Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[03-09-05]
Юбилей первого председателя КГБ Ивана СероваАвтор и ведущий Владимир Тольц Владимир Тольц: В России любят юбилеи. Особенно - в последние лет 5 - полюбили отмечать юбилеи чекистов. (Почему бы это, как думаете?) Героев невидимого фронта и бдительных злодеев вполне видимого тыла чествуют почем зря. - Документальные и псевдодокументальные фильмы, глянцевое чтиво, чекистика на телевидении - этого сколько угодно. Но тут вот прошелестело в августе столетие первого (!) Председателя КГБ и единственного, кажется, на этом посту Героя Советского Союза, награды этой, правда, впоследствии лишенного, и - никаких тебе чекистских восторгов и мемуаров. Правда, - так совпало, - готовится выпуск научной и совсем неказенной (т.е. не гебешной) биографии, снабженной богатой подборкой документов, указателями, комментариями и тому подобным. Она так называется "Первый председатель КГБ Иван Серов". Автор этого исследования - известный историк советских органов госбезопасности Никита Васильевич Петров - сегодня гость нашей программы. Никита, насколько я понимаю, выход твоей новой книги имеет отнюдь не юбилейную окраску. Исследование жизненного пути чекистов, механики их взлетов, поступков и падений, представляет самостоятельный научный интерес. А кроме того, сейчас - уже в который раз - обретает особую актуальность и даже некий прагматический оттенок. Не так ли?... Никита Петров: Конечно, готов сразу согласиться. Я на самом деле в последнюю очередь думаю о юбилее, и вообще такая манера, мне кажется, не слишком продуктивная - подгадывать что-либо к юбилеям. Это, как правило, бывает скороспелый, а впоследствии скоропортящийся продукт. Что касается современности и актуализации в свете сложившихся ныне в России условий и структуры власти, то вне всякого сомнения. Биографии чекистов сами по себе богаты и интересны, и материал, который не лишен назидательности. Их судьбы, карьеры, принципы, по которым люди отбирались в эти органы, они на самом деле многое нам говорят о сегодняшней правящей элите. Потому что эти принципы и клановости, и кастовости не изменились и по сей день. И поэтому многие люди во власти, чье прошлое мы легко прочитываем, скажем так, даже в коротких биографиях, они на самом деле продукт тоже той системы. И, соответственно, в ментальности своей, привычках и замашках, на мой взгляд, несут самые отвратительные черты советской эпохи. Владимир Тольц: История советских сыскных, карательных и разведывательных органов, которой ты давно и плодотворно занимаешься, весьма впечатляюща. А галерея их главноначальников - от Дзержинского и Менжинского до Путина и Патрушева - многолика, многообразна и в общем мрачна. - Судьбы часто драматические, финалы часто трагические. Вот твой "последний герой" Иван Александрович Серов, он чем-то отличается от своих коллег - предшественников и последователей - на посту главы КГБ и других эманаций все тех же тайных органов государственных чувств? Никита Петров: Я бы сказал, что Серову относительно своих предшественников довольно здорово повезло, потому что его не арестовали и не расстреляли, как некоторых бериевцев, и уж тем более он не был подвергнут жестоким репрессиям в предыдущие, еще сталинские годы. А Сталин на расправу с чекистами был и скор, и жесток. В этой связи, кстати, даже смешно, что его ставит на щит нынешнее поколение чекистов. Они даже не понимают, каково им было бы служить при Сталине. Но это так, к слову. А если сравнивать его судьбу с судьбой последователей, то она, конечно же, сложилась не слишком благоприятно, потому что он был наказан и потом десятилетие, находясь на пенсии, был в забвении, на его имя был наложен запрет. И ни в трудах советских историков того времени, ни в публицистике, ни в мемуаристике мы его, конечно же, не находим. О нем писали только на Западе, да и то в связи только с очень громкими акциями, которые КГБ провел в бытность Серова председателем КГБ. Когда