Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-01-03]
Далеко от МосквыНовости подводного Ижевска. Второй международный фестиваль электронной музыки в столице УдмуртииВедущая Елена Фанайлова Франческа Кэнти: Когда я училась в школе, нам говорили о русской революции, о Советском Союзе. И я всегда думала - это шпионы, "холодная война", Джеймс Бонд. Это все для меня. Я читала Гоголя и думала, если народ может писать такие прекрасные рассказы, то я хочу туда. Россия. Советский Союз - тогда. 1989-1990 годы. Я приехала, как туристка. Самолет, чартерный рейс. Пилот говорил: "Дамы и господа! Мы сейчас находимся на воздушной территории Советского Союза". И я сразу поняла, что я хочу туда. Я не знала почему, я просто это чувствовала. Наркомания какая-то. Ленинград, аэропорт Пулково. И я видела, что это не аэропорт, а какой-то склад на самом деле. Металл такой непонятный, все серо, и все как-то на меня смотрят, как будто бы они очень не хотят, чтобы я там была. Но все равно я чувствовала, что я приехала в Советский Союз. Начинается. И были такие впечатления: архитектура такая громадная, Ленин везде, на улицах такие машины непонятные. Такие впечатления были, что я приехала - и начинается. Я никто. Это было мое. Елена Фанайлова: Франческа Кэнти, музыкальный менеджер, представитель Британского Совета, училась в России и работает здесь несколько лет - у Совета есть проекты в области современной культуры на Урале и в Поволжье. Любовь Чижова: В Ижевск, столицу Удмуртии, на родину великого композитора Чайковского и изобретателя автомата Калашникова, Франческа попала впервые - по приглашению организаторов фестиваля электронной музыки Александра Юминова, Антона Янцена и Михаила Аникаева. Франческа Кэнти: Ижевск - потому что есть Антон, Саша и Миша. Они обратились к нам год назад в Ульяновске. Почему Ульяновск? Потому что - культурная столица. Люди, которым я доверяю, говорили, что у них прекрасный проект, и они хотят, чтобы я участвовала. Но я не приехала бы просто так год назад, я даже не знала, что такое Ижевск. Я знала, кто такой Калашников, но я не могла бы сказать, что Калашников и Чайковский - из одного района. Это невозможно. Калашников - это легенда, это культовая фигура. Потому что "Калашников", АК-47 - это для нас больше, чем оружие. Это что-то культовое, это Советский Союз. Но это тоже современное, это Арнольд Шварцнегер. Но это уже культовое XX - XXI века. Не знаю почему, можно убить людей этим, но все равно в этом есть секс. Я - типичная иностранка. Когда мы сегодня были в музее его экспозиций и смотрели на все это оружие, на его ковры, я подумала, что вернулась к точке, когда была в самолете, где говорили: "Мы находимся в Советском Союзе". Это было то же самое ощущение. Ижевск - это электронная музыка, индустриальный пейзаж и контраст, с одной стороны. С другой стороны, все - естественно. Я не понимаю, но там нет центра. Я не вижу, где магазины, где люди в кафе. Мы приехали. Обычно дорога от аэропорта идет до клуба, а тут... Ну, ладно думаю, это, наверное, только часть города. Но мы здесь уже три дня, и постоянно тут такие магистрали, ничего не видно, ничего нет. Вот снег. Может быть, здание какое-то? А ничего нет. А потом поворачиваешься направо - и опять ничего. А кажется, что это центр города. Это отличается. Мне вспоминается Советский Союз тринадцать лет назад, не центральные районы, а спальные районы больше. Любовь Чижова: А вот как представляется Ижевск местным жителям - основателям электронной группы "ВЖН" Алексею Шкляеву, Максиму Веревкину и Ярославу Троянскому. Алексей Шкляев: Нет каких-то характерных признаков города с точки зрения общественной жизни. Нет развитых публичных пространств. Исследования социологов показывают, что Ижевск является просто конгломератом деревень. По образу жизни он остается тем же рабочим поселком, что и 100-200 лет назад. Елена Фанайлова: Маленькие города (а, в сущности, рабочие поселки) появлялись вокруг Ижевска с конца XVIII века, когда Ижевск возник как поселок оружейников. Максим Веревкин: Ижевск стоит на реке Иж. Иж, по языческим представлениям - это что-то типа змеи, которая охраняет подземное царство. В общем, со смертью связано. Сарапул стоит на Каме. Кама-сутра - это как-то с любовью перекликается, да и вообще благозвучное слово. И как во всех камских, волжских городах, там красивые девчонки и как-то дышится легче. Но гопники там все равно есть. И уровень культуры, конечно же, намного ниже, чем в