Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[21-03-05]
Смотрим телевизорКто и как формирует телевизионную повестку дня. Есть ли идеология у общественно-политических программАвтор и ведущая Анна Качкаева Анна Качкаева: Безусловное событие прошлой недели - фильм Савика Шустера и Василий Пичула "Страсти по Горбачеву". "Великое начало", "Великая любовь", "Великая ненависть" и "Великое освобождение" - эти четыре фильма с неизвестными доселе подробностями рассказывают о человеке, изменившем страну и мир. Нарочитая субъективность режиссуры не умаляет главного достоинства документального сериала. На пленке зафиксировано живое дыхание истории, а историческая личность добавляет этому величию человечность. Соревнованием для телевизионных каналов стала отработка темы покушения на Анатолия Чубайса. И телевизионным событием не стал, что странно, учитывая недавнее бурление вокруг "оранжевых" событий, визит Владимира Путина на Украину. Почему событие становится событием? Как и кем формируется телевизионная повестка дня? Как раздувание или, наоборот, замалчивание события помещает его в идеологический контекст? Кто и как это использует? Обо всем этом мы попробуем поговорить с вами и с ведущей аналитической программы "Неделя" на "Ren-TV" Марианной Максимовской. Здравствуйте, Марианна. Я вас, во-первых, поздравляю с новой студией, с новой шапочкой. Это очень нарядно все выглядит. Программа как-то оперилась и стала взрослее, и повтор теперь удобнее - по воскресеньям. Марианна Максимовская: Да, это была моя идея. Я надеюсь, что получится с точки зрения рейтинга. Анна Качкаева: И вопрос вам, уважаемые слушатели, в связи с темой, которую я только что объявила: считаете ли вы итоговые еженедельные программы идеологическими? Для тех, кто не полезет в словарь, чтобы выяснять, что же такое идеология, скажу, что идеология - это система идей, представлений, выраженная в различных формах общественного сознания; она воздействует на развитие общества, способствует или препятствует его развитию, бывает прогрессивной и реакционной, связана, разумеется, с политикой, которая сама по себе есть деятельность с завоеванием, удержанием власти и необходимостью упрочивать лояльность граждан к существующему строю. То есть исходя из этих соображений, попробуйте ответить на вопрос, считаете ли вы нынешние итоговые еженедельные программы идеологическими? Марианна, начнем с Чубайса. Вы были первыми, кто выпустил в эфир его интервью. Понятно, что все, что с ним произошло, как это ни грустно, и как это ни цинично звучит, для телевизионщиков - удача, потому что возможность показать зрелищно все, что происходит. Постановка, реконструкция, компьютерная графика, боевики, пули в трехмерном изображении, прицелы. Марианна Максимовская: В случае с Чубайсом это блокбастер настоящий получился. Анна Качкаева: Да, получился, причем на всех каналах, и все в зависимости от возможностей технических и финансовых сделали это как настоящий блокбастер. Но у вас он был самый человеческий: руки, которые подрагивали, перебивки с чашкой, - я такого Чубайса не видела. Марианна Максимовская: Вы знаете, я тоже не видела такого Чубайса, хотя брала у него интервью, большое, эксклюзивное, не один раз даже, видела его в разных ситуациях в кадре и за кадром, лично и на экране. Таким я Чубайса действительно не видела никогда. Дело в том, что я приехала к нему в 10 вечера в день покушения, и, видимо, все было так еще свежо. Его ощущения и его речь были такие искренние. Он абсолютно не был испуган. Он был, как молодежь говорит, "на винтах". Он очень переживал, он был переполнен эмоциями, и он был абсолютно правдив. Его эмоции были настоящими, они зашкаливали. Я это почувствовала, подумала, интересно, как камера передаст это или нет. Но, наверное, передала. Анна Качкаева: Передала, передала. Но меня с самого начала интересовал вопрос: а зачем человек в