Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
Секрет долголетия - самоирония: Питер УстиновАвтор программы Ян РуновВедущий Иван Толстой В английской комедии «Держи себя в руках», действие в которой происходит в 1908 году в аристократической британской семье, снялась целая плеяда великолепных английских актеров. Среди них и сэр Питер Устинов. Он дважды лауреат премии «Оскар» за роли второго плана в кинофильмах «Спартак» и «Топ Капи». В Советском Союзе шли такие фильмы с его участием, как «Роковое путешествие», «Смерть на Ниле» и «Зло под солнцем». Оба - по романам Агаты Кристи. Питер Устинов в роли Эркюля Пуаро. Он также сыграл в советско-итальянском фильме режиссера Колотозова «Красная палатка». Всего на счету Питера Устинова десятки ролей в кино, множество поставленных им кинофильмов, драматических и оперных спектаклей. Им написано 13 книг, 23 пьесы, 9 киносценариев. Он - почетный доктор более чем 10 университетов, посол UNICEF по особым поручениям. Наша беседа проходила в манхэттенском отеле «Ридженси». Человек очень музыкальный, сам он не играет ни на одном музыкальном инструменте. И очень сожалеет об этом. По сему, я подарил ему две русские деревянные расписные ложки - пусть на досуге учится играть. «Русские кастаньеты, - сказал он, - я буду первым британским сэром, играющим на ложках». Он постучал ими, потом приложил к ушам. «Это наушники работника русского радио и телевидения. Или это, может быть, русский телефон». Он сложил ложки черпаками в разные стороны и один черпак приложил к уху. Петр Устинов:
О, я вспомнил удивительную историю из советского периода. Вдруг зазвонил телефон в моем гостиничном номере в Ярославле. Я взял трубку. Телефонистка спрашивает: Ян Рунов: Сэр Питер, почему вы приняли предложение сыграть роль в фильме «Держи себя в руках»? Петр Устинов: Вообще, я с годами снимаюсь все реже и реже. Сценарии, которые я получаю, не могу назвать очень хорошими. Но на этот раз, режиссер Гарри Синиор, человек для Англии сторонний, как и я, и рассматривающий Англию под тем же углом, что и я, привлек меня своим ироническим отношением к прославлению Великобритании в период конца империи. В фильме, как мне кажется, есть почти чеховский взгляд на людей, продолжающих свою работу, хотя это уже бесполезно. Я вообще считаю, что самоирония помогает выжить в трудную минуту, сохраняет нервы и продлевает годы. Кроме того, мне, уже как кинорежиссеру, хотя я считаю себя в этом деле любителем, а не профессионалом, было интересно посмотреть на современную технику киносъемки. Интересно, что до этого фильма я почти не играл англичан, потому что я, особенно в молодости, не выглядел, как англичанин. Но в старости национальные черты стираются, и меня стали брать на роли англичан. Ян Рунов: Вы кинорежиссер, поставили в Большом Театре в Москве оперу Прокофьева «Любовь к трем апельсинам». Нашли ли вы музыку Сергея Прокофьева кинематографичной, он ведь писал музыку для кино? Так чем же объяснить вашу любовь к прокофьевской опере? Петр Устинов: Я считаю Прокофьева величайшим из гениев. Я с удовольствием работал над оперой «Любовь к трем апельсинам» в Большом Театре. Нам, пожалуй, впервые удалось сделать постановку весьма успешной. Раньше российская публика считала его музыку недостаточно классической, а больше авангардистской. Но это авангард 1921 года. Я как раз родился в тот год, значит, я родился авангардистом. Лучшие из авангардистов того времени стали классиками. Прокофьев тогда был молод, любил энергию ритмов, активное действие, агрессивность, все это есть и в «Любви к трем апельсинам». Особенно в знаменитом марше. Но одновременно у композитора в этой опере потрясающе тонкий лиризм. На том же уроне, что и во втором концерте, и в балете «Ромео и Джульетта», и во всех позднейших работах. Ян Рунов: Сэр Питер, а что вы думаете об актерских способностях оперных солистов Большого? Петр Устинов: Они очень хороши. Не все, конечно, но в моем спектакле был замечательный бас Маторин, типичный русский, похожий на попа. У него необычайно сильный голос. Начало этой оперы похоже на финал Бориса Годунова. Он тяжело переживает болезнь сына, вся семья в состоянии неврастении и даже сумасшествия. Маторин был удивлен моим сравнением. Борис Годунов? Я говорю: да. Маторин согласился и сыграл великолепно. А в партии сына получилось так. Мне дали, как водится, на выбор список из четырех теноров. Климат там тяжелый, тенора часто болеют. Так часто, что я ни разу и не увидел троих из них. Действительно они болели или виной их ревность друг к другу - не знаю. Но я работал только с одним молодым тенором, только он был на репетициях и только он пел эту партию на всех спектаклях. У него еще не полностью устоявшийся голос - певцу только 26 лет, но актер он превосходный. Оба они составили превосходный дуэт. И исполнители других партий тоже были хороши. Мне повезло с составом. Кстати, о теноре. Только после премьеры я узнал, что он в дни, свободные от спектаклей, водит такси, чтобы прокормить себя, жену и ребенка. Я считаю, что решение Большого поставить «Любовь к трем апельсинам» - героическое. Время в России для оперного театра, даже для такого, как Большой, очень трудное. Но обстановка в театре во многом напоминает старые времена, когда искусством руководило министерство культуры СССР. Мне все время подсовывали какие-то бумаги на подпись. Там было что-то