Ижевске. Когда-то давно - в XVIII веке - была такая песенка: "По улице ходила большая крокодила, Это сарапульские рабочие пели про ижевских рабочих, потому что ижевские рабочие ходили в зеленой форменной одежде. И их называли "крокодилами" и завидовали, потому что у них зарплата была значительно выше, чем у сарапульских рабочих. Вот такая история. Есть еще город Глазов, с какой-то уникальной мифологемой. Якобы он так назван, потому что Екатерина II положила глаз на это место, и город построен в форме глаза. То есть там есть кружочек и лучики от него. Ну, типа это глаз или солнышко. Какие города еще есть? Алексей Шкляев: Есть маленькие: Воткинск, Можга. Но их трудно считать городами. Максим Веревкин: У меня в Можге жил дядя. Дядя был знаменит тем, что он занимался по системе Иванова и, ходя по городу, он со всеми здоровался. И с ним все здоровались, потому что мало того, что город маленький, и все друг друга знают, но если ты еще параноидально и настойчиво со всеми здороваешься, то тебя уж точно все знают. И даже как-то тебе радуются. И еще этот дядя был учителем математики в детской колонии. В Можге есть детская колония "Малолетка". Михаил Саленков: Из Ижевска рвутся, например, в Москву, Питер? Максим Веревкин: Не то, что рвутся. Просто табунами уходят. Все лучшие люди уходят туда, и там, как мне кажется, тухнут. То есть ни один из них меня не радует. Даже, если они делают какие-то успехи и продают свои пластинки, тем не менее, это уже не наши люди. Они используют свой талант для меркантильных целей. Любовь Чижова: О подводных течениях и камнях Ижевска говорит основатель фестиваля Александр Юминов. Александр Юминов: Не возможно сказать: жизнь Москвы, жизнь Нью-Йорка, жизнь Лондона. Ну, какая может быть жизнь Лондона? Можно сказать только самые общие фразы. В принципе, концентрация хорошего и плохого - абсолютно одинакова, что в Москве, что в Лондоне, что в Ижевске. Просто масштабы меньше. А когда масштаб меньше, оно становится как бы более лечебным. Ну, представь себе яд. Змея укусила, ты умерла. А змеиный яд, попавший в руки врача, который его не перерабатывает, а просто пользуется змеиным ядом, превращается в лекарство. И таким образом городская концентрация - творческая, промышленная или какая-то еще - она в одном месте может стать ядом, а в другом месте может стать лекарством. Люди из Лондона приезжают и говорят: "Ребята! У вас круто! Откройся в Лондоне такой клуб, мы бы с удовольствием туда ходили". Они тоже очень искушенные. Любовь Чижова: Продолжает звукорежиссер Олег Красильников. Олег Красильников: Влияние английской культуры на ижевскую жизнь происходит не сегодня. Оно происходит, наверное, всю жизнь. Грубо говоря, с того же Луи Армстронга (хотя он был американец), с Битлов. Это известно всем. Все это постоянно впитывали, слушали, знали. Вообще, очень удивительно, что такие люди идут на контакт и с легкостью приезжают в город Ижевск. Но на Западе, видимо, это все происходит гораздо проще, чем у нас. И для людей, что съездить в Москву по большому счету, что в Ижевск, наверное, большой разницы нет. Для них Россия - это по-прежнему медведи, сугробы. По большому счету все провинциальные города очень похожи. Там одни и те же проблемы. Вот сейчас новости смотришь то же самое. Отопление отключили, еще что-то. В России есть два государства: Москва отдельно и вся остальная Россия отдельно. Так мы и существуем. Любовь Чижова: При этом еще существует английская альтернативная музыка, несмотря на то, что напор горячей воды очень плох. Олег Красильников: Но напор горячей воды, хоть он и плох, а развлечений молодежь всегда хотела, хочет, и будет хотеть. Поэтому столько мы сегодня народа в зале и наблюдаем. Елена Фанайлова: Люди, приехавшие из столицы международной молодежной клубной культуры Лондона, сидят в ижевском клубе "Вавилон", который открылся в первый день фестиваля. Любовь Чижова: Клуб расположен на первом этаже высотного здания бывшего советского проектного института. Англичанка Франческа Кэнти чувствует себя здесь комфортно - "Вавилон" напоминает ей культовый лондонский клуб "Министри оф саунд" в период его расцвета. Франческа Кэнти: Где мы сейчас находимся - клуб "Вавилон" - я чувствую себя дома. Атмосфера хорошая, любой человек может быть сам собой. Только второй день работает клуб. Наши "шишки", мэр города, вице-мэр, журналисты, разные люди, которые понимают или не понимают клубную жизнь, были там. И у меня впечатление, что клубные ребята всех