этом состоянии соглашается давать интервью? Марианна Максимовская: Вы знаете, для него, наверное, важно было все-таки рассказать и объяснить, что произошло. Потом мы с ним об этом поговорили, в каком-то смысле действительно невероятно повезло: все остались живы, никто, слава Богу, даже не ранен. А ведь это удивительно, потому что вспомните взрыв с Березовским, например, гибель была его водителя, охранника, с Орджоникидзе покушение - тоже пострадали люди. В этой ситуации невероятно громкое событие, для журналистов, наверное, действительно это огромная удача, потому что есть о чем рассказывать и нет тягости на душе, гибель людей - это омрачает, естественно, такую большую историю. И он это тоже понимал, он сказал такую вещь за кадром: "Господи, какое счастье, что никто не пострадал. Если бы я это на душу взял:". Он это сам понимал и поэтому, наверное, тоже согласился дать интервью быстро, потому что понимал, что история оказалась только политической, но не человеческой, с точки зрения страданий, гибели людей. Анна Качкаева: Я просто думаю, каждый канал в итоге взял у него это самое интервью. Он его растиражировал, повторялся. В "Вестях недели" был более откровенен и сказал, что заказчик в России. На Первом гораздо больше выглядел привычным Чубайсом в стилистике "не дождетесь". И в результате этим его интервью, как мне кажется, сильно воспользовались в разных-разных целях для интерпретации этих событий. Он же опытный человек. Марианна Максимовская: Он же понимает, что не было бы интервью, воспользовались бы еще больше его молчанием. Мне кажется, что он прав, потому что лучше говорить и сказать самому, какой-то вброс информации осуществить в прессу самому, чем слушать потом, как тебя на разных каналах различные идеологизированные сильно и не очень программы будут интерпретировать ситуацию с ним уже без него. Анна Качкаева: А вам как показалось, если судить по эфиру, это событие уже используется кем-то в своих интересах? Марианна Максимовская: Да, так и есть. И достаточно любопытно читать в газетах и смотреть на разных каналах, понимая направление каналов и газет, нюансы, детали, интонации различать. Конечно, это чувствуется. Думаю, это все замечают. Анна Качкаева: Марианне неудобно говорить о своих коллегах. На Первом канале это было сразу очевидно, поскольку там делаются такие "народные" новости. Если в "Вестях" дали только синхрон господина Володина из "Единой России", который назвал неких олигархов за границей, в Лондон и так далее, которые могли бы, по его версии, иметь отношение к этому покушению. То в "народной", "публичной", а-ля газета "Жизнь" программе "Время"фамилию назвали конкретно и показали портрет Леонида Невзлина. Очень совершенно понятные механизмы работы с аудиторией и с некой идеологией, которую совершенно очевидно используют. Политики, конечно, тоже ввязались: от Рогозина: Марианна Максимовская: Вы знаете, что самое смешное? Я внимательно потом прочитала первоисточник, он ведь так пошутил, вырвали просто цитату из контекста. Кстати, о роли средств массовой информации в жизни обычных людей и политиков. Абсолютно вырванная из контекста фраза: "Это не мы, мы бы не промахнулись". После этого он сказал: "Ну, а если серьезно, то это знак власти". А вырванная фраза, конечно, звучала фантастически, особенно в день покушения. Анна Качкаева: Галина Васильевна из Санкт-Петербурга, мы вас слушаем. Слушатель: Я считаю, конечно, идеологические эти передачи на разных каналах. Моему духу, моему мнению больше всего соответствует Максимовская. Я не пропускаю ее передачи. Анна Качкаева: А вот все-таки если говорить, кому выгодно, как вы думаете, кому все-таки выгодно на телевидении делать событием то, что с Чубайсом произошло? Марианна Максимовская: У каналов и у программ есть владельцы. Государство, например, которое владеет центральными каналами, это же всем известно. Есть направление