Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Русская кинодвадцатка Радио Свобода"Цирк"Ведущий Cергей Юрьенен
Сергей Юрьенен: "Цирк". Производство киностудии "Мосфильм". На экраны вышел весной 1936-го. Режиссер - Григорий Александров. Сценарий - Александров и классики советской литературы, снявшие свои имена с заглавного титра. Операторы - Борис Петров, Владимир Нильсен. Текст песен - Василий Лебедев-Кумач. Композитор - Исаак Дунаевский. В главных ролях - Любовь Орлова (Марион Диксон), Сергей Столяров (полярный летчик и режиссер цирка Мартынов), Владимир Володин (директор цирка), Павел Массальский (антрепренер Кнейшиц), Отто (Чарли Чаплин), Евгения Мельникова (Райка), Комиссаров (изобретатель Скамейкин). В передаче принимает участие первозритель "Цирка" - выдающийся русский клоун, народный артист СССР Юрий Владимирович Никулин. Юрий Никулин: Любовь Орлова удивительно сыграла эту роль. Я считаю, что это лучшая роль ее. Мы верили, всему верили - с самого начала, когда начинается первый кадр, он до сих пор стоит у меня перед глазами. Сергей Юрьенен: Начало американское не только по лаконизму. Юг. Вымышленный городок Санвилль. В руках у женщины запеленутый с головой ребенок. Садясь в последний вагон, она отрывается от разъяренной толпы. В купе Массальский опускает газету "Санвильский курьер" и поднимает глаза на героиню: им все понятно, мы заинтригованы... Полушарие с аббревиатурой США - эмблема уходящего поезда - превращается в огромный глобус, который, раскручиваясь, останавливается на стороне мира с аббревиатурой СССР, оказываясь на носу морского льва. Мы в цирке... (Сцена из фильма) "В середине 30-х импорт западных фильмов прекратился, однако западное влияние на самом деле не исчезло, как ясно каждому, кто знаком с фильмами Григория Александрова, и особенно с "Цирком", мастерской сталинизацией Голливуда", - пишет американский киновед Денис Янгблат, автор книги "Кино для масс" и, среди прочего, статьи "Американщина в советском кино". И заключает: "Благодарить за это надо Сталина..." За первые две недели фильм посмотрели более миллиона москвичей. Юрий Никулин: Когда вышел "Цирк", он шел первыми экранами, и мы увидели его в кинотеатре "Художественный". Там была премьера фильма, и мы с отцом, мать, всей семьей, втроем пошли смотреть. Я очень любил цирк, тем более, что отец имел некоторое отношение к цирку: он писал для цирка, он и ставил отдельные номера. "Цирк" меня поразил, я его почувствовал, потому что Александров показал удивительно правдиво атмосферу цирка. Потом я узнал, что Александров в свое время выступал в цирке, как мне рассказывали, его во время акробатического трюка по голове чем-то стукнуло, и это сделало сдвиг у него, и он стал режиссером. Олег Ковалов: Фильм "Цирк" - одно из чудес советского кино. Эта картина и возглавляет список лидеров проката за всю историю советского кино, эта картина в 41 году получила Сталинскую премию Первой степени, и более того, в мрачном 37 году на Международной выставке в Париже была удостоена высшей премии "Гран при". Это удивительный случай, когда Александров, словно балансируя на проволоке, угодил сразу всем. Почему я сказал про балансирование на проволоке? Эйзенштейн был человеком очень ядовитым, ироничным, он давал своим друзьям и коллегам саркастичные характеристики, так вот Александров в его первом спектакле ходил по проволоке над зрительным залом, исполнялся смертельно опасный номер, и Эйзенштейну это так понравилось, что он всю жизнь говорил, что "Гриша всегда умело балансирует на проволоке". Это действительно огромное искусство, и это я говорю без всякой иронии. Можно сказать, что это свойство конформиста, а можно сказать, что это органичное свойство действительно большого таланта. Ибо народную картину, которая так понравилась бы стране и властям, снять действительно очень трудно. Мы все знаем "Песню о Родине" - так вот "Песня о Родине" переписывалась 37 раз прежде чем родился тот самый шедевр, который мы слышали в фильме. (Сцена из фильма) Майя Туровская: Очень