тепло принимают. Может это только начало, но это очень важно. Если у нас уже происходит какой-то клубный спад. Был прогресив-хаус, такие тяжелые вещи. Все это слушали два-три года. Им хочется чего-то нового. Они не знают что играть. Здесь ничего такого. Можно играть тяжелое. Вот "Электроника" (ижевская команда) сейчас играют очень хорошо. Все танцуют. Музыкант группы "Де-Палс": Вот эта электронная волна, она первой захлестнула именно наш город. В начале 80-ых, по-моему, появлялись такие первые инструментальные электронные группы в России. Новые направления появляются в музыке. Характеризовать, стилизовать вообще невозможно. Просто ижевская музыка отличается своеобразной некачественностью. Шутят так. Вообще денег не очень много у всех, поэтому не хватает даже на какую-то мало-мальскую студию. Поэтому начинают экспериментировать, и получается что-то интересное. То, что это что-то стоящее, говорят больше даже не в России, а на Западе. Они смотрят на нас и говорят: "Вы что сумасшедшие? С катушками такими, поливоксами экспериментируете". Например, сейчас такой пик популярности - синти-поп, и все смотрят и говорят: "Да, сумасшедшие просто парни". Музыкант группы "Де-Палс": Вообще все это дело держится на энтузиастах, которые, можно сказать, не жалея себя, рвутся в хаус, в электронную музыку. Буквально сейчас началось такое возрождение, потому что последние года два не работали клубы, не было вообще ничего. Елена Фанайлова: Говорили музыканты ижевской группы "Дэ-Палс". Александр Юминов - главный энтузиаст и движущая сила всех ижевских электронных музыкантов - искал участников фестиваля по всей Европе. Неожиданно была приглашена группа "Плюксус" из Швеции. Александр Юминов: Посмотрели в Интернет, на удивление нашли. Там телефон. - Слушай, давай позвоним. - Ну, а чего? Давай позвоним. Взяли и набрали. Там ответили: - Алло. - Можно ли услышать группу "Плюксус" - Да, это мы. А вы откуда звоните? - Из России. - Мы хотим, чтобы вы у нас выступили. - Выступили? Подождите, подождите... Вы откуда? Из России!? Их удивлению не было предела. Они были шокированы. Они были удивлены, что их, маленькую группу, которая вдруг неожиданно стала продаваться в Интернете, и которая вдруг неожиданно стала приобретать какую-то популярность, уже знают в России. Понятно, что все уже все больше узнают о России. И, наверное, уже все меньше и меньше людей думают о том, что у нас белые медведи ходят по городам. Но все равно удивлению не было предела. Любовь Чижова: Они вообще что-то знали об Ижевске? Александр Юминов: Абсолютно ничего. Мы им написали, что мы такие-то, мы то-то, мы занимаемся тем-то, у нас вот такой фестиваль намечается, мы мечтаем его сделать. До этого у нас были локальные фестивали, для внутренних групп, а теперь мы хотим международный. Они говорят: "Супер! Хотим! Это такой эксперианс!" Я разговаривал с ребятами из журнала "Вкус", и я им сказал: - Вот вы в Питере, у вас там финансовые потоки. Он сказал: - Ха-ха. Да ты что? Ну, знаешь ли, после того, что вы сделали здесь, что было вчера, и, возможно, будет сегодня, стыдно говорить - у нас нет таких финансовых потоков. Это совсем не значит, что у нас больше денег. Это значит, что мы научились из нищенской жизни российской глубинки (у нас нищенская жизнь до сих пор) извлекать выгодные и полезные вещи так, что они выглядят гораздо объемнее, нежели есть сами. Но ни как надутые, а как просто большие, как значимые. Я не озвучивал цифру, затраченную на фестиваль, которую нам выделила фирма, потому что, если я ее озвучу, это будет выглядеть унизительно. Все выглядит на миллион долларов, а затрачено во много раз меньше. Вот именно это как раз и нравится мне. Я могу выполнять свои проекты, которые удивляют людей, причем людей искушенных, людей знающих, которые знают все до конца и понимают, что это только выглядит на миллион долларов и значимо, как миллион долларов, а сделано просто человеческими руками. И они говорят: "Да, мы будем помогать". И "Плэй"", и "Птюч", и "Фуз" - в принципе это центральные московские и питерские журналы, которые живут бизнесом, но они отдают нам свои журнальные площади, для того, чтобы рассказать о нас. Потому что они понимают, что фестиваль - это вещь временная, и он настолько хрупок сегодня, что прекратиться он может в одночасье, как и появился. Но прекратить его гораздо легче, чем сделать. Любовь Чижова: Об Александре Юминове говорит постоянный участник и большой друг фестиваля "Новости подводного