Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-10-02]
Континент ЕвропаУсилит ли общеевропейский дух расширение Евросоюза? Какое телевидение смотрят в Европе?Редактор Елена КоломийченкоЕвропейские чиновники высшего ранга во второй половине воскресенья вздохнули с облегчением - ирландцы на референдуме сказали "да" договору в Ницце, и теперь на пути Евросоюза на восток препятствий как будто нет, если не считать плебисцитов, которые предстоят странам-кандидатам. Комментируя итоги референдума в Ирландии, одни говорят о победе политической элиты над простыми гражданами, другие замечают, что соглашение или договор, подписанный в свое время в Ницце, не столько оговаривает правила приема в Европейский Союз новых стран, сколько объясняет, как и почему общеевропейскому центру в Брюсселе в будущем будут делегированы полномочия, которые раньше были наделены национальные правительства. Говорят и о том, что в первую очередь и безотлагательно измениться должны сами брюссельские институты. С реакции на итоги референдума в Ирландии со стороны стран-кандидатов первой волны в новые члены Евросоюза мы и начнем программу. В прошлую пятницу интервью президента Европейской комиссии Романо Проди, опубликованное на страницах французской газеты "Монд", привело многих европейцев в замешательство. Проди назвал глупостью критерии пакта стабильности, согласно которым в странах, оперирующих новой европейской валютой, бюджетный дефицит не должен превышать 3%. Сегодня, девять с лишним месяцев спустя после введения евро, Германия, Испания и Португалия перешагивают 3% барьер. Брюссель озадачен, и никому до конца неясно, так чем же руководствоваться, если не этими самыми критериями пакта стабильности. Впрочем, в понедельник Брюссель явно занят не этим. Скорее всего в общеевропейских институтах обсуждают итоги референдума в Ирландии, согласно которым подавляющее большинство граждан страны высказались в поддержку соглашения, подписанного в Ницце. С материалами, опубликованными накануне референдума в европейском издании "Тайм" из Парижа Дмитрий Савицкий. Дмитрий Савицкий: Накануне референдума целая группа активистов из стран восточной Европы выставила на улицах Дублина плакаты: "Скажи нет, Ницце", имеется в виду, конечно же проект новой Европы, подписанный странами Евросоюза в Ницце. К пикетчикам на улицах Дублина присоединились и единомышленники из Финляндии и Дании, но все же " Страны-кандидаты против Ниццы" - был самым сильным лозунгом. Почему же восточноевропейцы выступали против вступления в Евросоюз? Прежде всего потому, что они, цитирую европейский выпуск журнала "Тайм", не хотят быть "европейцами второго сорта"... Но главная причина, конечно, заключается в том, что не всем жителям Прибалтики, Чехии или Словении выгодно присоединение к Западной Европе. Для некоторых расширение Европы на Восток - просто опасно и грозит понижением, а не повышением жизненного уровня или потерей работы. Застегнутые на все пуговицы политкорректности, ни Брюссель ни Страсбург, не говорят, вестимо, о том, что за радужной дымкой Большой Европы, а главное за не совсем оправданной спешкой стоит желание укрепить восточный фланг Европы. Многие восточноевропейские партии, агитируя за вступление в ЕС, цитирую журнал "Тайм", "обещают не улучшение жизни, а защиту от угрозы быть проглоченными реваншистской Россией". Страх перед прошлым, боязнь того, что прошлое настигнет настоящее, стимулируют видимо сильнее, чем экономические выгоды Большой Европы, в реальности которых многие, особенно мелкий бизнес, сильно сомневаются. "Тайм" приводит пример Эстонии, которая в ранних 90-х стала лабораторией рыночной экономики, почти целиком отказалась от политики государственных субсидий, приватизировала почти целиком всё государственное имущество и, в одностороннем порядке, снизила торговые тарифы. В результате валовой внутренний продукт вырос до 5%, и Эстония была признана четвертой в мире страной экономической свободы. Если Эстония войдет в Европейский Союз она будет обязана: а\ начать более протекционистскую политику; б\ ввести тысячи и тысячи новых тарифов на товары и обслуживание... И несмотря на то, что на прибалтийских дорогах можно увидеть надписи "улучшены для вас Европейским Союзом", лишь 33% (данные "Тайм") литовцев и эстонцев считают, что присоединение к ЕС - стоящее дело. Многие жители стран-кандидатов видят так же в ЕС нечто похоже на квази-социалистический Союз государств; а так же - усреднение культуры. Припев популярной латвийской песни гласит: "Европа нас не поймет". "Тайм" цитирует эстонского евроскептика Игоря Гразина, который считает, что Евросоюз больно уж смахивает на бывший СССР. - Сходство, - говорит он,- полное. Разве что советский режим награждал тех, кто выдавал больше нагора, а Евросоюз награждает