написано по-русски. А я по-русски читаю очень плохо, особенно, если надо спешить. Да еще мне давали подписывать то, что написано от руки. Просят подписать и кричат: «Быстрее, мы держим для вас лифт!». И я подписываю все. А в день генеральной репетиции я удивляюсь, почему нет иллюзиониста, который должен сделать несколько трюков, которые я включил в постановку. Я спрашиваю, где фокусник, а мне говорят, что я подписал бумажку не разрешающую ему вход в театр. Я им кричу, так дайте мне другую бумажку, в которой я разрешу ему прийти. Мне отвечают: хорошая мысль, но он очень обиделся и в гневе ушел домой. Очень по-русски. Ян Рунов: А теперь, сэр Питер, поговорим о вас как о драматурге. Ваши пьесы разрешено было ставить в СССР. Из современных западных драматургов на советской сцене шли пьесы очень немногих. Может, вы придерживались социалистических взглядов? Петр Устинов: Нет, я не был социалистом, но я всегда симпатизировал России. Я считал, что предубеждения против России абсурдны. Предубеждения возникли задолго до прихода Рейгана с его Империей Зла. Я считал это нонсенсом, чреватым большой опасностью. Я тогда задумал многосерийный телефильм «Питер Устинов в России». И советские власти предоставили мне относительную свободу, позволив делать гораздо больше, чем обычно. Когда я в Москве встретился с культурными атташе Великобритании и США, каждый из них задал мне один и тот же вопрос: «Как вам удалось получить разрешение на все это?» Я ответил обоим: «Удалось потому, что я не спрашивал у вас, как мне этого добиться». Я всегда считал, что если вежливо постучать в дверь и откровенно объяснить причину визита, то вас не выставят за дверь. Вам зададут вопросы и помогут. А в те годы, что я снимал свой фильм, в СССР уже чувствовалось приближение перестройки и гласности. Хотя с чисто русским абсурдом сталкивались часто. Например, нам для фильма надо было снять портрет Мусоргского, тот, что висит в Третьяковской галерее. Он там сидит неопрятный, явно пьяный. Тогдашний директор галереи, женщина, не помню фамилии, сказала: «Нет, мы не можем позволить вам снимать эту картину и позорить великого композитора. Вы выставите его в плохом виде, вечно пьяным. Нет, нет и нет. Почему бы вам просто не сфотографировать картину?» С такой странной логикой мы встречались там довольно часто. Ян Рунов: Звучит монолог Нерона из кинофильма «Quo Vadis». Нерон говорит о своем видении нового мира, признает, что он тиран, даже безумный тиран, и что его жизнь одновременно прекрасна и ужасна. Роль Нерона в фильме «Quo Vadis» исполнял Питер Устинов. Сэр Питер, у вас, кажется, есть все - слава, деньги, титул, независимость, любимое занятие. Но есть ли что-то такое, о чем вы мечтаете? Петр Устинов: К процветанию никогда не стремился. Я потратил довольно большую часть своей жизни, доставляя себе удовольствия и ничего не делая для процветания. Я занимался тем, что мне нравилось, что меня забавляло и это принесло мне какие-то достижения. Я мечтаю продолжать то, что я делаю как можно дольше и лучше, чем до сих пор. Что касается моих общественно-политических убеждений, то я президент Всемирного Общества Федералистов, я верю в роль ООН для решения многих мировых проблем. И верю в необходимость международного уголовного суда. Я опасаюсь, что вслед за мировой торговлей появится и мировая преступность. Преступность - это тень торговли. Мафия - ни что иное, как коррумпированная торговля. Ян Рунов: Сэр Питер, у вас русская фамилия, вы по отцу русский, но родились в Лондоне и ваша мать француженка из рода Бенуа. Считаете ли вы при этом себя русским? Петр Устинов: В моих жилах течет смешанная кровь, но с годами я все больше чувствую себя русским. Ян Рунов: Что бы вы хотел пожелать России? Петр Устинов: Я верю в высокое предназначение России, верю в ее будущее. Мне было хорошо там, в те три месяца, что я работал над оперой Прокофьева. Я видел, что в стране происходят перемены к лучшему. Если Россия станет менее централизованной, это пойдет ей на пользу. Потому что просто невозможно управлять страной такой протяженности. Это единственная в мире страна с такой территорией. Когда вы попадаете в провинцию, вы видите совершенно другую страну. Я очень много повидал там. Был в Волгограде, Челябинске, Кемерово, Иркутске, Новосибирске и повсюду видел свои региональные интересы, отличные от интересов Москвы. Как же страной такого размера можно управлять только из Москвы? Даже если улучшить системы коммуникаций. Я думаю, что в регионах своя жизнь. И люди там хотят себя выразить не только в народных песнях и не только в деревянных ложках. Ян Рунов: Последний вопрос: ваш отец откуда родом? Петр Устинов: Первые упоминания о нашей семье связаны с Волгоградом, тогда Царициным. Потом члены семьи расселились в районе Саратова. Мой дед жил под Саратовом. Интересно, что я как-то получил по факсу приглашение из школы деревни Беково. Деревня находится на пути из Саратова в Пензу. Меня пригласили выступить в школе, потому что моя семья, а точнее старший брат моего отца владел этой деревней. Когда-то там было родовое поместье Устиновых, с 1802 года по 1916. Это приглашение было потрясающим по своей абсурдности. Ян Рунов: Может быть, местные жители надеялись, что вы захотите вернуть себе фамильное поместье вместе с ними? Петр Устинов: Упаси меня Бог! |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
