Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Одежда рок-звездАвтор программы Александр ГенисВедущий Иван Толстой Александр Генис: В эфире очередная передача из радиоцикла "Картинки с выставки". Сегодняшний выпуск посвящен выставке нарядов рокзвезд в нью-йоркском Институте костюма. Как обычно, сперва мы поговорим об экспозиции, а потом проиллюстрируем ее музыкальными произведениями, связанными с темой выставки. В прошлом выпуске наших "Картинок" мы обещали расширить их географию, знакомя слушателей с необычными музеями Нью-Йорка. Продолжая эту тактику, сегодня мы отправимся на выставку в поистине уникальное заведение, равного которому нет нигде в мире - в нью-йоркский Институт костюма. У этого очень своеобразного музея типично американская история. В 20-е годы 20-го века две любительницы театра сестры Ирина и Алиса Левинсон начали коллекционировать необычные костюмы, в которых приезжали в Америку эмигранты со всех стран мира. Постепенно это собрание становилось все более ценным. В 37-м году коллекция стала музеем, который возглавила Поляр Вейсман. Эта незаурядная женщина связала с новым музеем всю свою жизнь. Она умерла в 86-м году. В 45-м году собрание костюмов, которое к тому времени состояло из 10-ти тысяч экспонатов, вошло в музей "Метрополитен", сохранив, однако, определенную автономию. Сейчас в Институте костюма 40 тысяч объектов. В основном они оказались здесь благодаря щедрым подаркам, в том числе и разных знаменитых дам, пожертвовавших свои бесценные платья музею. Однако, тут не все так просто. Прежде, чем попасть в собрание, каждый костюм проходит проверку по трем критериям. Во-первых, его сохранность. Ткани легко стареют и их ветхость может скомпрометировать искусство портного и вкусы эпохи. Во-вторых, важен контекст, насколько адекватно тот или иной наряд отражает моду своего времени. Третий и главный критерий - эстетический. Кураторы тщательно оценивают уместность фактуры, гармоничность цветовой гаммы, качество работы. Учитывается даже то, как тот или иной предмет одежды ведет себя в движении, то есть как он выглядел, так сказать, на ходу, когда его носили. Из-за хрупкости своих экспонатов институт не может держать постоянную экспозицию, поэтому с его богатствами зритель может познакомиться лишь во время коротких выставок. Каждая из них становится событием в нью-йоркской жизни, о них всегда много пишут, но еще больше говорят. Сюда ходят даже те, кто никаких других выставок не посещает, что и понятно - объединяя быт с искусством, одежда интересует всех без исключения. На это стоит обратить особое внимание. Я уже говорил - нью-йоркский Институт костюма считается интегральной частью нашего лучшего художественного музея "Метрополитен". Это значит, что кураторы, попечители, приравняли одежду к изящным искусствам, поставили ее в один ряд с картинами и скульптурами. Однако искусство это все-таки очень особое. Главное в нем как раз безыскусность, искренность, даже интимность. История приглашает вас в свой будуар. Наряды прошлого доносят до нас чувственный портрет эпохи, ее подлинный аромат. Мода - это овеществленная история во всей ее телесности, плотской глубине и объемности. Именно поэтому нет у музы истории Клио более надежного и честного свидетеля, чем мода. И это позволяет Институту костюма играть крайне важную роль. Он учит своих посетителей тому, как читать моду. Говоря по-ученому, мода - один из способов невербальной коммуникации. Язык, где слова заменяют аксессуары туалета, цвета, покрой ткани. Одежда, костюм, наряд - это язык, на котором человек говорит с самим собой, с окружающими, с историей. Язык моды богат выразительными средствами, риторическими фигурами, оттенками значений, синонимами, антонимами, метафорами, эпитетами и прочими художественными тропами. Каждый наряд это своего рода стихотворение. Если это грамотный, искусно подобранный от туфель до прически костюм, то получится классический сонет, но может быть и расхристанный верлибр и разухабистая частушка. Читать можно и целую толпу, только тут следует уже вести речь об эпосе. Нью-йоркская толпа тянет на "Илиаду". О том, насколько красноречивым может быть язык моды, свидетельствует одна анекдотическая, но абсолютно правдивая история. Несколько лет назад разнесся