интересно, что этот фильм имеет свой аналог в американском кино: это один из, на мой взгляд, лучших комедийных фильмов, во всяком случае, это мой любимый фильм, который называется "Ниночка", он был сделан Эрнстом Любичем, замечательным европейским режиссером, с Гретой Гарбо в главной роли. Это история о том, как советская женщина из ГБ приехала во Францию и осталась там потому, что она полюбила французского виконта. В отличии от Марион Диксон она как бы не меняет идеологию, но на самом деле, так же, как и в "Цирке", идеологически там не все в порядке. (Сцена из фильма) Олег Ковалов: Авторов сценария этого фильма знают все, но их имен в титрах фильма нет. Сценарий фильма "Цирк" написали Ильф и Петров с Катаевым, а диалоги правил не кто иной, как Исаак Бабель. Поразительный факт содружества гениев, которые сделали такой шедевр народного искусства. Впоследствии Бабель был репрессирован, и поэтому факт сотрудничества его в этом фильме не афишировался никем, а с Ильфом и Петровым получилась поразительная история: когда они были в Америке и приехали посмотреть готовую картину, они пришли в такую ярость от самого материала фильма, что категорически потребовали, чтобы их имена были вычеркнуты из титров. Ильф и Петров написали сценарий абсолютно бытовой комедии, где сатирическое начало было направлено не в сторону американского расизма, как в фильме, а в сторону недобитых рапповцев, которые требовали идеологической выдержанности от цирковых номеров. В сценарии появлялась зловещая газета, в которой было написано, что в цирковой балет нужно вводить пожилых трудящихся женщин, а не вызывающих нездоровые эротические чувства длинноногих красавиц. Работники цирка в сценарии собирались давать бой всяким "буржуазным конечностям и выпуклостям", как они выражались. Сергей Юрьенен: Советизированная версия Голливуда раздражала Ильфа настолько, что и в последней записной книжке он вспомнил Григория Александрова - в записи, купированной советской цензурой: "Варшавский блеск. Огни ночного Ковно. Гришкино счастье." Что ж, выход из игры авторов "Золотого теленка" дал Александрову формальные основания разделить свою удачу только с любимым человеком - Любовью Орловой. В "Цирке" снималась московская балерина Сильвия Малейнова. Сильвия Малейнова: Душой и сердцем, конечно, была яркий огонек актерского мастерства - Любочка наша дорогая, Любочка Орлова. Хотя сниматься на огромном пандусе, который специально был построен, который к тому же еще вращался, под жаркими прожекторами было чрезвычайно трудно и утомительно. Каждый интереснейший эпизод снимали по много-много раз. Все съемки нашей любимицы, звезды Орловой можно считать настоящим актерским подвигом. Однажды небольшая площадка наверху пушки, где перед полетом "Я из пушки в небо уйду...", от света прожекторов накалилась, как сковородка, и несмотря на это, Любовь Петровна с блеском исполнила свой чудесный танец прекрасной песни, получив ожоги. Олег Ковалов: Марион Диксон - одно из любимых созданий Александрова и одна из любимых героинь советского кино - что это такое? Это сложная система мифов: во-первых, это миф о Золушке, любимый миф Любови Орловой и Александрова - раз; это воплощение западной культуры, воплощение западной цивилизации, которая должна породниться с цивилизацией советской - что мысль крамольная, мысль, которую невозможно было написать в передовице, но которая органично и контрабандно звучит в этом фильме, как растворение Запада в стихии советской жизни. Ибо Любовь Орлова загримирована под Марлен Дитрих явно, не случайно ее там зовут Марион Диксон - намек на актрису, которую безумно любил Александров. В фильме ее окружают такие знаковые фигуры, как Чаплин в исполнении актера Отто, маленький человек, любимец всего мира и тоже знак гуманистической западной культуры. Рядом с ней находится зловещий антрепренер, человек, который пришел из мелодраматического немецкого кино, хлыстом который тиранит всячески нашу героиню. Любопытен номер, который она исполняет в фильме - подобие чарльстона на жерле