похищались люди, были совершены политические убийства в Германии, например, были убиты лидеры Украинского национального сопротивления Лев Ребет и Бандера. Владимир Тольц: 19 ноября 1964 г. Из Заявления Серова в Президиум ЦК КПСС с просьбой снять наложенные на него взыскания: "Я (...) никогда не думал, что после 42 лет службы партии и Родине одна допущенная ошибка на чаше весов перетянет весь труд моей жизни. Не думал также, что мне придется доказывать, что я не уклонялся в годы Отечественной войны от выполнения священного долга защиты моей Родины, что я не случайный человек в партии и в армии, что я отдаю все силы и здоровье на благо строительства нашего коммунистического общества. Я не ожидал, что на старости, вот уже в течение двух лет, испытываю оскорбления и унижения вместо товарищеского отношения, о чем я не раз обращался в ЦК". Владимир Тольц: Я вновь обращаюсь к Никите Петрову - биографу первого возглавителя КГБ Серова. Знаешь, я с интересом рассматриваю парадные фотографии Ивана Александровича. Наград очень много. Не только советских, но и иностранных. Впрочем, такое изобилие регалий встречалось и у других руководителей КГБ. А вот Герой Советского Союза был на этом посту, кажется, один - Серов (поправь меня, если я ошибаюсь). Так что он такое сделал для страны и режима? За что его так награждали на тех самых постах, где других (и немало) убивали? Никита Петров: Надо сказать, что в сталинские годы он совершенно случайно попал в систему НКВД. Ведь биография Серова до поступления на службу в НКВД проста и незатейлива. Он делал военную карьеру как многие комсомольцы 20-х, потом в партию, выбрал стезю военного служения, окончил академию Фрунзе в 39-м году. Казалось бы, должен повторить или идти вровень с одним из своих, как утверждают, сокурсников или друзей, хотя, я к сожалению, не нашел этому подтверждения, видимо, они были дружны с Гречко. То есть он мог бы быть генерал-полковником и даже, если бы ему повезло, удостоился бы нескольких строк в военной энциклопедии. Но, тем не менее, судьба так круто развернулась и в январе 39-го года в обстановке чистки руководства НКВД от ежовских кадров его взяли туда на работу. После этого его карьера тоже могла не слишком стремительно развиваться, но он показал себя старательным учеником. И те должности, которые он занимал, плюс война дали возможность невероятно взлететь и получить, конечно же, большое количество орденов. Скажем, такого иконостаса, как у Серова, у других чекистов даже порой и не было. А героя Советского Союза у него все же отобрали в 63 году и утверждали, что это звание он получил по блату, только благодаря близости к маршалу Жукову. Их дружба - это отдельная тема, и их совместное пребывание в послевоенной Германии, вывоз оттуда трофейного имущества, немереное обогащение - это, конечно же, материал для большого расследования или романа. Я, конечно, этому уделяю этому достаточное место, потому что в судьбе Серова это тоже был один из центральных пунктов. Так что говорить о том, что у него было орденов слишком уж много, я бы не стал. У полководцев Великой отечественной их было поболее. Но по сравнению с другими чекистами он отличался в сторону большей осыпанностью наградами. Владимир Тольц: Я читал прошения Серова, адресованные разжаловавшему его Хрущеву, а затем сменившему Никиту Сергеевича Брежневу. В этих посланиях старательное перечисление собственных заслуг, из коего видно, что Иван Александрович стал одним из чекистских передовиков в осуществлении "массовых мероприятий". С осени 39-го отлавливал и расправлялся на Украине польских националистов и оуновцев, в 40-м "искоренял буржуазный элемент" в Бессарабии, по весне 41-го разоружал Прибалтику, "влившуюся в братскую семью народов", в 42-м отлавливал внутреннего врага на Кавказе, в 43-м расправлялся с калмыками, в 43-м - с поляками, с 45-го занимался изобретателями ФАУ-2, в 50-м Волго-Доном, в 56-м - восставшей Венгрией... В общем, он немало сделал для страны. Но