тех, кто производит меньше..." Бывший премьер-министр Чехии, Вацлав Клаус, высказался не менее круто: "Я не верю в сказки о сообществе братских государств. Это борьба за власть, в которой каждое государство старается заполучить побольше..." Наибольшую выгоду от расширения на восток получат крупные международные фирмы, для которых рухнут торговые барьеры, понизятся тарифы и упростится доставка. Средней величины местные фирмы так же могут получит значительную выгоду от доступа на общеевропейский рынок, но только в том случае, если они достаточно конкурентны. В то же самое время, если Общая Сельскохозяйственная Политика (PAC) распространится и на нововступившие страны, вполне возможно, цены на пищевые продукты повысятся, но на обслуживание - понизятся. Опыт Испании и Португалии, вступивших в ЕС не так давно, показывает, что разрыв между доходами рабочих стран-участниц Союза и нововступивших увеличивается, прежде чем выровняться: Но, по прогнозам экономистов, покупательная способность должна возрасти через пять-десять лет... Скептики, однако, приводят пример Восточной Германии, которая несмотря на солидный стаж пребывания в Евросоюзе и миллиарды долларов, брошенных Бонном на восстановление экономики, до сих пор не может достигнуть уровня Западной. Как дальше будет выглядеть расширение на восток, не совсем понятно. Во Франции, по крайней мере, особого энтузиазма не заметно, зато налицо нервозность и страхи. И при 15 членах Евросоюза Франция не может замирить с Германией вопрос о субсидиях фермерам, что же будет через два года, когда субсидии будут переброшены в Польшу и Прибалтику? Что Франция будет делать с нашествием, и вполне легальным, восточноевропейцев, ищущих работу, в то время как страна не может справиться со своими легионами? И кто и как будет отвечать в будущем за пористые границы на востоке, кто будет отлавливать новых нелегалов? Похоже на то, что Европа Пятнадцати последние месяцы была близка к кризису; увеличение стран-участниц Союза до двадцати пяти, временно замаскирует этот кризис, но вряд ли сможет его окончательно затормозить. И если кризис грянет, он будет куда более значительным, чем до ирландского референдума. Фраза Романо Проди, попавшая на страницы "Монд" на прошлой неделе - "пакт стабильности - это глупость" - вызвала скандал, но решение сверхаппаратчиков Страсбурга и Брюсселя, увы, слишком часто не блещут, как бы это сказать, глубиной мысли... Елена Коломийченко: А вот как комментируют ирландский референдум ведущие газеты Чешской республики, одного из главных кандидатов на вступление в ЕС. С обзором - Иван Воронцов. Иван Воронцов: Ирландцы открыли ворота странам кандидатам - таков основной мотив чешской прессы. Кстати, особенно в лагере противников присоединения страны к Евросоюзу многие ожидали обратного. Комментатор левой газеты "Хало" за день до референдума писал, что он абсолютно уверен в том, что ирландцы опять скажут "нет" расширению ЕС и строил глубокомысленные геополитические прогнозы с выводом, что, мол, в итоге Чехия в союз итак не попадет. Как мы видим, получилось все с точностью до наоборот. Экономическая газета "Господарске новины" замечает, что ирландский премьер-министр Ахерн выиграл одну из своих внутриполитических битв, хотя проблемы у него еще остаются, экономические и политические - Северная Ирландия. Результаты референдума показали, что большинство ирландцев избавились от подозрительного отношения к остальной Европе. В то время, как европейские масс-медиа уделяли ирландскому референдуму особое внимание, в самой Ирландии, как ни странно, в субботу пресса писала больше о церковных скандалах и положении в Ольстере. "Господарске новины" также публикуют репортаж из Ирландии, где рассказывается о том, как проходил референдум на селе. Хотя вроде бы именно на крестьянах последствия расширения Евросоюза могут отразиться сильнее, чем на других, интерес сельских ирландцев к референдуму был крайне невелик. В деревне Дунегал, например, до 5 вечера в субботу проголосовало всего три процента избирателей. Причем, хотя в результате субсидий из Брюсселя положение ирландских крестьян намного улучшилось, консервативные люди несколько шокированы быстротой перемен - пишет газета "Господарске новины". "После ирландского референдума, можно сказать, никаких объективных препятствий для расширения ЕС нет - пишут "Лидове Новины". "Теперь вступлению кандидатов может помешать только политический саботаж тех или иных стран Евросоюза. Проблема в том, что договор, заключенный в Ницце, предусматривает не только расширение ЕС, но и реформу его структур. И хотя договор и прошел, нежелание проводить эти реформы во многих странах ЕС осталось. Основной конфликт происходит между большинством, поддерживающим планы Брюсселя и меньшинством - Германией, Британией, Голландией и Швецией, которые хотят добиться изменений финансовой системы ЕС и уменьшения своих взносов в общую кассу" - пишут "Лидове Новины". Эта газета также обращает внимание на рост курса чешской кроны относительно евро после ирландского референдума. Укрепятся. вероятно, позиции и словацкой, венгерской, и польской валют - пишут "Лидове Новины". Газета "Млада Фронта Днес", описывая ирландский референдум, патетически заметила, что ирландцы определили будущее Европы, и Чехии в том числе. Стоит, однако, отметить, что референдум отнюдь не стал основной темой масс-медиа страны. В субботних вечерних новостях крупнейшего коммерческого чешского телеканала ему уделили примерно столько же времени, сколько рассказу о местном зоологе-энтузиасте, который разводит почти вымерших здесь речных раков, и снова заселяет ими водоемы. А обыкновенным жителям Чехии якобы судьбоносный ирландский референдум, судя, по крайней мере, по моим личным впечатлениям, и вовсе безразличен, во всяком случае, от своих многочисленных знакомых я за последние три дня слова "референдум" не услышал ни разу. Елена Коломийченко: На прошлой неделе правоцентристское правительство Голландии, несколько месяцев назад приведенное к присяге, ушло в отставку. Не вдаваясь в детали, замечу, что одной из причин отставки стали разногласия в коалиции по вопросу расширения Евросоюза и замечания некоторых депутатов, адресованные странам-кандидатам по поводу их недостаточной подготовленности. В понедельник голландский премьер, которому теперь предстоит сформировать новый кабинет министров, заверил, что Голландия не станет использовать право вето при приеме новых членов ЕС. Так что в Чехии, Польше и Балтийских странах могут перевести на дух. О реакции Польши на дебаты в голландском правительстве и результаты плебисцита в Ирландии - из Варшавы Ежи Редлих. Ежи Редлих: Поляки надеялись, что ирландцы проголосуют за расширение Евросоюза, но не ожидали, что численный перевес сторонников над противниками будет столь значительным. Поэтому многие варшавяне, среди них и премьер Лешек Миллер, пришли в пивные, чтобы ирландским пивом "Гиннес" выпить заздравный тост и спеть популярную песню "Люблю тебя, как Ирландию". Радовались, однако, не все. Деятели Самообороны и особенно национал-католической Лиги польских семей, которые решительнее всех выступают против членства Польши в Европейском Союзе, не скрывали разочарования. Накануне референдума Лига обратилась к ирландским католикам, чтобы те голосовали против расширения. Обращение, как видно, действия не возымело, хотя Ирландия - страна не менее католическая, чем Польша. Впрочем, ирландцы голосовали "за" не из-за любви к Польше и другим странам-кандидатам, они преследовали свою цель. Если бы отклонили Ниццкий договор, их небольшая страна могла бы оказаться изолированной, могла бы стать изгоем объединенной Европы. Комментируя ирландский референдум, президент Квасьневский обратил внимание на глубоко демократический характер европейского сообщества. Ведь Ирландия, население которой это лишь один процент от населения всего нынешнего Евросоюза, так вот эта маленькая страна могла бы блокировать или хотя бы замедлить процесс расширения. А, значит, в союзе нет диктата сильных и пренебрежения теми, кто меньше. Это должны осознать польские евроскептики, которые утверждают, что после вступления Польши в Евросоюз с ее мнением сильные считаться не будут, подчеркнул Квасьневский. Итак, ирландский референдум устранил препятствия на пути в Евросоюз Польши и девяти других стран. Но это не значит, что этот путь отныне гладкий и беспрепятственный, придется преодолеть еще не одну трудность внешнего и внутреннего характера. Неизвестно, какие будут результаты дебатов в нидерландском парламенте, который должен оценить готовность стран-кандидатов. Нет уверенности также в том, что бесконфликтно пройдет ратификация расширения парламентами других членов нынешнего Евросоюза. Польских уполномоченных ждут еще крайне трудные переговоры о финансовых условиях вступления и по вопросам сельского хозяйства. Многое зависит также и от поведения польского парламента. На прошлой неделе некоторые депутаты оппозиции проявили безответственность, заблокировав обсуждение бюджета и приватизации. Это создает нехороший образ польской демократии в глазах иностранцев, тем более, что блокировавшие работу Сейма - это те же самые силы, которые не хотят вступления в Польши в Евросоюз. Между тем, в обществе число сторонников интеграции увеличивается. Последний опрос показал, что в референдуме приняли бы участие три четверти населения, и за вступление в Евросоюз высказалось бы 70% голосующих. Елена Коломийченко: Правящая в Венгрии левоцентристская коалиция, согласно предварительным подсчетам, победила на