пушки. Эйзенштейн, учитель Александрова, активно использовал сексуальные символы в своих картинах, и Александров здесь хорошо воспринял его уроки, ибо танец носит явно выраженный сексуальный характер, и, более того, он как бы окольцован всей эротической символикой, подсознательно ощущаемой даже младенцем. Именно из-за этого танца и ходили, вероятно, зрители на фильм "Цирк", а вовсе не из-за идеологически выдержанного номера "Полет в стратосферу". (Сцена из фильма) Борис Парамонов: Один из самых важных элементов эмоционально-культурного воздействия фильма "Цирк" заключался в том, что в нем поют песню "Широка страна моя родная". Это, по существу, неофициальный гимн Советского Союза, и куда более значительный, чем чужой довоенный "Интернационал" и последующее оказионно-невыразительное сочинение Александрова и Михалкова. Это хорошая песня. И не только музыка Дунаевского хороша, но и слова Лебедева-Кумача по-своему недурны. "И никто на свете не умеет лучше нас смеяться и любить" - это смело сказано. Это звучало неким вызовом - наперекор стихии и политике террора. Смелость, понятно, не политическая и не художественная, о которых нельзя было и помыслить в условиях тотальной цензуры, но смелость, сказал бы я, мифическая, мифотворческая. В этом чувствовалось то, что Шпенглер называл большим стилем: сталинский миф и был таким большим стилем в советской истории. Люди, подобным образом заведенные, способны творить чудеса. Советским чудом было то, что страна вообще выдержала Сталина, выдержала тоталитарный социализм, не говоря уже о таких, куда более человечных переживаниях, как война с фашистской Германией. Трудно оспорить тот факт, что в те годы страна действительно пела. Человек поет в двух случаях: когда ему очень хорошо или когда ему очень плохо. Веселая радостная песня - компенсация трагедии, это психологический факт. Известно, что камбоджийские женщины начинали смеяться, когда у них на глазах красные кхмеры убивали их детей. Сергей Юрьенен: Шедевр Дунаевского на слух американца: Северо-Восточный университет Бостона, профессор киноведения Харло Робинсон. Харло Робинсон: Музыка к "Цирку" типична для Дунаевского. Он обычно писал одну очень хорошую песню с простой, чистой мелодией, которую потом многократно использовал в фильме в разных вариациях. И в этом смысле он был бы очень успешным голливудским композитором. Его техника и его музыкальный стиль были типичными для американских фильмов того времени, с простыми, чрезвычайно запоминающимися мелодиями. Возьмите композитора Дмитрия Темкина - он был русским композитором, но работал в Голливуде. В фильме "Полдень", например, он так же искусно повторял свою знаменитую мелодию, которая каждый раз по-новому радовала и волновала зрителя. Что касается Дунаевского, то почти все его песни становились массовыми, а одна, как раз из "Цирка", стала, возможно, самой популярной русской песней, она даже открывала телевизионные новости. (Сцена из фильма) Владимир Тольц. Мир в 1936 - в год выхода картины "Цирк":
Сильвия Малейнова: "Широка страна моя..." хотели сделать гимном Советского Союза. Сталин сказал, что неудобно, чтобы гимн Советского Союза писал еврейский композитор. Сергей Юрьенен: Сильвия Малейнова - игравшая в кордебалете шедевра Александрова, который завершается Первомайской демонстрацией. Андре Жида в поездке по СССР сопровождал озабоченный судьбой гомосексуала в Советском Союзе французский писатель Пьер Эрбар, участник того же праздника на Красной площади: из его книги "Москва - 36-й": "Праздник труда, праздник юности. Одетые лишь в трусы из белой ткани или в то, что у нас называют новомодным словом "слипы", молодые рабочие подставили солнцу свои бронзовые торсы. Сколько изнуряющей душу красоты. И опять я испытал это странное, к отчаянию близкое чувство, которое вызывает у меня созерцание совершенства. Черный богатырь, живая статуя, держал огромное красное знамя, складки которого щелкали далеко за ним, над юными лицами, поднятыми к мавзолею. Я стоял там с горлом, перехваченным спазмом. Странная