канала, есть линия. И это нормально на самом деле. Я слышала, а почему нельзя на одном канале, например, давать рядом две абсолютно различные по направленности, по идеологии, по взглядам на жизнь программы? Поставить их рядом в один день в сетке, сначала одну, потом - другую. Нельзя, мне кажется, что нельзя. Это было бы очень неправильно. Я помню несколько газет, в частности "Литературка" в середине 90-х, которая пыталась на одной полосе представить несколько абсолютно полярных статей на одну и ту же тему, предположим. У меня, достаточно опытного и подготовленного читателя, голова шла кругом, я не понимала в результате, а что они хотят сказать, я за или я против, меня раздражает эта полоса, которую я читаю и держу в своих руках или я согласна, солидарна. Анна Качкаева: То есть такого всеобъемлющего плюрализма в эфире вы не приемлете? Марианна Максимовская: Вот что делаем, например, мы. Золотое правило журналистики: конфликт, два мнения, мы даем два мнения. И Мишу Леонтьева, кстати, мы приглашаем экспертом или берем у него интервью по каким-то поводам в нашей программе достаточно часто именно как представителя другой точки зрения. Мне важно, чтобы была не только моя точка зрения и точка зрения либералов, демократов, западников, но и я представителей других взглядов, другой идеологии. Но, конечно, есть ощущение от программы. У меня есть свои убеждения, свои взгляды. Мои личные убеждения и взгляды совпадают с убеждениями и взглядами моего непосредственного руководства на канале. Слава Богу! Иначе бы я на этом канале не работала. И мои ощущения, мои взгляды, мои убеждения политические, прежде всего, они ощущаются, они ощущаются, хотя я никогда не позволю себе давить, хамить, уничтожать людей, с чьей точкой зрения я не согласна. Я всегда буду приводить и своих оппонентов к себе в программу. Анна Качкаева: То есть в общем, тогда я должна признать, что Михаил Леонтьев прав, он высказывает эту точку зрения довольно часто, что точка зрения государственника, антизападника и человека, настроенного прорусски, превалирует в стране, и правильно, что большинство каналов выражают именно эту точку зрения, а вот маргинальная часть аудитории, для нее есть "Рen-TV". Марианна Максимовская: Я с этим не согласна. Во-первых, общественное мнение в стране меняется. Мы видели, как оно начало меняться в конце 90-х. Телевидение, кстати, этим процессом может очень здорово управлять, и мы это тоже видели. Мы видели, как избирают людей, которых никто не знает. Мы видели, как уничтожают людей, которых знают все. И все это делает телевидение. Я абсолютно убеждена, что если бы, например, телевидение на большинстве каналов сейчас бы проповедовало другую точку зрения, то и общественное мнение в стране было бы другим в подавляющем большинстве. Поэтому слова, что "есть маргиналы, их кучка, и поэтому им бросают кость в виде чего-то, неких СМИ, которым якобы что-то позволено", - это неправда. Анна Качкаева: Вы сами себе противоречите, потому что означает, что нельзя, чтобы эти точки зрения аккумулировались на одном канале. Марианна Максимовская: Я абсолютно не противоречу, знаете, в чем себе? Потому что я не считаю, что людей с либеральными убеждениями, например, их мало. Анна Качкаева: Их не мало, но их мало на основных больших каналах. Поэтому я и говорю, что единомыслие на одном канале, наверное, это не очень верно. Лучше, если будут разные точки зрения у разного типа программ. Может быть, зритель и слушатель как-нибудь в этом разберется. Может быть, это правильно. Марианна Максимовская: Мне бы хотелось, конечно, чтобы все-таки во всех программах было больше объективности. Дело в том, что есть информация, а есть пропаганда. Вот здорово было бы, - может, сейчас глупость скажу, идеалистом буду выглядеть, но, тем не менее, - если бы в большинстве программ также показывали две точки зрения, а не одну. Давайте так хотя