местных выборах, получив большинство в 17-ти из 19-ти округов. И теперь, опираясь на эти результаты, правительство может себя чувствовать более уверенно, в том числе и в отношении предстоящего референдума по вступлению Венгрии в Европейский Союз. Агнеш Геребен: Министерство иностранных дел Венгрии за считанные минуты после объявления результатов референдума в Ирландии опубликовало специальное коммюнике, в котором выразило удовлетворение решением избирателей далекой страны. Средства массовой информации в воскресенье также на первом месте сообщили об этом, что имеет свое объяснение. Поскольку в воскресенье в Венгрии прошло голосование в местные органы управления власти, это куда больше занимает умы венгров, чем референдум в Ирландии, поскольку наши отечественные выборы решают, кто фактически будет управлять нашей жизнью, строить дороги, школы, предоставлять пособия, создавать рабочие места и так далее. Однако, согласно закону о выборах, запрещается передавать сообщения по средствам массовой информации до закрытия избирательных участков. Поэтому в воскресенье все радиостанции и телеканалы говорили в первую очередь об Ирландии. Но, как показывает мой мини-опрос на улицах центральных районов Будапешта, средний венгр просто не обращал внимания на не совсем понятный ему плебисцит в Ирландии. В нашей стране вообще большинство людей считают, что членство в ЕС пока не наша проблема. Столь долго затянулось время ожидания, столь часто "вожделенный жених" пятился назад, (напомню, поначалу шла речь о присоединении нашей страны в 96-м году,) что венгры несколько остыли. Многие не верят, что через два года оно - присоединение - вообще состоится. Не меньше венгров разочарованы, что расширение будет чересчур широкомасштабным, и вместо действительно подготовленных стран вроде Венгрии, которые принесли немало жертв, ради членства в клубе европейских стран, одновременно будут приняты значительно больше кандидатов, часть которых не подготовились как следует, тем самым льготы, субсидии пропорционально будут меньше. Кроме того, параллельно приближению присоединения к Европейскому Союзу возрастает и тревога: не проглотят ли в огромном общеевропейском пространство значительно более стабильные предприятия мелких венгерских предпринимателей? Эксперты говорят о будущем банкротстве одной трети отечественных фирм в течение первых двух лет со дня присоединения. Такая перспектива тоже не слишком заманчива, но она пока слишком абстрактна, чтобы вызывать серьезные опасения. Положение усложняется еще и тем, что членство нашей страны, одна из главных стратегий всех левых и правых правительств со времен смены строя, за последние полгода стала предметом острых внутриполитических баталий. Новое леволиберальное правительство объявило о намерении во всех остающихся вопросах идти навстречу Брюсселю. В ответ правые силы, представляющие почти половину избирателей, обвинили бывших коммунистов в том, что, как они привыкли продавать венгерские интересы Москве, так теперь продают их Западу. На что левые обвиняют правых в национализме. Весь конфликт должен решить референдум о членстве Венгрии в Европейском Союзе 15-го марта следующего года. Елена Коломийченко: О том, как восприняли итоги референдума в Ирландии представители Балтийских стран, сообщает из Риги Михаил Бомбин. Михаил Бомбин: Положительные результаты референдума в Ирландии вызвали у руководства Балтийских государств вздох облегчения. Ведь в противном случае под угрозой срыва оказывалось планируемое расширение. Теперь же премьер Латвии принял приглашение на переговоры, которые состоятся сразу после намеченного на 26-е октября Копенгагенского саммита Евросоюза. Однако долгожданного приглашения в ЕС Латвия может и не получить. Дело в том, что для приема в Евросоюз необходимо согласие всех без исключения стран-участниц, в том числе и Голландии, которая на прошлой неделе вдруг выступила против присоединения к Евросоюзу Польши, Словакии, Литвы и Латвии. Согласно неофициальным источникам, правительство Нидерландов сочло Латвию не готовой к членству по двум критериям. Это недопустимо высокий уровень коррупции и проблемы, связанные с положением национальных меньшинств. И если вопрос коррупции можно считать решаемым, во всяком случае победивший на минувших парламентских выборах лидер партии "Новое время" Эйнар Репше обещал покончить со взяточничеством, то в правозащитной и гуманитарной сферах каких-либо серьезных сдвигов пока не предвидится. По-прежнему не выполнен ряд рекомендаций экспертов ОБСЕ и Евросоюза. Николай Нейманд: Огромное количество неграждан, отсутствие каких-либо прав для неграждан, постоянно проживающих здесь, скажем, участие в выборах местных. Ратификация рамочной конвенции по поводу прав меньшинств и по поводу также образования. К