государством. Не только в России, эти квоты существуют во всем мире, но применяются по-разному. Об этом - также разговор впереди. А откроем его - сюжетами, подготовленными нашими авторами в двух приморских регионах России. Первым - слово Владимиру Ануфриеву, Архангельск: Владимир Ануфриев: Исстари жителей Архангельского Севера - поморов - называют "трескоедами". Морской рыбный промысел, наряду с лесозаготовками и крестьянским трудом, был основным занятием коренного населения. Сегодня, по данным областной администрации, доля промышленного рыболовства в экономике области составляет примерно 5%, но в пищевой индустрии - почти 60%. Традиционно в Архангельске промысловый флот ориентирован на лов тралами донных пород рыб, в первую очередь наиболее ценных - трески, пикши, палтуса. Самое крупное предприятие отрасли - Архангельская база тралового флота: это три десятка океанских траулеров, на долю которых приходится почти 90% всего областного улова. В начале девяностых годов предприятие было акционировано, но дела пошли плохо, промысловые суда распродавались, рыбу продавали "на сторону", рыбаки сидели без зарплаты, а руководством компании занимались правоохранительные органы. В результате - банкротство и возвращение статуса государственного предприятия. После чего дела пошли в гору, предприятие только в минувшем году заказала на оборонной верфи "Звездочка" в Северодвинске два новых траулера и построила собственный перерабатывающий мини-завод. Еще около 10% областного улова приходится на 12 рыболовецких колхозов, за счет деятельности которых живет более шести тысяч человек в небольших поселках на побережье Белого моря. Всего в Архангельской области в рыбной промышленности заняты около десяти тысяч человек или примерно полпроцента всего населения. Сергей Сенинский: Владимир Ануфриев, наш автор в Архангельске. К его сюжету мы еще вернемся, когда будем говорить непосредственно о квотах на вылов морских биоресурсов, как это именуется в официальных документах. А пока - тему продолжает - из Владивостока - Андрей Калачинский: Андрей Калачинский: Во времена СССР именно в Приморье была создана самая мощная база рыбной промышленности на Дальнем Востоке. И хотя основной промысел вели в Охотском море, около Камчатки или Курил, именно в Приморском крае располагались штаб отрасли, базировались суда, ремонтные заводы, вузы, в которых готовили кадры рыбаков, и научные институты, исследовавшие новые объекты промысла. В середине семидесятых годов на долю приморских рыбаков приходилось две трети улова всей страны. Тогда в этой отрасли , включая судоремонтные заводы, был занят каждый пятый взрослый житель Приморского края - или около 200 тысяч человек. Кроме того, каждый год в путину для работы на рыбозаводах Приморья приезжали еще около 50 тысяч человек. И еще почти две тысячи студентов отправлялись летом в так называемый "рыбацкий стройотряд". Однако в последние десять лет крупнейшие рыбохозяйственные объединения, базировавшиеся в Приморье, в ходе приватизации обанкротились, а их флот - распродан компаниям других стран. Приморье постепенно теряло позиции регионального лидера отрасли, все больше уступая их небольшим компаниям с Сахалина и Камчатки. Сегодня на побережье края из двенадцати рыбозаводов реально работают только два. Для местного населения - это настоящая трагедия, потому что эти рыбозаводы всегда были так называемыми "градообразующими предприятиями". И теперь местным жителям работать негде. Последняя из крупнейших рыболовецких компаний края - холдинг "Дальрыба" - на грани банкротства. Предприятие по полгода не выплачивает зарплату своим рыбакам, вернувшимся с промысла. За пять- шесть месяцев, проведенных в море, люди в целом получают 20-30 тысяч рублей (то есть от 700 до тысячи долларов), да и то - с большими задержками. Приморские рыбаки прежде всего добиваются права расширения добычи минтая и камчатского краба. Дело в том, что вдоль побережья самого Приморского края нет крупных скоплений рыбы. То, что здесь добывается - камбала, навага или сельдь - большого интереса для экспорта не представляет. Поэтому наиболее перспективным для Приморья считается развитие морских фермерских хозяйств, или "морских огородов". Здесь можно выращивать не только морские водоросли, в первую очередь - ламинарию или морскую капусту. Еще более перспективным направлением представляется разведение мидий, морского гребешка и трепанга. Трепанг - это морской огурец, животное внешне похожее на очень толстую гусеницу. Считается, что лекарственные препараты из него обладают чудодейственной силой. На трепанг существует огромный спрос в Китае. Сегодня в Приморье промысел трепанга разрешен только в научных целях. Однако, по подсчетам сотрудников таможни, каждый год из края нелегально вывозится несколько тонн сушеного трепанга. Китайские скупщики платят приморским браконьерам по 20 долларов за килограмм, а в Китае этот же килограмм сушеного трепанга стоит