и себя не забывал. Те кто помнят его, говорят, что он (по крайней мере среди чекистов) оказался рекордсменом по вывозу так называемых трофеев и последующей "утилизации" их в собственных, личных целях. Никита Петров: Он не был исключением в том смысле, что в послевоенной Германии брали все, кому не лень, даже, пожалуй, ленивых на этом поприще не наблюдалось. Другое дело, у кого какие были возможности. Одно дело рядовой солдат, другое дело - офицер и, наконец, совсем уже много возможностей у высшего генералитета. Здесь они, конечно, не только брали, вывозили, но и завидовали друг другу. Отсюда и широкий поток информации, который шел на имя Сталина, каждый старался друг друга опорочить. Скажем, тот же Абакумов, который топил и Жукова и Серова за их обогащение в Германии, тем не менее, он сам тоже, будучи в Германии, вывозил, вагонами причем, имущество. И это ему тоже было поставлено в вину. В каком-то смысле Сталин смотрел сквозь пальцы на подобные вещи, если только они не переходили определенный рубеж, если только не становились чрезвычайно заметными для окружающих. Так что сказать, что Серов в какую-то сторону отличался или слишком преуспел, я тоже не стал бы. Хотя опубликованная опись имущества, которую Жуков вынужден был сдать в феврале 48 года на склады управления делами Совета министров, впечатляет, между прочим. Но и у некоторых клевретов Серова было изъято довольно большое количество вещей. Кое-кто из них даже был осужден, из 6 начальников оперсектора НКВД, которые в Германии подчинялись Серову, по-моему, трое были арестованы и осуждены. Так что это тоже было небезопасное занятие. А Серова Сталин помиловал, Серова Сталин трогать не стал по той простой причине, что он ему был нужен. Во-первых, он прекрасно знал о тех выселенных народах и о той роли Серова в этом выселении. И каждая акция выселения, конечно же, увенчивалась орденом для Ивана Александровича. Так что это еще одна из причин, почему орденов так много. А в послевоенное время для Сталина был довольно важен ГУЛАГ. И Серов, как его куратор, много сделал для того, чтобы тот же самый Волго-Донской канал был пущен в ход. И в 52 году Сталин специально послал Серова на строительство этого канала, прибавив, что если канал не будет пущен в срок, то голова Серова слетит с плеч. Понятно, что после такого напутствия Иван Александрович творил чудеса. И порой основания или шлюзы канала заполнялись водой еще тогда, когда там шли вовсю отделочные работы. Владимир Тольц: Вместе с героем нашей сегодняшней передачи Иваном Серовым упомянутые его биографом Никитой Петровым недруг Ивана Александровича министр ГБ Виктор Абакумов и друг Серова маршал Жуков составляли удивительное и не всегда понятное сцепление интересов, судеб и характеров. Все они так или иначе оказались жертвами интриг (чужих и своих). Что же проясняет в этом подборка документов, приложенная к книге Никиты Петрова. Никита Петров: На самом деле это порой даже неожиданная вещь. Потому что принято было считать, что есть сталинское руководство, есть вождь - великий вождь Сталин, с железной дисциплиной в стальных руководящих рядках, собственно говоря, что ж тут можно раскопать? Общество, построенное по такому милитаризованному типу или, как раньше говорили, командно-административной системы: со стороны Сталина команда, административная система выполняет. Оказалось, что в этой иерархии сталинской власти, в этой пирамиде внутри есть очень сильные параллельные борения, интриги и, наконец, просто-напросто борьба, которая идет не на жизнь, а на смерть. Другое дело, что интересно, и эта борьба характеризует нравы сталинской верхушки: за этим не кроется ничего принципиального. То есть речь не идет о разном понимании стратегического курса страны или каких-то сегодняшних тактических задач, никто из них не сомневался в программных установках, которые выдаются с самого верха. Нет, на самом деле это банальная и тривиальная внутривидовая борьба за место под солнцем, за внимание