сожалению, я должен сказать, что очень многие подвижки или шаги, которые приводят к демократизации нашей страны, они принимаются только после рекомендаций на грани давления со стороны Запада. Михаил Бомбин: Согласно последним опросам, всего 42% жителей Латвии дают четкое "да" евроинтеграции. И главная причина евроскептицизма кроется в сельскохозяйственной политике Евросоюза. Это и урезанные квоты для развития сельской инфраструктуры для стран-кандидатов, и требования, если не свернуть, то значительно сократить нерентабельность( с точки зрения ЕС) производства. Август Бригманис: Если мы лишаем рабочих мест на селе, человека лишаем просто места работы. Что им делать? Он куда-то должен деваться или просто умереть. Если этих вопросов не будет, тогда мы, конечно, будем ставить вопрос против Европейского Союза. Это реально, потому что голосование за вступление в Евросоюз будет решать все население - это референдум. Михаил Бомбин: Предупредил председатель Крестьянского союза Латвии Август Бригманис. Ну и, наконец, следует отметить, что в так называемый "черный голландский список" не попала Эстония. И не только потому, что там самый высокий уровень жизни из всех трех Балтийских государств: эстонские неграждане имеют право на участие в муниципальных выборах, а руководство Эстонии недавно отказалось от идеи перевода русских школ на эстонский язык обучения. Что же касается Литвы, то ее евроинтеграцию, судя по всему, тормозит пресловутый калининградский вопрос. Елена Коломийченко: Российские противники расширения Евросоюза на восток нередко подчеркивают, что это может негативно сказаться на отношениях России с прежними странами соцлагеря - будущими членами ЕС. Верно ли это, и как складывались эти отношения в прошедшие десять лет после падения коммунизма? Каков день сегодняшний и перспективы? Обо всем этом мы говорили с советником президента Польши по внешней политике Станиславом Чосеком, известным польским политиком, когда-то коммунистом, позже одним из инициаторов польского "круглого стола", потом, с 89-го по 96-й годы, послом Польши в России. Кое-кто утверждает, что последние десять лет это упущенное время в польско-российских отношениях, так ли это? Станислав Чосек: Нет, я совсем по-другому на это смотрю, совсем положительно и с полным оптимизмом. Когда еще был президентом России Ельцин, а сначала Горбачев, не было так ясно, по какому пути пойдет Россия. Вот это было разрушение старой системы, но не было видно, куда будет двигаться Россия, в каком направлении. Когда пришел новый молодой президент России, он выбрал западное направление, даже не западное, а открытое в мир, открывающее Россию для внешнего мира. Для меня это ясно. Когда я был послом, я наблюдал распад Советского Союза. Я приехал в Советский Союз еще в 89-м году, покинул Россию уже в 96-м году. И для меня было уже ясно в 91-92-м году, что когда распался Советский Союз и старая система, что победит другая система, та, которая победила во всем мире, которая развивается, что другого выхода нет. Россия пошла по этому направлению. Но, по-моему, когда смотреть из Кремля на Польшу, почему важна Польша для России, только по одной причине - это путь в Европу. Свободная возможность движения товаров, а это во-первых нефть и газ - деньги для России, важно, чтобы дорога в Европу и для людей чтобы была открыта, это актуальная проблема виз и поэтому важно. В этом направлении идут трудные переговоры, потому что все это бизнес. Что касается виз, это уже Европейский Союз и Шенген, роль Польши не такая главная в этом. А что касается нефти и газа, если посчитать нужды европейцев, западных европейцев на газ и на нефть, то для потребителя в Европе это самый короткий и дешевый путь - из России. Потому что в России это есть, а в Европе нет. И нефть и газ будут идти через Польшу, и это важно. Елена Коломийченко: Разговор о газовом консорциуме между Россией, Украиной и Германией. Есть ли там какое-то местечко для Польши? Станислав Чосек: По-моему, самое главное будет решено европейцами, это будет решать не производитель сырья, а потребитель - Западная Европа. И что касается выбора трассы тоже. Потому что самое главное, чтобы это было дешевле. Во-вторых, это идет с 11-го сентября, после теракта гигантского, чтобы получать нефть и газ не только из одного направления. Елена Коломийченко: Сама Польша получает энергоносители только из России или у нее есть альтернативные источники? Станислав Чосек: Во-первых, мы и сами производим газ, во-вторых, еще Герек построил порт в Гданьске, и мы уже можем получать морем и газ, и нефть. Но главный наш поставщик - это Россия. Потому что наши местные возможности не сравнимы с Россией. Из России будем получать, это ясно. И через Польшу пойдет в Европу, через Украину тоже. Елена Коломийченко: На Украине боятся потери национальной независимости, если будет создан этот газовый консорциум и " труба" окажется в общем пользовании. А поляки не испытывают таких опасений? Станислав Чосек: Нет, совсем нет. Посмотрите, что сделали - построили "трубу", и владеем этой "трубой" пополам. Помешали немножко эти 4% и разговоры идут. Думаю, вернемся к этой концепции - пополам. Если владельцы пополам, значит нужен компромисс, полное согласие. Как можно потерять независимость и суверенитет, если у нас есть право решать так же, как и у наших партнеров. Проблема заключается в том, у кого контрольный пакет акций. Мы не давали такого согласия, чтобы контрольный пакет акций был в чужих руках. Что касается газа и нефти - этого не будет. Елена Коломийченко: Сегодня в России много пишут о том что российский бизнес наконец начинает приобретать человеческое лицо и из "черного" становится "белым". Есть очень много публикаций об истории, связанной с "ЮКОСом", и с Михаилом Ходорковским, наверняка есть и последователи у него. А вам лично приходилось иметь дело с российскими бизнесменами, будь-то на посту посла Польши в России или, может быть, позже? Станислав Чосек: Да, знаю очень много так называемых олигархов, бизнесменов, политиков российских, и до сих пор у меня есть коллеги, друзья, знакомые. Я разделяю эту оценку, что идет такая стабилизация денег в России. Смотрите, очень мало знают людей в мире, и в Европе тоже, что уже большинство, 80% предметов, всех производств, которые на российской земле, находятся уже в частных руках, а не у государства. Россия меняет законы, систему, потому что изменился фундамент. Имущество уже совсем другое, чем прежде. И одним результатом этого стало появление новых собственников. Не мое дело разбираться в способах происхождения этих денег. По-моему, нужно посмотреть, как это было в Америке. Елена Коломийченко: Кто-то из американцев даже говорил: вы можете спрашивать меня обо всем, не спрашивайте только о секрете первого миллиона. Станислав Чосек: Да, мы это знаем, не хотел бы вмешиваться в это. Но правда в том, что сейчас в России происходит стабилизация. И я думаю, что в России неизбежна и стабилизация правовой системы. Все зарубежные инвесторы, капиталовкладчики ждут этой стабилизации, гарантии в том, что, когда придут со своими деньгами, то эти деньги не исчезнут. Елена Коломийченко: А сколько денег из России обращается на польском рынке, и идет ли сюда русский бизнес, идет ли польский бизнес в Россию? Станислав Чосек: Вот это вы десятку попали, в самый центр проблемы. Не идет ни русский бизнес, ни польский бизнес. Политические отношения хорошие, можно сказать. Как я говорил, Польша России нужна, для нас концепция национальной безопасности заключается не только в том, чтобы купить самолеты, танки и другие вещи для обороны, самое главное для нас - чтобы у нас был хороший сосед, у которого есть надежды на развитие, на хорошее будущее, у которого хватает своих товаров для самих себя, что он не будет наших лошадей, домов, женщин желать. Надежный сосед - это безопасность Польши. И мы желаем России самого хорошего на этом пути развития. Политические отношения между нашими странами хорошие, президенты встречались и премьер-министры, и министры, и замминистры, и директора, разные чиновники, атмосфера отличная. Но денег нет, потому что в торговле дисбаланс огромный. Мы покупаем нефть и газ из России, расплачиваемся, но, как говорят, "зелеными", в валюте, платим наличными за газ, а Россия покупает очень мало в Польше. Вот эта наша беда. Это три-четыре миллиарда долларов в год, то есть немало. Елена Коломийченко: А что вы - поляки - можете предложить? Станислав Чосек: Все. Это интересно. Вот был господин Путин в январе с визитом в городе Познани, показывали выставку предложений Польши для России. И там были разные, не только польские фирмы, но и немецкие, французские, шведские, с польским капиталом, совместные. Но были и чисто западные, которые имеют свои отделения в Польше. Польский промышленный потенциал - это сегодня фактически мировой западный промышленный потенциал который может сделать поистине все для России. Главное для нас, если это будет фирма, например, немецкая, которая в Польше существует, но если она заключит контракт с Россией, то будет работать и польская рабочая сила, самое главное - работники налоги будут платить в Польше, а это для нас прибыль, это важно. Это будет польский экспорт. Нам повезло в том, что мы уже часть западных технологий, финансового мира, можно сказать. Некоторые говорят, что мы потеряли национальный суверенитет, попались в руки зарубежных западных капиталистов. Каждая страна так может говорить, потому что в рамках сотрудничества каждый теряет часть своего суверенитета. Но зато мы можем теперь работать