уже около ста долларов. И, тем не менее, до сих пор ни одной фермы по разведению трепанга не создано. До товарных размеров это животное вырастает только на третий год, а торговцы предпочитают получать прибыль сразу же. Сергей Сенинский: Андрей Калачинский, Владивосток. К рыбному хозяйству дальневосточного Приморья мы также еще вернемся. Специальные квоты - то есть лимиты вылова тех или иных видов рыб, морских животных - существуют практически во всем мире. Два примера того, как они действуют в других регионах мира. Первый - из практики Европейского Союза. Рассказывает наш корреспондент в Лондоне Михаил Смотряев: Михаил Смотряев: Квоты на вылов рыбы в европейских морях ежегодно определяются в Брюсселе - специальной комиссией Европейского Союза. В большинстве европейских стран последующее распределение этих квот между рыбопромысловыми хозяйствами контролируется государством. И если, например, владелец одного из траулеров - по каким-то причинам - прекращает промысел, его квота, или ее часть, передается - соответствующим государственным органом - владельцу другого судна. Исключением из этого правила являются практика, принятая в Нидерландах и Великобритании. Здесь распределение общей квоты от государства не зависит. В Великобритании, в частности, все полученные от Европейского Союза квоты правительство передает 19 региональным организациям, занимающимся рыболовным промыслом, а те, в свою очередь, распределяют эти квоты среди владельцев рыболовецких судов. И судовладельцы вправе распоряжаться полученными квотами, как угодно - продавать, покупать или даже сдавать в аренду другим рыбакам. По мнению британских экспертов, такая схема выгодна как экономически, так и с точки зрения охраны окружающей среды или предотвращения браконьерства. Если владелец траулера считает, что полученная им квота слишком мала, то вместо уловов сверх установленной и полуподпольной её затем продажи, он просто покупает дополнительные квоты у тех рыбаков, которым она в данный момент не нужна - совсем или частично. Ведь если судно находится в доке на ремонте, то свою квоту всегда можно сдать в аренду - причем, с обоюдной выгодой. Похожая система действует и в Исландии, которая не является членом Европейского Союза. Отличие состоит в том, что в Исландии большая часть выделенных государством своим рыбакам индивидуальных квот была скуплена несколькими крупными рыбопромысловыми компаниями, получившими в результате почти монопольное право на вылов рыбы и соответствующих размеров прибыли. Владельцы же малых судов терпят убытки и все настоятельнее требуют от правительства, чтобы эти компании-монополисты платили казне за само право пользоваться всеисландскими квотами... Сергей Сенинский: Михаил Смотряев, наш корреспондент в Лондоне. И второй пример - Северная Америка. На наши вопросы отвечает заместитель директора находящегося в Вашингтоне Национального института рыболовства Джастин Лебланк: Джастин Лебланк: В США не существует какого-то центрального федерального учреждения, которое регулировало бы объемы рыболовства и охрану морских ресурсов. Когда речь идет о так называемых "штатных водах", то есть о зоне, которую контролируют власти каждого прибрежного штата, то они сами и определяют квоты на вылов каждой породы рыб. В большинстве штатов - это полоса в 3 мили, а в Техасе и Флориде - 12 миль. В федеральных водах, то есть от 3 до 200 миль от береговой линии, хозяева - 8 специальных межрегиональных советов, созданных на основании федерального закона о морском рыбном промысле. В состав этих советов входят ученые, сами промысловики, а также штатные и федеральные служащие. Регионы - это Средне-Атлантический, Южно-Атлантический, Карибский и так далее. Скажем, в регион Новой Англии входят Нью-Йорк и штаты, находящиеся к северу от него. Так вот эти 8 региональных учреждений и определяют квоты на вылов того или иного вида рыбы в федеральных водах в определенный период времени. За само право на рыбный промысел американские компании не платят ничего, так как морские ресурсы считаются здесь общественным достоянием. Сергей Сенинский: А как действует этот механизм квот? Например, в той же Новой Англии? Джастин Лебланк: Теоретически, здесь нет даже квот, которые существуют в других регионах. Вместо этого в Новой Англии устанавливают точное количество дней, когда - в то или иное время года - можно выходить на промысел. А число этих дней определяется, исходя, во-первых, из объема рыбных ресурсов, и во-вторых, мощностей промыслового флота. Ведь точно известно, сколько именно рыболовных компании действуют в этом регионе и сколько у них судов. На основании данных прошлых лет довольно точно прогнозируют, сколько вся эта флотилия сможет в целом выловить, скажем, в случае удачи и если она будет в полном составе выходить на промысел каждый разрешенный день. В конце дня каждое судно и каждая компания сообщают о размере улова. Ведь гарантий успех нет. Кто-то поймал больше, кто-то - меньше. Но даже если вы, например, по тем или иным причинам еще почти ничего не поймали, а суммарный улов всех судов, работающих в регионе уже приближается к лимиту, то рыболовный сезон все равно закрывают... Сергей Сенинский: Но береговая полоса Новой Англии - это сотни миль. И здесь - тысячи судов. Как их контролировать? Джастин Лебланк: Есть три основных инстанции, которые занимаются таким контролем. Во-первых, власти штата - в том числе и в федеральных водах. Во-вторых, федеральная служба береговой охраны, то есть пограничники. И, наконец, в-третьих, этот контроль осуществляет также Национальная служба морского рыболовства, которая не принимает участия в определении квот. Все эти инстанции имеют и свои суда, и своих инспекторов на берегу. В последнее время все чаще звучат требования - для улучшения контроля использовать спутниковую систему глобального ориентирования. На каждом судне будут установлены приборы, по которым в любой момент можно точно определить, где именно находиться это судно. Конечно, такая система не покажет, сколько именно рыбы наловил такой-то капитан. Но об этом можно судить и по бортовому журналу, по судовым документам о продаже рыбы, по документам перерабатывающего завода о закупке рыбы. Конечно, может оказаться, что какие-то документы не соответствуют действительности. Но реально мало кто решается на такие подделки. За них можно заплатить десятки тысяч долларов штрафа или даже оказаться в тюрьме... Сергей Сенинский: Возвращаемся в Россию. С прошлого года федеральное правительство часть квот на вылов морских биоресурсов продает на специальных аукционах. Очередные - на улов 2002 года - проходят буквально в эти дни. Причем эта - продаваемая - часть квот постепенно увеличивается за счет распределяемых традиционным способом, то есть бесплатно. Промысловики угрожают забастовками, губернаторы говорят о крахе отрасли и безработице. Тему продолжает - из Архангельска - Владимир Ануфриев: Владимир Ануфриев: В ноябре архангельский губернатор Анатолий Ефремов даже специально обращался к Председателю Правительства России Михаилу Касьянову с предложением исключить аукционную продажу квот и сохранить прежний порядок их распределения между приморскими регионами. В противном случае, по его оценке, рыбной отрасли Архангельской области грозит катастрофа. Приобретать квоты на аукционах рыболовецкие колхозы не смогут, а других источников существования, кроме добычи рыбы, у них нет. В нынешнем году Архангельская область получила неаукционную квоту на вылов трески вдвое меньше прошлогодней. Все остальное нужно приобретать на аукционных торгах. Смогут ли это сделать архангельские рыбаки - большой вопрос, считает глава комитета областной администрации по рыболовству Леонид Мелешко. Чтобы - сначала - найти деньги на аукционы, а потом обеспечить себе минимальную рентабельность, они будут вынуждены повысить цены на готовую рыбную продукцию примерно на 50%. Заместитель генерального директора Архангельской базы тралового флота Михаил Карунас убежден, что продажа на аукционах квот на еще не выловленную рыбу продиктована лишь интересами бюджета и не отвечает интересам ни самих рыбаков, ни потребителей. Это можно было понять пару лет назад, говорит Михаил Карунас, когда почти вся выловленная рыба продавалась за рубежом, в Норвегии, где цены на нее была значительно выше. Российские переработчики оставались без работы, а государство - без налогов. Но теперь, утверждает руководитель, ситуация изменилась в корне: внутренние и экспортные цены почти сравнялись и, к примеру, Архангельская база тралового флота, по словам Михаила Карунаса, уже 80% выловленной рыбы реализует на российском рынке и только 20% - за границей. В 2001 году Архангельская область получила квоту на вылов тресковых пород рыбы в объеме 35 тысяч тонн, но уже к декабрю она была полностью выбрана, как и по остальным морепродуктам. Все траулеры Архангельской базы тралового флота были поставлены в порты на прикол, более двух тысяч рыбаков оказались на берегу без работы. В нынешнем году квота Архангельской области на ту же треску - почти вдвое меньше. Сергей Сенинский: Владимир Ануфриев, Архангельск. Можно по-разному относиться к утверждению руководителя предприятия о том, что теперь 80% его улова продается в России и только 20% - за рубежом. В одном из недавних интервью глава Госкомитета России по рыболовству Евгений Наздратенко, говоря, правда, в целом о всей отрасли, заявил, что 80% выловленной рыбы продавалось внутри страны во времена СССР. А сейчас, по его словам, - ровно наоборот. Тему продолжает - из Владивостока - Андрей Калачинский: Андрей Калачинский: Проведение федеральным правительством аукционов по продаже квот на добычу биоресурсов было поначалу встречено в штыки. Дело не только в том, что за какие-то квоты теперь приходится платить. Аукционы, кроме того, разрушают устоявшиеся связи между промысловиками и чиновниками, привыкшими распределять, кому, что и сколько можно ловить. К тому же Приморье в последние годы получает все меньше бесплатных квот. Например, в прошлом году Приморье получило в целом квоты на 802 тысячи тонн. Квоты еще на 43 тысячи тонн - на самые ценные объекты промысла - приморские компании докупили на аукционах. В целом это составило на 14% меньше уровня 2000 г. Но даже выделенные квоты по разным причинам не осваиваются. Так к 1 октября, по официальным данным, было добыто всего 540 тыс. тонн, то есть менее 65% от объема полученных квот. Минтая добыто 67%, трески - 32%, сельди - 29%. Как заявил генеральный директор "Находкинской базы активного морского рыболовства" Анатолий Колесниченко, цитирую, "...