Ижевска" Олег Нестеров, лидер группы "Мегаполис", продюсер известной московской звукозаписывающей компании "Снегири/Легкие". Олег Нестеров: Первый раз он был мне представлен Троицким, когда мы ехали в "Ю-дэнс" - познакомься, вот этот человек и стоял у истока всего этого движения. Он был бил-меломан, который привез на "Бритронику" самую большую из страны делегацию. "Бритроника" - это то, что было в Москве, не помню в каком году, когда привезли самую передовую английскую музыку. И ижевская делегация была в пять раз, наверное, многочисленнее московской. И тогда я познакомился с Сашей Юминовым. А "Ю-дэнс" - это клуб, который он как раз и организовал там лет пять-шесть назад. При мне Юминова не пустили в его же клуб, который он организовал, потому что там уже другие щупальца были пущены. Его пришлось проводить в это бомбоубежище. Или, например, Роман Скареднов - "0,28". Это знаете, такой Циолковский. Я читал его дипломную работу в университете - о музыке и о том, что нас окружает и т.д. и т.п. Вот вы почитайте записки Циолковского и почитайте дипломную работу Скареднова, а еще лучше послушайте его музыку. Вы найдете очень много общего. Гений понятен десятку людей, которые особо приближенные, а этот десяток уже делает "кассу". Они каждый либо повторит, либо напишет свой роман, либо свою картину, либо повесть, либо музыку, которую подхватят миллионы. Александр Юминов: У нас нет эйфории - по поводу того, что мы вот взяли и сделали весь мир. Ни фига мы не сделали весь мир. И мы здесь так взрывно выглядим, потому что город маленький. Пространство маленькое. Откройся мы вот так в Москве, эффект был бы другой. Да, наверное, это заведение стало бы популярным, наверное, да, оно стало бы известным, но оно не было бы такой бомбой, разлетающейся черт знает до какого размера. Для нас опять же это взрыв, причем это взрыв на всю Россию, но, самое удивительное, он огромен по своему содержанию, а находится в маленьком пузырьке, который находится в нашем маленьком городе. Олег Нестеров: Первая ассоциация - это аномалия. Это явно какая-то аномалия, потому что здесь творятся странные вещи. Здесь родился человек, который своей музыкой всколыхнул музыкальную палитру XIX века, здесь родился человек, оружием которого пользуются 50 лет. И то, что здесь делается с электронной музыкой... Ижевск - это будущая музыкальная столица России, потому что будущее немыслимо без музыки электронной. И ни для кого не секрет, что лучшая оригинальная электронная музыка именно здесь. Почему? Потому что это аномалия. Потому что здесь все происходит очень странно. Потому что здесь каким-то образом что-то с чем-то соединилось, материальное с нематериальным, и судьба сделала такой достаточно мощный зигзаг удачи, и все это вылилось в такие странные вещи. Я спокойно этот город наблюдать не могу, хотя он с виду абсолютно такой же, как десятки или сотни других городов России. Такое же здание аэропорта, такие же дома, такие же подъезды - нечистые, сырые, холодные. Да, вроде все то же самое, что в любом другом провинциальном городе России, но с другой стороны здесь явно ощущается какая-то связь, ниточка с будущим. Елена Фанайлова: Олег Нестеров, продюсер популярной московской звукозаписывающей компании "Снегири/Легкие", приезжает в Ижевск на фестиваль "Новости подводного Ижевска" - и погружается в глубоководный смысл этого города на реке Иж - не первый раз. Олег Нестеров: Первый раз я приехал сюда в 98-м году вместе с Троицким и "Плейбоем". И я познакомился с какими-то людьми, с некоторыми я до сих пор знаком. Например, Энвиль Касимов. Теперь он депутат Госсовета, а тогда он был каким-то арт-хулиганом. Он то воздушный шар в дискотеку вместе с Троицким запускал, то они делали какую-то "Экзотику", то какую-то выставку в начале 90-х, то еще что-то. Ну, в общем, не жилось человеку. Последний раз я его видел в Ижевском аэропорту - когда у нас сломался двигатель, и мы не смогли взлететь, он хлопотал о том, чтобы поменяли стартер, - и все-таки нас отправили. Или Антон Янцен, человек у которого английский язык... Если бы ему сказали: "Янцен, напиши, пожалуйста, сочинение или стихотворение". Он напишет его по-английски, потому что, видимо, в нем он как-то больше, чем по-русски. Я могу себе представить, что Янцен жил в какой-нибудь Ирландии, или в Австралии, или в Новой Зеландии в прошлой жизни. Любовь Чижова: Антон Янцен - ныне пиар-менеджер клуба "Вавилон". Антон Янцен: Я думаю, что если я продолжу работу над