бы для начала. Анна Качкаева: Валентина из Екатеринбурга, мы вас слушаем. Слушатель: На ваш вопрос мне бы очень хотелось ответить. Я вам сразу хочу сказать, что Первый, Российский и НТВ каналы я вообще прекратила смотреть информационные программы. Если попадает иногда, что начинаю переключать, а там начинается информационная программа, мне достаточно одной минуты, чтобы понять, что уже вранье сплошное и какая-то идеологическая подоплека их информации. Тут же переключаюсь на другую. Единственное, чем я пользуюсь, это канал "Ren-TV". "Неделя" для меня - это единственная по телевидению информационная программа. Все остальное время я слушаю только Радио Свобода. Анна Качкаева: Спасибо вам, Валентина. И вот тут Ирина нам пишет, что в программе "Неделя" идеологии не видит. А вы, Марианна, свою программу признаете идеологической? Марианна Максимовская: Я все от меня зависящее стараюсь делать для того, чтобы выглядеть максимально объективно. Я вообще очень люблю объективистскую журналистику и училась журналистике на старом НТВ, даже до того еще на ТСН, когда мы за образец брали школу BBC - это максимально объективистская журналистика. Я до сих пор стараюсь ей следовать. Анна Качкаева: Павел Сергеевич из Санкт-Петербурга, мы вас слушаем. Слушатель: Я очень рад, что вы затронули эту тему. Когда была передача "К барьеру!", где участвовал замечательный генерал Леонов и антисемит, хулиган, черносотенец Макашов, и кстати, Макашов победил, очень много людей придерживаются этих взглядов. Анна Качкаева: Павел Сергеевич, он победил в центре России, а в районе Екатеринбурга многие зрители российские проголосовали против. В том-то и дело, что здесь и страна еще по-разному голосует. Слушатель: Вы понимаете, дело в том, что кому-то очень выгодно покушение на Чубайса. В России, к сожалению, существует Русская фашистская партия, и эта партия издает колоссальное количество газет. В Ленинграде, в частности, выходит такая газета, как "Новый Петербург", где просто-напросто призывы есть к тому, чтобы поднимать восстания. Это же просто позор, что никакая прокуратура у нас этим делом не занимается. Это же стыдно просто! Сейчас дали на рассмотрение Генпрокурора, я уверен, что не найдут настоящих людей, которые занимались вот этой провокацией, в частности покушением на Чубайса. Марианна Максимовская: У меня тоже, кстати, большие сомнения, несмотря на оптимизм Чубайса, что найдут хотя бы исполнителя. Задержали человека, но представьте себе, ветеран ГРУ, который едет на дело на машине своей жены, даже номера грязью не залепив. Что-то это не то. Анна Качкаева: Ну, вот вам высказывают всякие симпатии и удовольствие по поводу просмотра программ, но тем не менее, видимо, этого не избежать, просят вашего мнения, Марианна, об отношении к Евгению Киселеву. Прав он, по-вашему, или нет поступать так с журналистами? Марианна Максимовская: Мне бы не хотелось комментировать. Я просто считаю себя не вправе публично комментировать эту ситуацию и не согласна категорически с теми моими бывшими коллегами по каналам различным, которые сейчас сочли возможным для себя комментировать, публично обращаться с какими-то письмами по поводу этой ситуации. Могу только сказать, что ситуация эта чрезвычайно тяжелая для либеральной прессы в целом. Это катастрофа просто. Анна Качкаева: Наталья из Москвы, мы вас слушаем. Слушатель: Безусловно, теперь уже не отделаться от идеологии, потому что идеология в этой стране должна формироваться. А либералы, которые довели страну до точки, до ручки, - это факт. Теперь если Путин не примкнет к национально-патриотическому движению, его ждет судьба Чаушеску, потому что и Невзлин, и все они ополчились на Россию и будут делать все, чтобы сделать здесь "оранжевую", "голубую" революцию. И естественно, будет сопротивление народа, который уже знает, что идет захват наших ресурсов нашей страны. Естественно, православные