на любом, в том числе и на российском рынке, через Польшу можно говорить со всем миром. Посмотрите. Например, вы заказали атомную электростанцию - хорошо, подождите минуточку: это шведы делают, еще Швейцария, есть и польские фирмы, и другие. Через пять минут я вам составлю список западных с присутствием польского капитала и польской рабочей силы, которые могут исполнить такую задачу. Так что мы можем поистине все. И мы сказали президенту Путину - вы стройте свою страну, развивайте, вам нужны капиталовложения, вам нужна технология, вам нужны разные вещи. Мы предлагаем все, что вам нужно. А что бы вы захотели, господин Путин? Мы можем сделать все. Вот такой наш ответ. Это привилегии, которые вытекают из того, что мы члены уже международного сообщества по технологии, по организации, личные связи людей, структурные связи. Россия смотрит на Польшу советскими глазами. Елена Коломийченко: Наша традиционная рубрика - "Венский дневник" Елена Харитоновой. Елена Харитонова: Как сказала на днях знакомая учительница Сибилла - в Австрии сейчас все расплывчато. С начала октября почти беспрерывно идет дождь и в политике полная неразбериха. Ушло в отставку правительство, а новых выборов надо еще месяц ждать. Отставкой правительства Сибилла довольна, она начала протестовать против него еще в 2000-м году, когда развалившаяся сейчас коалиция христианских демократов с ультраправыми пришла к власти. Почти три года Сибилла каждый четверг ходила по Вене с небольшой демонстрацией таких же как сама упертых противников ультра и вот наконец дождалась. Самые идейные члены ультраправой партии восстали против своих собственных министров, предавших, по их мнению, партийные идеалы и пошедших на поводу у христианских демократов. Правительство после этого развалилось, но кого выбирать теперь? Сибилла убежденная либералка, а либералы здесь такие слабые, что в прошлый раз не попали в парламент, и коалиция социалистов с "зелеными" Сибилле тоже не по душе. Опыт Германии, где их только что переизбрали, где тут же заговорили о кредитах, показывает, что жить без бюджетного дефицита социалисты не умеют, слишком много у них чиновников, слишком любят они раздавать всем подряд пособия и слишком мало разбираются в современной рыночной экономике. Но за кого тогда? Христианские демократы здесь якобы ради продолжения рыночных реформ, а скорее, просто, чтобы остаться у власти, опять пробуют договориться с ультраправыми, одного раза им было мало. "Остается надеяться лишь на Бога", - серьезно говорит мне Сибилла, стряхивая с плаща капли моросящего в венском парке дождя. Сибилла католичка и, как о себе говорит, не способна не верить. Поэтому ее сейчас расстраивает не только европейская политика, но и новые подробности о прошлом католической церкви, недавно их обсуждали по телевидению. Началось с двух книжек - американского политолога Гольдхагена и австрийского теолога Морица. Они оба написали как церковь поддерживала режим Гитлера. Причем Мориц, его книга называется "Слава Богу и Хайль, Гитлер", рассказал именно об Австрии. Он несколько лет копался в епархиальных архивах, где ему постоянно мешали и доказывали, что никаких нехороших документов не было и нет. А потом в одной епархии наткнулся в чуланчике за душевой на тайник, и найденное подтвердило, что тогдашний кардинал Иница повелел всем священникам Австрии заключать свои пасторские послания нацистским приветствием "хайль, Гитлер". Австрийская церковь не протестовала против лишения евреев, в том числе и католиков, гражданских прав. Епископ, обращаясь к пастве наоборот писал, что бороться с еврейством долг совести каждого убежденного христианина. А епископ Павликовский, что евреи это чужеродные эксплуататоры народа. От священников требовалось отводить в полицию всех пришедших помолиться цыган и доносить на неблагонадежных граждан. А церковные организации, даже монастыри не стыдились использовать насильно угнанных сюда остарбайтеров. Впрочем теперь церковь обязалась выплатить тем, кто еще остался в живых компенсацию. А знаменитый американский адвокат Фейген собирает подать на нее коллективный иск лиц неарийской национальности. Чье имущество было присвоено в те годы католической церковью Австрии и Германии. Обсуждая все это со мной, Сибилла, конечно, добавляет, что среди священников были герои, 15 из них казнили, 115 отправили в концлагерь. Но они помогали гонимым по велению совести, а епархии зачисляли их в предатели. И в памяти народа это сохранилось. Популярность церкви после войны стала падать. Вот и за последние десять лет число католиков в Вене уменьшилось с 58-ми до 49%. Хотя, конечно, многие не потеряли веры, они просто, как и Сибилла, вышли из членов официальной церкви. "Это же невыносимо, - взмахнув от возбуждения зонтиком, вспоминает она пресную