собой, то, может быть, когда-то я и перестану обращать внимание на грубость, на невежество, на отсутствие стремления следить за собой, за своим телом. Список можно продолжать, но понятно, что здесь имеется в виду. Да, возникает чувство, которое не принадлежит тебе, когда ты видишь битком набитый автобус. Ну, я стараюсь выращивать в себе чувство, для того, чтобы их пожалеть. На самом деле ужасно, что эти как бы некрасивые люди, злые, жадные (какие они там еще?) едут куда-то в этом огромном страшном автобусе в шесть часов утра. А я вот такой хороший, красивый и умный - не парюсь. На самом деле - нет. На самом деле надо все-таки уметь ощутить задание к этому, потому что и у тебя могла быть такая же жизнь. Елена Фанайлова: На фестиваль приехал популярный английский ди-джей Джон Шу. Он - впервые в России, рассказывает о своих впечатлениях от клуба Вавилон, концертов, о городе Ижевске, его музыкантах и его жителях. Переводит и комментирует Франческа Кэнти, музыкальный менеджер, куратор фестиваля от Британского совета. Джон Шу: Мне кажется, что все, что они создали, устроили, лучше я не видел. Я встретился с таким подходом к работе и к жизни, как было в Лондоне 12 лет назад. Все интересуются, все хотят, энтузиазм, как и было у нас тогда. Все начинается. Я тоже так думаю, потому что для меня, очень важна атмосфера. Есть атмосфера, которая говорит мне, что я пришел к себе домой. Здесь - то же самое. Даже за день до открытия, когда была маленькая вечеринка для бедных строителей, которые работали всю ночь, которые все сделали, до сих пор краска не высохла, но все равно они хотели праздновать, и они были готовы открываться. Даже, несмотря на то, что это была не клубная публика даже, было открытие, и была замечательная атмосфера. И это так отличается! Мы разных людей видели. Очень открытые, очень заинтересованные, но никак не провинция, которая думает: "А что это такое?" Уже люди знают, люди говорят по-английски. Мы были в университете, и я чувствовал себя среди коллег. Может быть, не хватает информации, но это не значит, что не хватает ума или интереса или перспективы. Поэтому это для меня было, как Москва 12 лет назад. Когда только чувствуешь, что открывается. Даже то, что город открылся 11 лет назад. Вице-мэр очень хороший мужик, он отличается от многих чиновников тем, что он понимает, что нужно молодежи города. Это и ему нужно. И он будет делать все, чтобы это реализовалось. Это очень прогрессивное мнение. Жалко, что у нас в Лондоне, в Москве нет такого человека. Есть преподаватели, клубная публика, которая готова танцевать подо все качественное. Они не такие узкие, как у нас в Лондоне, что надо либо drum & bass, либо Garage, либо техно, либо транс. Если ди-джей хочет смешивать все, они уходят на танцевальное поле. Здесь, наоборот. Люди хотят, чтобы мы их удивили. С одной стороны, люди нас очень тепло приняли. Гостеприимство меня очень приятно удивило. С другой стороны, они очень открыты и хотят учиться, и уже принимать, как свои, новые направления. Здесь холодно, но принимают очень тепло. Теплота - это то, как люди относятся к нам и к жизни. Человек теплый, а погода холодная. Даже женщина, которая продала сегодня мне шапку (там было очень холодно, мы так страдали), была такая теплая, улыбалась, золотые зубы. Мы видели зубы, потому что она улыбалась. Мы живем в очень странном месте, по-моему, это - как санаторий. В первое утро, когда мы спустились, там было написано, что подъем в 6.30, завтрак в 7.30, первый терапевт во столько-то. Мы подумали: "Куда мы попали?" Все ходят в советских костюмах. "Молодцы! Ой, хочется надо купить такой. Вот уже ностальгия!" И на каждом этаже есть такие огромные аквариумы, где есть рыба. И коридор гораздо более теплый, чем номера. Я не понимаю. Может быть, это часть терапии? Минус шестнадцать на улице, а дежурная сидит в тапочках. Ну, прелесть какая-то есть! Когда мы вернемся домой, мы всем скажем: "Вы знаете, мы были в таком санатории! А как там жить и спать, особенно спать?! Я шапку надевал первый раз в жизни, чтобы заснуть!" Здесь гораздо более практичные люди. Если в Лондоне снег, то обязательно авария с машинами. А здесь снег, но люди не делают меньше скорость. И все нормально, все продолжается как обычно. Страшно, но все равно... Водитель нашего автобуса ведет себя как Михаэль Шумахер, но как-то мы доехали. Страшно. А для меня впечатление, что есть и ночные клубы, и такие заводы, которые производят оружие. В одном месте и