вождя, за блага, которые распределяются с самого верха. В этом смысле в этой борьбе как раз Серов преуспел. Его главный недруг Абакумов, которому удалось в достаточной степени скомпрометировать Жукова, ему не удалось скомпрометировать до конца Серова. И в этой борьбе Серов победил, хотя в этом его заслуги нет. В какой-то момент Сталин разочаровался в Абакумове и решил, что Серов в политическом смысле ему будет полезнее и значимее. А Абакумов находился на слишком уж горячем посту. Судьба министров государственной безопасности, как правило, в сталинское время означала очень плохой конец. И я думаю, что такой же конец ждал бы преемника Абакумова Игнатьева. Но просто у Сталина так выходило, что за что бы он ни взялся - за реорганизацию аппарата, за улучшение стиля руководства, у него аресты и расстрелы выходили как-то сами собой при этом. То есть метод лечения государственного аппарата он избирал самый что ни на есть радикальный, почти хирургический. Владимир Тольц: В истории многолетней борьбы Серова с Абакумовым меня более всего поразила Шифротелеграмма Сталина, направленная 12 сентября 1946 г. из Сочи все тому же Абакумову. "Мне сообщили, что министерство государственной безопасности ведет слежку за тов. Серовым в Берлине. Если это сообщение верно, прошу Вас немедля распорядиться о прекращении какой бы то ни было слежки за тов. Серовым. Исполнение сообщите. Сталин". Владимир Тольц: А дальше пространный ответ Виктора Семеновича Абакумова: дескать проверил, нет, не следим... Что все это значит? Абакумов дурил Сталина? Или напраслину на министра ГБ возводил Серов? Никита Петров: Здесь вопрос терминов. Серов прекрасно понимал, что он окружен вниманием Абакумова и его людей, и они следят за каждым его шагом, они следят за каждым его поступком в Германии. И конечно же, жаловался в сентябре 46 года Сталину об этом. Сталин, конечно же, запросил Абакумова, но он не писал, что источником его сведений является Серов. Как он туманно написал: "мне сообщили" или "как стало известно". Абакумов в каком-то смысле прав, потому что когда он пишет о том, что за Серовым не ведется слежка, она действительно не ведется, что называется, формальными методами. То есть его люди, люди Абакумова в Германии такого задания от Москвы, конечно же, не получали. То есть формально они за ним приглядывают, что называется, по своему внутреннему убеждению, что Серов представитель чуждого им ведомства и за ним следует присматривать, но это никак не откладывается в виде каких-то формальных бумаг. Они докладывают, может быть, устно Абакумову. Так, как слежка за простыми гражданами, за Серовым, конечно же, не велась. Не потому, что он такая заметная фигура, не потому, что он был кандидатом в члены ЦК ВКП(б) (кстати говоря, формально для слежки за таким человеком нужно было получать санкцию Сталина". И Абакумов никак не мог Сталину написать, что подобное наблюдение он ведет по собственной инициативе. Но, тем не менее, он его вел. Сталин тоже прекрасно понимает правила игры. Когда он получает отписку Абакумова, который пишет о расследовании, о том, что всех в Германии спросил, и СМЕРШ, и людей из военной администрации, прикомандированных туда сотрудников НКГБ, и те в один голос говорили и из СМЕРШа, и из разведки, что нет, мы за Серовым не следим, конечно же, это было лукавство. Любой проступок Серова, который мог бы быть выгодно подан Сталину как провал или промашка, конечно, был бы зафиксирован. Владимир Тольц: Я вновь обращаюсь к Никите Петрову - исследователю истории советских органов безопасности, ныне выступающему в роли биографа первого председателя КГБ Ивана Серова. Мы знаем, история никого ничему не учит. И остается при этом поучительной. В чем, по-твоему, поучительность этой печальной истории, истории Ивана Александровича Серова для читателей, и, в частности, его коллег, тех, кто служит в конторе, которую он некогда возглавлял, тех, кто пользуется твоими сочинениями, как справочниками по истории своей