метаморфоза счастья, которая превратилась в разрывающее душу сожаление, в пронзительную тоску - вот чем могла бы быть земля, вот во что могла бы она превратиться. Утраченный рай". (Сцена из фильма) Сергей Юрьенен: Помимо общепризнанных достоинств "Цирк" обладает ценностью кинодокумента. Тут и метро - имени Кагановича, и табличка международного вагона с надписью не "Москва-Брест", а "Москва-Негорелое", и ночная панорама Красной Площади из номера отеля "Москва", и особенно - в сцене, где Рая пробалтывается западному злодею Кнейшицу о планах создания советского полета из пушки - вид из кафетерия "Метрополя" на Лубянку, где погибнет автор идеи "советского Голливуда", вдохновитель "Веселых ребят" и "Цирка" Борис Захарович Шумяцкий, где погибнет любимый оператор Александрова Владимир Нильсен, арестованный через год после премьеры "Цирка" (кстати, в том же "Метрополе"), и его жена Пензо, балерина, киноактриса и гражданка Италии - иронический комментарий реальности к сюжету с выбором свободы в СССР... не говоря уже о судьбе убитых по приказу Сталина в 48-м Соломона Михоэлса и Вениамина Зускина - мы еще услышим их дуэт. На линии Нью-Йорк. Наш сотрудник Марина Ефимова и профессор кафедры киноведения Мичиганского университета Герберт Игл. Марина Ефимова: Профессор Игл, считаете ли вы "Цирк" произведением оригинальным или это в какой-то степени подражание? Герберт Игл: Многие считают, что в этом фильме Александрова, как, впрочем, и в других его работах, есть элементы, заимствованные из американских мюзиклов. Например, цирковые парады и демонстрации с патриотическим, если хотите, националистическим уклоном. Это было в фильмах Пасби Беркли, таких как "42-я улица" или "Парад на Ванцене", с массовой хореографией и коллективным энтузиазмом. Но, с другой стороны, вся эта цветущая коллективность была и вообще в духе середины 30-х годов - как в Советском Союзе, так и в Соединенных Штатах. Так что эстетика и специфика любовно-гражданских мюзиклов могла развиться и совершенно независимо. Марина Ефимова: Вы говорили о националистическом душке мюзиклов 30-х годов, но центральная сцена в фильме "Цирк", когда зрители передают с рук на руки черного беби, сделана как раз в духе интернационализма. Герберт Игл: Эта сцена, конечно, является намеренным контрастом к первой сцене фильма, которая происходит как бы в Америке и в которой расисты изгоняют из маленького городка несчастную белую женщину, мать черного младенца. Сцена в "Цирке" призвана показать, что советские люди лишены расовых предрассудков. Конечно, это был выпад и против Америки, и пропаганда, но с другой стороны, вероятно, Александров искренне призывал к примирению, к гармонии, надеясь, что в эти страшные времена он разбудит в зрителях совесть доступными ему средствами. И когда в фильме зрители укачивают ребенка, они поют колыбельную на всех языках, включая, между прочим, идиш. Ее вырезали, вырезали в 48-м году, потому что она была на идиш, потому что это был Михоэлс, но я полагаю, что уже и в 36 году антисемитизм был на повестке дня: именно поэтому Александров ввел еврея как равноправного челна многонационального советского общества. Марина Ефимова: Говоря о русских персонажах фильма, как Вы воспринимали актера Столярова, героя-любовника? Для меня в детстве он был аналогией тому, что у вас называют "ол американ бой" - "самый американский парень", Столяров был "ол рашен бой" - "самый русский парень". Герберт Игл: Скорее "самый советский парень". В этом фильме он гораздо менее интересен, чем Орлова, потому что не вышел из стереотипа. Пожалуй, он был самым сияющим комсомольцем из всех киноперсонажей того периода. Марина Ефимова: Ну, а сама Любовь Орлова? Герберт Игл: Она актриса харизматическая. "Цирк" был ее вторым фильмом с Александровым, и, по-моему, в нем Орлова во многом сформировала тот женский характер - горячий, прямодушный и чуть наивный, который стал на много лет центральным женским характером советских фильмов. Марина Ефимова: А была ли она убедительна в качестве американской