оружие, и клубная публика. Любовь Чижова: Представитель клубной публики, то есть человек, который, очевидно, может стать завсегдатаем клуба "Вавилон" - лидер группы "Гаттака", по совместительству - книжный дизайнер Константин Базеев. Он продолжает разговор о жителях подводного Ижевска, в частности, об их досуге. Константин Базеев: Люди в Ижевске не отдыхают так, как отдых себе представляет среднестатистический человек. Зачастую это просто ничегонеделанье. Это крайняя форма усталости, когда человек приходит домой, садится перед телевизором и ощущает себя выжатым лимоном. Нужно быть слишком организованным человеком, нужно самому этот отдых себе организовывать. Город не приспособлен для восприятия отдыхающих людей, город способен для восприятия работающих людей, которые работают постоянно. Каждый отдыхает, как может. Этот набор он стандартен для любого провинциального города. Есть какие-то дома культуры, местные парки. Этот отдых ему навязывается. Что может человек сделать? Он может, грубо говоря, напиться. Вот и отдых. Любовь Чижова: Свой образ города сложился у ижевских музыкантов и художников, которые в зависимости от желания и ситуации объединяются то в электронную команду ВЖН, то в художественную группу "Археоптерикс": это Ярослав Троянский, Максим Веревкин и Алексей Шкляев. Максим Веревкин: Ижевск - серый, унылый, грязный городишко, он на пяти холмах и на пяти заводах стоит, где если ты вечером дальше центра околачиваешься, то тебе могут "вломить", где очень много гопников. Все плохо, на самом деле. Ну, есть какие-то очаги молодежной культуры, причем эти очаги тоже достаточно нестабильные, потому что у нас нет никаких постоянно действующих клубов. Вот единственное место, где мы встречаемся с друзьями - это киноклуб. Алексей Шкляев: Вообще Ижевск - это город людей. Главное тут - это люди. Наши друзья, с которыми мы делаем общее дело, занимаемся искусством. Максим Веревкин: Народ у нас очень талантливый. Я просто диву даюсь. Я нигде не встречал таких прекрасных, и в то же время прекрасно нереализованных певцов, композиторов, электронных музыкантов и художников. Алексей Шкляев: В начале 90-х годов группа "Лодка" бросала такой миф, что в городе из-за того, что он был закрытым, из-за того, что здесь было военное производство, с людьми произошли определенные мутации. Это все отсылало к языческим корням. Что возникли как бы такие нечеловеки, полубоги, полулесные люди, и вот они творят какую-то такую местную культуру, создавая свою ситуацию, потому что они реально находились в ситуации замкнутого города. И даже с транспортной точки зрения - Ижевск просто выключен из многих транспортных сетей. Максим Веревкин: Даже по нашей речи, наверное, можно заметить, что мы не акаем, а так сдавленно разговариваем. То есть это один из показателей каких-то внутренних барьеров, которые у нас в крови находятся. История эта давняя, с Х века, наверное. Это очень старая история про удмуртов, которых загоняли в лес, они сидели на елках. Я утрированно, конечно, рассказываю. Их "парили" то татары, то русские, то русские, то татары. Татары уйдут, русские придут. Вот это ощущение, энергетика, что ли, - остались. Это город-завод, где или ты на заводе работаешь, или ты бутылки собираешь. Одна из проблем - это суицид. Суицид в Ижевске самый высокий по региону. И, может быть, даже по стране. У каждого найдется один, два, три знакомых, которые сиганули с девятого этажа или залезли в петлю. Такая ситуация в Ижевске, она достаточно брутальная. Ну, и наркомания тут не самая низкая. Алексей Шкляев: Люди в Ижевске, в частности - директора магазинов, каких-то фирм крупных, - такое ощущение, что они все чего-то боятся. Вот Максим работает со строительной фирмой - расписывает магазины, коттеджи, площади всякие. Им предлагаешь на самом деле клеевое решение, оно коммерчески выгодное, обоснованное, а они хотят, чтобы все как у всех было, подавленность общая, что ли. Если костюм, то он обязательно серый должен быть. Елена Фанайлова: В целях украшения родного Ижевска группа ВЖН периодически трансформируется в объединение "Археоптерикс", придуманное художником Анфимом Ханыковым. Самый известный проект группы называется "Упаковка". Художники "упаковывают" местные "хрущевки", рисуя на них соответствующие значки. Все началось несколько лет назад во время фестиваля под названием "Территория". Максим Веревкин: Символикой этого фестиваля были как раз упаковочные всяческие значки, обереги и стрелочки. Нарисовали