корпорации?... Никита Петров: Вообще-то я ставил перед собой цель рассказать об эпохе через биографию, через судьбу отдельного человека. Мне представляется, что такой путь наиболее интересен для читателя, и поэтому я старался сделать, кстати говоря, само повествование предельно понятным и несложным. Хотя в книге, конечно, есть весь необходимый научно-справочный аппарат и ссылки, указатель имен и так далее. Что касается поучительности, то в этом как раз она и состоит: человек в эпохе, человек в сталинской системе. Вроде бы винтик, но на самом деле мы понимаем, что эти винтики между собой как-то взаимодействуют, происходит подковерная борьба. И мне казалось, что это сделать необходимо. Что касается справочников - это ведь чаще всего сухая и скучная литература. Я не буду преувеличивать их значение, они, безусловно, важны. Потому что даже просто фактология, даже просто послужные списки человека, который служил в системе, а тем более коллекция таких послужных списков, скажем, о чекистах определенного периода, она сама по себе дает богатейший материал. Оттого и ценится, кстати, оттого и справочники живут дольше, чем какие-то монографии. Монографии часто не содержат достаточного количества имен и достаточно интересных рассказов об этих людях. Чаще говорят о событиях, о каких-то проведенных операциях, но без людей, без конкретных людей и их судеб это довольно на самом деле бледно. А вот рассказать уже потом, что за этими сухими строчками биографии, которые мы даем в справочнике, мне, конечно же, тоже хочется. Поэтому я надеюсь, что помимо Серова еще займусь написанием биографий других каких-либо видных чекистов, действующих в другие эпохи, чтобы через эти биографии и рассказывая об этих людях и судьбах рассказать и о событиях, в которых они участвовали. Конечно, в биографии Серова мне не удалось рассказать все, что связано с его деятельностью на посту председателя КГБ, да это и невозможно, это был бы иной объем издания. И конечно, не удалось охватить подробно все мероприятия, в которых он участвовал. Но, по крайней мере, выделить главное, понять, в чем стержень его биографии в борьбе с Абакумовым, в борьбе за место под солнцем, наконец наказание, которое он получил от Хрущева. Кстати говоря, на мой взгляд, вполне гуманное. Хрущев, в отличие от Сталина, его не репрессировал, не расстрелял, а всего лишь на всего выгнал с работы, понизил в звании и отправил работать на второстепенную военную должность. А вот уже при Брежневе, когда Хрущев был снят, Серов был исключен из партии. Но опять же он не был репрессирован и жил вполне скромной жизнью пенсионера, имея и дачу и квартиру в Доме на набережной. В общем-то, я бы сказал так, грех жаловаться. Хотя повод, который был избран для расправы с Серовым, конечно, тоже отчасти и смехотворен - это известное дело Пеньковского. А Серов был обвинен в том, что он способствовал вторичному устройству Пеньковского на работу в ГРУ, а Пеньковский в свою очередь был дружен с семьей Серова. Так что, не знаю, в другие времена, в другие эпохи такие связи очень плохо кончаются, а вот в хрущевско-брежневскую эпоху Серову, можно сказать, повезло. И конечно же, следует сказать, что вообще сама по себе биография Серова поучительна тем, что человек, который прошел такой путь и, в конце концов, возглавил мощнейшую тайную полицию КГБ, а потом возглавлял главное разведывательное управление, о котором по сей день ходит немало легенд, он в общем-то достоин внимания и, конечно же, он не должен быть незаслуженно забытым. Как ни странно, до сих пор о Серове очень мало пишут. Это тоже одна из причин, почему мне хотелось рассказать о нем. Владимир Тольц: Это был Никита Васильевич Петров - историк советских карательно-сыскных органов, автор первой научной биографии первого главы КГБ Ивана Серова, стыдливо "позабытого" его преемниками. А напрасно! Конечно, "никого еще опыт не спасал от беды", но и беспамятство тоже... |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