на покупку квот было потрачено 18% средств компании. Если прибавить еще 17% налогов, то получается, что предприятие отдает государству 35% своих средств. С другой стороны, если мы не купим квоты, то разом придется уволить 3,5 тысячи человек... ", конец цитаты Руководители и других промысловых компаний в один голос утверждают, что им приходится выкладывать на аукционных торгах средства, запланированные на обновление флота, хотя эти затраты - на покупку квот - часто не окупаются. Однако правительство продолжает увеличивать объемы аукционов. В наступившем году, министерство экономического развития и торговли - организатор аукционов - намерено выставить на аукционы уже не 20, а 34% общего объема допустимых уловов. Первый аукцион по квотам 2002 года, состоявшийся 27 декабря, продемонстрировал: несмотря на все недовольство рыбаков, количество желающих участвовать в торгах только растет, а за ним - и цены. Так, декабрьский аукцион по квотам на вылов камчатского краба принес ошеломляющие результаты: практически все лоты были проданы по цене, в 3-5 раз превышающей стартовую, а квоты на добычу красного приморского краба-стригуна, почти весь улов которого идет в Японию и Южную Корею, - аж в 20 раз! Сходная картина наблюдается и по другим видам ресурсов: на аукционе 12 января все лоты на вылов минтая и сельди были проданы в 4,5 раза дороже первоначальной цены. Так что, продолжая винить правительство, приморские рыбаки торопятся на аукционы, чтобы выкупить самые ценные объекты. А свои издержки они покрывают тем, что ловят намного больше, чем разрешено квотами... Сергей Сенинский: Андрей Калачинский, Владивосток. Именно этот аргумент - что все равно выловят больше - приводят чаще других представители правительства. При этом министр экономического развития и торговли Герман Греф осенью прошлого года заявил о том, что в недалеком будущем аукционы по продаже квот могут быть отменены. А пока они - все с большим успехом для федерального бюджета - продолжаются. В завершении темы - еще на один аспект проблемы указывает заместитель председателя комитета Государственной Думы по вопросам местного самоуправления Сергей Митрохин, один из авторов депутатских запросов в правительство по поводу рыбных квот: Сергей Митрохин: "Быстрые" деньги для бюджета ведут к быстрому разорению тех хозяйств, которые на регулярной основе занимаются рыбой. И в первую очередь - на Дальнем Востоке. Там очень много проблем. Во-первых, они должны вносить залоги. Там нет никаких гарантий, что в случае невылова по квотам эти залоги им будут возвращаться. Мелкие хозяйства, которые промышляют рыбу испокон веков, вообще не имеют денег... Таким образом, они вынуждены эти залоги брать у иностранцев, которые потом выкупают у них рыбу. И попадают в долговую кобылу к иностранцам. Более того, там есть аукционы, в которых иностранные компании участвуют абсолютно на равных с российскими хозяйствами. Как, например, было на аукционе по вылову минтая в Охотском море. В результате иностранные хозяйства оказываются в заведомо лучших условиях по сравнению с российскими. Потому что их деятельность поддерживается их государствами. Они могут получать нормальные, "дешевые" кредиты в банках, у них есть гарантия возврата средств в случае неудачного лова рыбы и т.д. А российские рыбаки всего этого лишены. Вот такая дискриминация по отношению к отечественным рыболовецким хозяйствам - весьма отрицательная сторона этих аукционов. Кроме этого, при проведении аукционов не учитываются такие факторы, как "добросовестность" предприятия в уплате налогов, например. Как участие предприятия в развитии социальной инфраструктуры. А также и ряд других социально значимых параметров, которые выносятся за скобки. И главным критерием становится та сумма, которую клиент вносит на аукционе. Конечно, это "быстрая" прибыль для бюджета, но в долгосрочном плане, это - потеря для того же самого бюджета в силу банкротства российских предприятий и разрушения рыболовецкой отрасли... Сергей Сенинский: Сергей Митрохин, заместитель председателя комитета Государственной Думы России по вопросам местного самоуправления. Рыбный промысел и квоты на него - в рубрике "Экономика региона". Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