перевернутый зонтик на доме, причем, Анфим это сделал за свой счет. Купил краски, которые не отлипают, и при помощи знакомых альпинистов совершенно бесплатно, добровольно раскрасили дом. И то, что здание это концептуальное, часть проекта, потому что если дом - коробка, на него надо какой-то значок упаковочный повесить. Написать слово "не кантовать", "масса нетто", "масса брутто". Комитет по делам молодежи и администрация города поддержала этот проект, тем более что этот проект поддержал Сорос. Ну, раз уж Сорос, то это - ого-го. Краска была уже на соросовские деньги, водка была на соросовские деньги, и мы "отвисали". Целое лето раскрашивали дома. Ну, претерпевали, конечно, какие-то ужасные условия, потому что только у нас альпинисты спрыгнут вниз, как тут же тучи на небе, и дождь начинает лить. Они быстренько спускаются, подняться не могут, потому что - "упаковка" эта. Настолько популярный и народный проект, всем понятный такой, позитивный. Типа "берегите людей товарно-денежных отношений". В общем, как хочешь, так и расшифровывай. Народом придумываются гораздо более интересные расшифровки. "Зеленка" означает безудержное пьянство местного населения, "стрелки вверх" означают неутолимое стремление в небо и сексуальную напористость мужского населения, "зонт" оберегает от хлябей небесных, это и так понятно, но "зонт перевернутый", как в одной из росписей, оберегает от хлябей подземных, река смерти и т.д. Елена Фанайлова: О том, как выглядит город Ижевск, говорят его жители - пиар-менеджер клуба "Вавилон" Антон Янцен, звукорежиссер Олег Красильников и музыкант Константин Базеев. Константин Базеев: Мне нравится та часть набережной, которая затрагивает Летний сад. Это крутой склон, неухоженные деревья в стилистике Павловского парка, сооружения, стилизованные под беседку. У меня с детством связано это ощущение какой-то радости беспричинной. Олег Красильников: Любимое место, наверное, это бульвар Гоголя, где, к сожалению, на данный момент нет ни скамеек, ни фонарей, но это единственное место в Ижевске, где столько зелени, столько кленов. Особенно осенью очень хорошо там. Антон Янцен: У меня есть однозначный образ центра Ижевска, где, слава Богу, есть какая-то старая архитектура. Но у нас вот, к несчастью, старая архитектура это максимум какие-то 30-е годы, и то она уже в таком состоянии. И там три купеческих домика на улице Горького. С другой стороны я жил на "Буммаше", оттуда я уехал где-то в году 86-м, и лет десять спустя я там побывал. Там было такое впечатление очень странное, там все было застроено пятиэтажками. Эти "хрущевки" - все одинаковые, и они мне показались ужасно низкими. Ну, я тогда был маленький, а потом вырос, и они соответственно уменьшились. Я четко помню, что когда я туда приехал туда впервые, спустя 10 лет, меня это так потрясло. Все будто уменьшилось. Я почувствовал себя просто великаном. И будто сквозь эти пятиэтажки проросли деревья. И там никто не следил за этим, и там эта растительность, которую высаживали вдоль - палисаднички, аллейки - это все разрасталось. Оно просто буйное. И мое восприятие города, оно основано на восприятии чего-то безличного, такой субстанции. Она есть, когда из нее не выделяешь ничего. Ну, да эти спальные районы - ужасно, но это не ужаснее, чем, когда я приезжал в Бруклин, можно поспорить, что это ужаснее. Поспорить можно, где лучше у нас на автозаводе или там. Любовь Чижова: Продолжает энтузиаст и пропагандист электронной музыки в Ижевске, основатель фестиваля "Новости подводного Ижевска" Александр Юминов. Александр Юминов: Город действительно промышленный, хочется чего-нибудь праздничного. Ведь как рождается музыка в принципе? Или от горя или от счастья. Те, кому горестно пишут радостную музыку. Те, кто счастливы, пишут музыку угнетающую. Всегда должен быть плюс и минус. Как только появляется плюс и минус, появляется электрический ток, и проскакивает искра. Проскакивает искра - это огонь жизни. Любовь Чижова: А вот, если бы ты сам писал музыку, какая бы это была музыка? Александр Юминов: Это была бы музыка своего времени, прежде всего. Не бывает музыки плохой или хорошей. Бывает музыка - соответствующая времени или несоответствующая времени. И, если оказывается, что окружающая тебя жизненная среда непогодная, не природная среда, а вот среда жизни, совпадает с музыкой, ты ее любишь, она тебе кажется хорошей. А если не совпадает, ты ее не любишь, она тебе кажется совсем неинтересной. Это как паззлы. Вроде