слух, что кинозвезда Барбара Стрейзанд собирается баллотироваться в Сенат. Невзыскательная "Нью-Йорк пост" эту новость даже на обложку вынесла. Как же родилась эта "утка"? Барбара Стрейзанд пришла на обед в Белый дом в сугубо деловом костюме, наряд, выражающий идею авторитета, силу, уверенность в себе. Вот репортеры и "прочли" этот костюм как прямое заявление актрисы о том, что она собирается заняться большой политикой. Умение читать моду необходимо для того, чтобы ориентироваться в окружающем мире и производить на него, этот самый мир, нужное впечатление. Как и любое другое, это искусство требует навыков, упражнений, таланта, но прежде всего знаний. В этом миссия Института костюма. Нью-Йорку повезло, еще задолго до того, как вошла в моду семиотика, научившая мир читать знаки и символы, в том числе и связанные с одеждой, здесь работала эта почтенная организация. За последние 20 лет я не пропустил ни одной выставки, которые Институт устраивает с европейской элегантностью и американским размахом. Приведу несколько примеров. Об изобретательности кураторов свидетельствовала, например, выставка, раскрывающая роль цветов в моде. От скромных, напоминающих обои, декоративных тканей до экспрессивных психоделических цветов времен хиппи. Благодаря этой выставке я узнал, что у каждого знаменитого модельера есть свой фирменный цветок. У Диора - ландыши, фирма "Шанель" связана с белой камелией. Другая выставка рассказывала о символике черного и белого цвета. Экспозиция наглядно демонстрировала, как мода постепенно отказывалась от многоцветной одежды, чтобы сосредоточиться на аскетическом черно-белом варианте. Раньше наряды и того, и другого цвета были сугубо церемониальными: черные для траура, белые для свадеб. Но в 20-м веке эти цвета вытеснили остальные. Причем черный стал цветом нонконформизма, символизировал протест, бунт, духовную оппозицию. Белые же наряды постепенно стали ассоциироваться со спортивной одеждой. Получается, что черный цвет стал знаком души, а белый символом тела. Разве не заслуживает эта символика анализа, который мог бы сказать о нашей эпохе пожалуй больше, чем она того хотела бы. Мода потому так близко подходит к сокровенным тайнам и личности, и общества, что именно ей любит исповедоваться история. Однако, никогда она не делала этого так громко, как сейчас, когда в Институте костюма со сногсшибательным успехом проходит выставка "Стиль рока". Выставка "Стиль рока" представила наряды 50-ти звезд рок-н-ролла. Часть экспонатов одолжил Нью-Йорку зал "Славы рока" и кливлендский музей, но большая часть костюмов попала в музей от самих музыкантов. Среди них были "Битлз", одолжившие свои знаменитые наряды, в которых они сняты на обложке пластинки "Сержант Пеппер". Были и Мик Джаггер, Шер, Тина Тернер, Майкл Джексон и многие другие. Охватывающая всю 50-летнюю историю рока выставка построена в хронологическом порядке, это позволяет одним взглядом охватить причудливую эволюцию рокмоды. Бесспорно самые яркие ее страницы вписали Элвис Пресли и Мадонна. Я бы даже решился их объединить через поколение на том основании, что оба они стремились выразить через свои фантастические костюмы нечто сверхъестественное, магическое. И в том, и в другом случае речь надо вести о сознательной установке. Так Элвис, личность, выросшая до гротескных размеров, считал себя самым настоящим пророком религии успеха. Я однажды был в музее Элвиса Пресли, экспозицию которого составляло собрание священных реликвий - перстень певца, его костюм, рентгеновский снимок грудной клетки Пресли. Элвис свято верил в свою волшебную власть над фортуной, приближенным он дарил личные вещи на амулеты - галстуки, пижамы, трусы. Его блокнот заполнен крестами, шестиугольными звездами, полумесяцами. Похоже, что Элвис присматривался к атрибутам других религий, создавая собственный культ. Свидетельство тому и диковинные, как облачение языческих жрецов, концертные костюмы Пресли, обильно представленные на выставке. Один из них целиком, включая туфли, покрыт золотом. Когда Никсон высказал удивление по поводу нарядов Элвиса Пресли, тот сказал ему в ответ: "У вас, мистер президент, свое шоу, у меня - свое". Другой полюс выставки - прославленные или одиозные наряды Мадонны, включая ее знаменитые