директрису епархиального архива. - Эта дама, как ни в чем ни бывало, доказывала в телепередаче, что кардинал Иница был очень добропорядочным человеком и сам лично помогал бедным. Посмотришь на такую и хочется удавиться". И вдруг переходит на американского президента Буша, которым недовольны многие из ее учеников. Буш, по их мнению, тоже самодовольный и чересчур добропорядочный, поэтому он не хочет дискутировать с антиглобалистами и вместо того, чтобы идти на компромиссы с мусульманами, собирается воевать с Саддамом. Сибилла никак не может доказать этим ребятам, что твердость и ханжество - разные вещи. Она считает, что стихийный пацифизм, как и непопулярность либерализма, его идеи в Австрии, как и в Германии многие просто не воспринимают, здесь все еще связано с опытом Второй Мировой войны. Отцов и дедов тут так придавил нацизм, что их детям и внукам до сих пор трудно понять - американская твердость в борьбе с исламским терроризмом это единственный способ уберечь мир от еще одного варианта диктатуры, на этот раз уже не нацистов и не коммунистов, а религиозных фанатиков. Елена Коломийченко: В завершении программы - спортивная заметка. Кирилл Кобрин об октябрьских юбилеях игры в мяч. Кирилл Кобрин: "Повесть временных лет" под годом 6605 от Сотворения Мира свидетельствует о том, что "Бонякъ же разделился на 3 полкы, и сбиша угры акы в мячь, яко се сокол сбиваеть галице". Что происходило в 1097 году - понятно. Тремя полками половецкий хан Боняк сбил венгров в беспорядочную толпу, как сокол сбивает галок. Но почему - в мяч? Тут не обойтись без цитаты из Владимира Даля. "Толковый словарь живаго великорусскаго языка" определяет мяч как "упругий небольшой шар, смотанный клубком или набитый шерстью". И добавляет: "для игры". Игры в мяч знакомы большинству цивилизаций. В него, но по-разному, играли в Греции и Риме, Древнем Востоке и доколумбовой Америке. Часто эти состязания имели ритуальный характер, и известно, что в некоторых культурах проигравшую команду ожидала смерть. Забавы с мячом были популярны и в средневековье, и в Новое Время. Вспомните, к примеру, герцога де Бофора из романа Дюма "Двадцать лет спустя" - именно благодаря игре в мяч узник кардинала Мазарини мог "сноситься с друзьями". И, в конечном итоге, бежал из Венсенского замка. Но это, конечно, крайности. И - история. Менялась форма мяча, его размер, и, конечно, сами правила игры. Сейчас мяч, прежде всего, это спорт. Сегодня в мяч играют руками и ногами, ракетками и головами. На траве, на песке, на льду и на асфальте. Мяч метают в корзину и перекидывают через сетку. "Национальная баскетбольная ассоциация", Уимблдон, пляжный волейбол - все крутится вокруг мяча. Но, пожалуй, для миллионов людей во всем мире игра в мяч сегодня - это, прежде всего, футбол. В конце октября поклонники "игры лошадиной расы", как называл эту игру Маяковский, отмечают два немаловажных события. 24 октября 1857 года именно в Англии был основан первый в мире футбольный клуб - "Шеффилд Юнайтед". А спустя шесть лет, 26 октября 1863 года в этой же стране была образована первая в мире футбольная ассоциация. Футбол - это игра скорее английская, чем британская. В других провинциях Соединенного королевства, кроме, пожалуй, Шотландии, иные игры в мяч гораздо популярнее футбола. В Уэльсе - это, конечно, регби. Тоже, впрочем, английская игра - кстати, первый официальный матч истории регби также был сыгран в октябре, но уже 1909 года. В Ирландии же в католических семьях до недавнего времени детям запрещали смотреть футбол даже по телевизору, не то что играть в него. Место футбола занимала другая игра в мяч - херлинг, напоминающий хоккей с мячом на траве. Сейчас, впрочем, ситуация изменилась - вспомните, сколько игроков с ирландскими фамилиями играет в английском суперклубе "Манчестер Юнайтед". В Шотландии также имеются свои игры в мяч - но футбольные поединки между двумя клубами из Глазго - "Глазго Селтик" и "Глазго Рейнджерс" не только могут собирать рекордное количество зрителей, но становятся и значительным событием в политической жизни. Традиционно, "Рейнджерсы" - это клуб, который поддерживают болельщики-протестанты. За "Селтик", соответственно, болеют католики. Понятно, почему за встречами между этими двумя шотландскими клубами так внимательно наблюдают из Белфаста и Дублина. Но футбол - это внеконфессиональная игра. Игра, в которую теперь играют в Америке и Австралии, Африке и Азии. Игра, которую хотели выдвинуть на Нобелевскую премию мира. И без создания футбольного клуба "Шеффилд Юнайтед" в октябре 1857 не было бы ни мадридского "Реала", ни московского "Спартака". Октябрь - это начало того футбола, который дорог миллионам поклонников английской игры в мяч во всем мире. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