бы и рисунки одинаковые, а вставить нельзя в ненужное место, всегда надо попадать точно, тогда картинка соберется. Вот так она собирается. Елена Фанайлова: Говорит продюсер московской звукозаписывающей фирмы "Снегири-Легкие" Олег Нестеров. Олег Нестеров: Это первый город на моей памяти, архитектура которого не дает жизни идеям и высокому духу, но каким-то странным образом он не мешает, он не подавляет. Почему-то, несмотря на то, что вокруг одни трубы, дух Ижевска как бы питает людей, и они что-то делают. А уж почему, я не знаю. Может, потому что рядом леса, где полно язычников, и эта тема еще не избита. И вообще удмурты они такие были специфические. Любовь Чижова: Какую бы музыку вы писали бы в Ижевске Олег Нестеров: Наверняка, я перестал бы смотреть телевизор, однозначно перестал бы слушать радио, книжки были бы только с золотым теснением в каких-то жестких переплетах, самые молодые из них датировались бы 72-м годом издания. И музыка была бы, конечно же, подстать этой зиме или этому лету. Потому что как город влияет на кухню и на напитки, которые в нем потребляются, так же город, очевидно, влияет на музыку, которая в нем рождается. Жить в Ижевске и не делать электронную музыку - такое же преступление, как летать в космос и не ощущать невесомость. Франческа Кэнти: Мы были сегодня на базаре, чтобы купить себе шапки, как прекрасные туристы. Мой брат, который работает в Лондоне, он стоит на улице и продает цветы. Сейчас в Англии -1оС, +1оС и ветер из Сибири. Они все страдают оттого, что у них нет одежды. Он мне SMS отправил и спросил, сколько стоит меховая шапка? Я спросила, хочет ли он, чтобы я купила. Он сказал, что не знает. Ладно. Я приезжаю сюда, наверное, здесь дешевле будет. Мы купили ему сибирскую ушанку. Мне нравится, что она мягкая, как мишка, а с другой стороны ему будет тепло на улице. Поэтому шапка из Новосибирска через Ижевск будет в Лондоне через неделю. Константин Базеев: После фестиваля очень модно обсуждать и говорить удался фестиваль или не удался фестиваль. На самом деле, мне кажется, все гораздо сложнее. Появилась большая возможность своими глазами наблюдать ведущих западных и отечественных музыкантов. Для меня музыканты - это большая удача, опыт. Олег Красильников: Иногда возникает такая мысль - родиться лет на 15 позже, чем родился сам, потому что вижу сегодня очень много молодых, завидую. Завидую, хотя потому что я знаю, например, что я английским занимался не так, как надо было, я видел молодых людей, у многих есть возможность съездить за границу, и они знают, что им это пригодится. Я просто знал, что мне это - к чему? У меня не было возможности. К сожалению, а может быть и к счастью молодежь ориентирована на Запад. Алексей Шкляев: У Ижевска есть шанс стать вторым Амстердамом. Если сравнить Амстердам годов 60-ых, когда он был таким провинциальным, тогда в Амстердаме возникали дома-коробки, Ижевск тоже сейчас достаточно серый, провинциальный город. Амстердам вышел из своей ситуации именно за счет того, что возникли какие-то небольшие художественные инициативы. Небольшие группы лево-ориентированных художников. Они оккупировали дома, как-то обустраивали свое собственное пространство, они его всячески обозначали. Вокруг таких означенных городских пространств возникала уже некая экономика, возникали новые городские процессы. Ижевск сейчас находится в достаточно сложной ситуации. То есть у них большие нелады с федеральными властями, с Кириенко в частности, и в целом он считается на всех уровнях депрессивным регионом. Одним из средств реабилитации может быть именно реабилитация с помощью современного искусства, различных культурных программ. Александр Юминов: Всем, особенно своим молодым музыкантам, говорю: у тебя есть два пути развития, как музыканта. Или вообще два пути. Первый путь - ты можешь заплатить деньги и получить все, что хочешь: образование, любовь известность, навыки. Если у тебя нет денег, ты должен тратить, все равно ты должен тратить, но второе - ты должен тратить свою жизнь. И самое удивительное, что плата что та, что другая - получается один и тот же результат. Но результат, когда ты тратишь жизнь, если он появляется, он бывает всегда более наполненный и гораздо более емкий. А результат денежный бывает более быстрый, более эффективный, но очень быстро испаряется, как только перестает подпитываться. Я потратил 20 лет жизни на все это, и сегодня это - результат. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