корсеты. Как и у Элвиса, эти туалеты свидетельствуют о попытках Мадонны создать свой культ. Вопреки псевдониму, ей тоже больше подходит языческий пантеон, она поклоняется не Мадонне, а Венере. Вспомним, что древние наделяли богиню любви страшной разрушающей и объединяющей мощью. Афродита, как верили греки, была старше всех олимпийцев. Одна из хтонических богинь, она олицетворяла первобытную силу природы, которая подчиняла себе всех, не подчиняясь никому. Как сказано в гомеровском гимне: "Избегнуть ее никому невозможно, будь то блаженные боги или смерторожденные люди". Вот кем мнит себя Мадонна. Именно поэтому ее наряды так агрессивно демонстрируют ее сексуальность. Она обнажает, даже буквально, свою женскую природу. Не зря Мадонна ввела рискованную моду носить нижнее белье как верхнее. Открытая до эпатажа эротичность Мадонны - ее оружие. Мадонна бросает вызов не только пуританским вкусам, не только соображениям приличия, она, по ее же словам, переосмысливает роль женщины в современном мире. Идеал Мадонны в обличии грозной Венеры обвораживать миллионы, неся в мир весть о возрождающемся матриархате. Она не ждет милостей от природы, Мадонна слишком самодостаточна, чтобы мужчины играли важную роль в ее жизни. Может быть поэтому меня, например, Мадонна не столько прельщает, сколько пугает. Главная идея выставки, как понимают ее кураторы, заключается в том, что рокер это артист, бросающий вызов пристойному буржуазному быту. Рокер играет ту роль, которая раньше отводилась романтическому поэту. Как новый Байрон он обязан быть непохожим, иным, чужим, другим, пугающим, соблазнительным и неотразимым. Это конечно верно, но рассматривая выставку, глядя на буйство красок и форм ее экспонатов, я подумал, что вряд ли рокер способен удовлетвориться местом поэта, скорее ему подходит роль шамана, играющего в опасную игру со стихиями. Не случайно рок, дитя электронной эры, так страстно тянется ко всему древнему, архаическому. Существует рок эскимосов и хасидов, австралийских аборигенов и кочевых монголов. Наверное, где-нибудь в России есть рок славянских язычников. Во всяком случае, к этому был близок яркий и талантливый, но рано умерший, Александр Башлачев. Архаическая природа рока проявляется в том, что в нем бушуют темные первобытные силы еще не проясненного подсознания. Они с бешеной энергией рвутся на поверхность технократического общества, слишком решительно изгнавшего из себя суеверие. Наверное, поэтому судьба рокеров от Элвиса Пресли до Курта Кабейна так трагична. Искусство еще не оторвалось от своего религиозного корня, оно еще требует кровавых жертв. Сартр говорил, что у каждого в душе дыра размером с Бога. В секулярную эпоху ее пытается заполнить рок, он норовит проникнуть в ту зону священного, которую мы инстинктивно и трепетно выгораживаем из повседневности. Смысл рок-культуры в том, что она возвращает в наш трезвый обиход символы, соединяющие нас со стихией невыразимого, таинственного, иррационального. Если бы Ницше издал свой великий трактат сегодня, он бы чуть изменил название - "Рождение трагедии из духа рок-музыки". Видимо, об этом думал и Филипп Де Монтебелло, директор "Метрополитена" и феноменальный эрудит, который пишет вступительные статьи к каталогам всех выставок. Вспоминая Ницше, он назвал костюм "полем битвы между Аполлоном и Дионисом". Выставка "Стиль рока" не оставляет сомнения в том, кто вышел победителем в их борьбе. Музыканты - самые упорные носители традиций. Если не считать официантов, сегодня только музыканты носят фраки. Как, Соломон, вы относитесь к этой старомодности? Она помогает вам слушать музыку, скажем, на репетиции, когда музыканты одеты по-домашнему, их работа звучит не так, как на концерте? Соломон Волков: Мне больше нравятся музыканты, когда они в какой-то своей домашней одежде. Фрак меня лично раздражает, мне он не нравится. Но я знаю, что для многих увидеть музыканта во фраке, это значит попасть в концерт, ощутить себя в храме музыке. Александр Генис: Соломон, какой музыкант, я имею в виду классическую музыку, был известен своими экстравагантными нарядами? Соломон Волков: Пожалуй, самым экстравагантным в плане своего наряда был Ференц Лист. Правда, он не выступал в этом наряде. Он же стал под конец жизни католическим