актрисы, которую она играла в "Цирке"? Герберт Игл: Да уж не менее убедительна, чем Грета Гарбо в "Ниночке" в качестве советского агента. (Сцена из фильма) Сергей Юрьенен: Сюжетная тайна первых кадров раскрывается в гостинице "Москва", когда в салон Мэрион Диксон входит черный мальчик в ночной рубашке и буденовке. Джим Паттерсон, сын афроамериканца, оставшегося в СССР, и здесь трагически погибшего, и театральной художницы Веры Ипполитовны Араловой - будущий нахимовец, старший лейтенант подводного флота, а затем советский поэт с главной темой - дружба России и Африки. Паттерсон сейчас в отъезде, о его роли в "Цирке" говорит его московский друг и коллега по перу Герман Флоров: Герман Флоров: Вот сцены какие-то драматичные достаточно, а у Джима хорошее настроение, Джим смеется и никак не хочет плакать. И в это время кто-то из актеров, игравших в "Цирке", который плохо относится к его матери, то есть, Карло, из-за кулис выглядывал и начинал строить двухлетнему Джиму всякие страшные рожи, и тот начинал плакать. (Сцена из фильма) Сергей Юрьенен: "Человек в клетке" - эту сцену в детстве Юрий Владимирович Никулин понял однозначно... Юрий Никулин: Я был потрясен, когда Комиссаров, артист, вошел в клетку ко львам, и там бил этого льва по морде букетом. Это были львы Эдера Бориса, с которым потом я познакомился, уже будучи в цирке. Он рассказывал, что заменял со спины Комиссарова в клетке, была двойная клетка и снимали между клетками - кинотрюк, и, конечно, он ничем не рисковал,Э Комиссаров. Но это меня потрясло, что артист зашел в клетку ко львам. (Сцена из фильма) Олег Ковалов: Почему именно - цирк? В фильме есть парадокс, мы уже сказали, что в фильме звучит мощная, совершенно гениальная "Песня о Родине", которая открывается строчкой "Широка страна моя родная...". Тем не менее, мы видим только маленькую арену цирка, на которой происходит основное действие. И когда в фильме исполняется номер 1903-го года, а рядом летает советский аэростат, рождается образ чего-то такого вечного, незыблемого, глубоко консервативного и неистребимого, противоречащего всей идеологии, всей новой социальной мифологии, ибо цирк - это вечное, неистребимое, он будет всегда, и он был всегда точно таков. Сам Александров говорил, что главная политическая идея фильма, это идея борьбы с расизмом, это было второе открытие Александрова. Он сам признался, что имел в виду Германию, ибо в Германии уже вовсю призывал Гитлер к истреблению неполноценных народов. Героиня фильма - Мэрион Диксон - беженка из Америки, казалось бы, что в 36 году она должна была быть беженкой из Германии, но с Германией у нас были сложные отношения, а соединив черты расизма, можно было создать некий образ Запада вообще, капиталистического Зазеркалья, откуда простой человек только и может бежать на светлую родину победившего социализма. Майя Туровская: Что замечательно, интересно с сегодняшней точки зрения в сюжете этого фильма? что советский директор цирка хочет немедленно сделать такой же номер и предлагает тому самому Мартынову воспроизвести этот номер. И он зарисовывает эту пушку, из которой стреляют на луну: собственно, на экране происходит то, что впоследствии в трагическом варианте развернулось вокруг атомной бомбы. Они на глазах крадут номер - и поскольку эта была эпоха, когда нужно было догнать и перегнать Америку, то это никому не казалось странным. Вот когда это смотришь сегодня, это кажется очень странным, что можно вот так на глазах украсть и сказать - мы лучше. У них называется это "Из пушки на Луну", этот номер, а у нас - "Полет в стратосферу" и оформляется совершенно иначе, в духе физкультурных и авиационных парадов. И это составляет пункт, вокруг которого вращается весь фильм. (Сцена из фильма) Олег Ковалов: Когда в финале фильма звучит колыбельная, и люди разных национальностей передают друг другу чернокожего мальчика под замечательную песню Дунаевского, сейчас невозможно смотреть без слез. Это действительно мощная находка Александрова, на самом деле показавшего, что мораль общечеловеческая торжествует над классовой. Здесь нет морали классовой, и он интуитивно соединил требования эпохи с требованиями человеческой личности. Ибо само цирковое искусство, обращенное к детям и взрослым и настаивающее на простых истинах и простых ценностях, оно и может быть тем самым местом, которое рождает добро и где соединяются люди разных стран, убеждений, вероисповеданий. И расист в цирке смешен, потому что в цирке не может быть расизма. (Сцена из фильма) Сергей Юрьенен: Две минуты грубой реальности. Афроамериканец Роберт Робинсон, приехав в 30-м году в СССР с контрактом на год, только через 44 года сумел выбраться домой в Америку, где вышла его книга "Черное на красном": "Все время, что я жил там, и это при том, что у меня было много друзей, я никогда и никому не осмелился открыть душу. В доме, где я жил, было 18 квартир, в каждой по 2-3 семьи, всюду были стукачи, которые шпионили за мной - Робертом Робинсоном, следили, подслушивали, а потом сообщали о каждом моем телодвижении и звуке изо дня в день, из года в год. Я приспособился ко всему этому, даже к жизни в одиночестве: у меня не было женщины, которая согрела бы мою постель, не было детей, которые могли бы меня обнять и назвать папой. Я привык ко всему, кроме одного: я никогда не смог привыкнуть к расизму в Советском Союзе, этот расизм постоянно испытывал мое терпение, постоянно покушался на мое чувство самоуважения. Этот расизм был намного яростнее, чем все, с чем я сталкивался в юности в Соединенных Штатах, этот расизм обжигал мою кожу и плоть. Но как было противостоять тому, чего официально не существовало? Я оставался объектом расизма, насмотря на все мои советские медали, почетные грамоты, даже заслужив признание этой страны как инженер-изобретатель, радикально увеличивший производительность. Как эксперт, я могу сказать, что один из самых больших мифов, когда-либо запущенных в оборот кремлевским аппаратом пропаганды - это то, что советское общество свободно от расизма. Сергей Юрьенен: Колыбельную на идиш Джиму Паттерсону поет Соломон Михоэлс... (Сцена из фильма) "Я служил в охране Сталина", "Я служил в аппарате Сталина", "Большой концерт народов" - знаменитая документальная трилогия о Сталине и его эпохе покойного Семена Арановича. Из Москвы соавтор Арановича кинодраматург Павел Финн. Павел Финн: Сталин любил картину "Цирк". Я слышал когда-то от самого Григория Васильевича Александрова, который был соседом моего отца в дачном поселке Внуково, что Гитлер тоже любил его картины, чуть ли не "Цирк". Сталин одну картину мог смотреть по многу раз. Что привлекало его в картине "Цирк"? Трудно сказать, легкость или величие? Известно, что он был в Большом театре незадолго до смерти, потом с несколькими наиболее приближенными членами Политбюро он поехал к себе, смотрел "Цирк", после этого состоялась знаменитая размолвка, он уехал на дачу, и более его никто уже не видел. Значит, он ушел в мир иной, унося с собой образы картины "Цирк". С особым интересом он смотрел на Михоэлса, поскольку за несколько лет до этого он приказал этого же милого на экране Михоэлса убить самым страшным и дьявольским образом. Может быть, в этом он чувствовал какую-то особую радость, может, поэтому он и любил эту картину и смотрел ее незадолго до собственной смерти. Олег Ковалов: Самое проникновенное впечатление от фильма "Цирк" у меня связано с совершенно другим кинопроизведением. В 43-м году американский режиссер Луис Мальстоун снял картину "Северная звезда", это было время, когда вот-вот был готов открыться второй фронт против нацизма, и в фильме есть момент, когда режиссер снимает советскую школу и нужно запеть Гимн Советского Союза, из-за парт поднимаются стриженные мальчики и поют не Гимн Советского Союза, а поют песню "Широка страна моя родная". Фильм снимался в Америке, советских детей играли американские мальчики, и когда они запели по-русски эту песню, это было что-то невероятное - потому что у них были лица свободных людей. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