священником и играл за фортепиано в рясе. Я думаю, это был самый необычный наряд для классического музыканта. А из современных исполнителей в самом необычном наряде появлялся на эстраде Гидон Кремер, он одно время выходил в таком подобии толстовки, подпоясанной, как будто он собирался косить, вместо этого он начинал играть на скрипке. Александр Генис: Первые рок-певцы, включая и молодых "Битлз", выступали в костюмах, белых рубашках и галстуках. То есть, в сущности, они мало отличались от комсомольских работников. Как развитие рока связано с ростом экстравагантности внешнего облика его звезд? Можно ли сказать, что чем более дикой становилась музыка, тем более причудливо выглядели ее исполнители? Соломон Волков: Я с этим согласен, потому что первоначальный, ранний рок-н-ролл это такое вполне приличное искусство, и оно отражает внешний облик его исполнителей. И чем дальше, тем больше действительно рок дичал, пока не достиг в какой-то момент апогея в костюмах известной группы "Кисс", которые все разрисованы, как будто они дикари с острова, приблизительно такой же была и их музыка. Александр Генис: Раньше подавляющая часть поклонников была знакома со звездами только акустически. Вот мы с вами их слышали, но не видели. Потом ситуацию изменил телевизор, особенно МТВ. Как это отразилось на музыкальном уровне рока, видеобраз помогает или мешает качеству, оригинальности, силе музыкальных образов? Соломон Волков: Все-таки это два различных искусства: видео - это видео, а звучание - это звучание. И на меня в этом плане МТВ не производит особого впечатления. Потому что все-таки итогом для меня, финалом является звучание как таковое. И для меня важнее аудиоряд, чем видео. Александр Генис: Ну хорошо, Соломон, а теперь давайте перейдем на русскую музыкальную сцену. Что можно сказать по этому поводу? Соломон Волков: Вот русская развлекательная музыка она традиционно была более целомудренна в отношении внешнего вида, чем музыка западная. И вот в этой области пожалуй самым экстравагантным был один из первых исполнителей русской развлекательной или легкой, как вам угодно, или эстрадной музыки, Александр Вертинский. Одновременно, кстати, одна из самых великих фигур в этой музыке. Он выходил в наряде Пьеро, загримированный, ничего подобного этому с тех пор русская эстрадная музыка не знала. Пьеро Вертинского вошел навсегда в историю русской культуры. Александр Генис: Насколько соответствовал образ Вертинского, образ Пьеро, его музыке? Соломон Волков: Музыка Вертинского была такой же декадентской, мы это можем услышать в его песне на стихи Гумилева. Интересно сравнить эту песню Вертинского в исполнении другой звезды отечественной культуры Бориса Гребенщикова, который выпустил замечательный диск песен Вертинского. Сам Гребенщиков одевался достаточно экстравагантно, сейчас уже не так, в годы своей молодости. В костюме Пьеро, конечно, он не появлялся, ничего подобного. Но вот интересно, что его интерпретация песен Вертинского гораздо более серьезна, чем в оригинале. Обыкновенно бывает, что когда исполняют песни "ретро", то вносят в него какой-то элемент иронии, а здесь сам Вертинский поет с иронией, а Гребенщиков поет эту песню всерьез. Александр Генис: Русский рок очень долго находился в подполье, вынужденный рассчитывать исключительно на магнитофонную запись, он был лишен преимуществ или соблазнов в виде образов. Как это отразилось на судьбе русского рока? Соломон Волков: Вообще русский рок это гораздо более почвенное явление, чем рок западный. Я бы назвал русский рок пролетарским или рабоче-крестьянским, если вам это угодно. Это отражалось всегда и на внешнем облике русских рок-звезд, и на их сюжетах и песнях. И мне кажется, что проблема моды в русском роке замечательно решена в песне Шевчука с ансамблем "ДДТ", называется она "Хиппаны", и она рисует облик советского или, если угодно, российского хиппана, поклонника рок-музыки. Александр Генис: Сегодня русский рок вышел на телеэкраны. Как это отразилось на внешнем облике русских звезд? Соломон Волков: Пожалуй, можно сказать, что никак. Они как были целомудренными в области одежды, так и остались. И скажем, тот же Шевчук по-прежнему появляется в тельняшке и в кожанке. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