силы объединяются, православие находится в тесном сотрудничестве с общественностью и государством. Поэтому либералам здесь ловить нечего, в России все меняется. Анна Качкаева: То есть вы считаете, что идеология такого свойства не имеет права быть на телевидении? Слушатель: Нет, как это? Конечно, имеет право, но ведь если бы либералы в свое время из "Мариотта" не тащили шмотки сумками, как Хакамаду я застала за этим милым занятием с Соловьевым, а все силы бросили, чтобы симпатию у народа вызвать. Они же виноваты в этом. Я ехала в поезде в Ростов, я слышала, как люди за чаем рассказывали, как она за бесценок выкупила там-там, от народа же ничего не скроешь. Россия полнится слухами. Анна Качкаева: Слухи - это тоже одна из идеологических уловок, между прочим, хотя, наверное, в чем-то вы правы. Безусловно, есть за что либералам посыпать голову. Марианна Максимовская: Есть, они сами это делают, кстати, политики во всяком случае. Только меня единственное очень смутила фраза про православие, которое находится в тесном сотрудничестве. Обычно так говорили про органы госбезопасности, например, или людей, которые с этими органами сотрудничают. Давайте отделять все-таки православие от государства и вообще любую религию от государства. Анна Качкаева: Дима вам пишет: "Максимовская против искусственного плюрализма, и она права: это неестественно". "Комментатор Алексей Пушков в прямом эфире "Эха" на днях проболтался, что получает инструкции от Суркова", - пишет нам Виктор. Да, действительно, слышали об этом. Это означает, что идеология работает в данном случае просто как вертикаль власти, напрямую. Марианна Максимовская: Вертикаль власти, между прочим, обязана базироваться на идеологии. Анна Качкаева: Я только все время пытаюсь понять, все-таки какая идеология у нас? Я сформулировала этот вопрос, и все слушатели в эту игру с нами играют и говорят: да, они идеологичны, есть либеральная идеология. А есть еще какая? Марианна Максимовская: Знаете, какая у нас сейчас идеология людей, которые находятся у власти? Все, что было до того, - это плохо. Как надо - на самом деле не очень понятно. И никто мне, например, не объяснил, как надо, что нужно сделать, чтобы было хорошо. Удвоить ВВП, дальше? Правда, не выходит. Те же люди говорят. Но вот я, кроме удвоения ВВП, ничего не понимаю, никаких идей. Анна Качкаева: Я получила обширное письмо от господина из Санкт-Петербурга. Спасибо вам большое, обязательно воспользуюсь роскошной цитатой из шукшинского рассказа как-нибудь в следующей программе. Ценно, что вы так подробно следите за эфирами программы "Смотрим телевизор". Теперь Екатерина вам пишет Марианна: "Спасибо, что вы есть. Из всех каналов ваш самый актуальный. А насчет Чубайса, он заслужил, что его решили убрать. Жаль, не смогли". Марианна Максимовская: Кстати, точка зрения не единственная. Сам Чубайс об этом очень хорошо знает, что таких людей много. Анна Качкаева: "А почему вы решили, - пишет нам Дима, - что люди, работающие на телевидении, либералы, консерваторы или реакционеры?" Да мы ничего не решили, мы просто пытаемся определить, какая у нас идеология на основных каналах. Вот Марианна хоть и не хочет называть программу идеологической, но все-таки себя считает либералом по взглядам. Кем себя считают государственники, вернее, какую идеологию они несут, мы никак выяснить не можем. И вы нам в этом не помогаете. Дима просто считает, что чаще всего на телевидении это маски, которые все вынуждены носить. Поступит указание из Кремля - все они станут кем угодно: хоть демократами, хоть консерваторами. Марианна Максимовская: Вы знаете, еще несколько лет назад я бы взвилась, сказала, что это неправда. А сейчас уже готова согласиться, но не все, конечно, такие. Но дело в том, что ситуация 1999 года на телевидении ровно такая была. Когда люди увидели человека, который сначала говорил одно, потом происходят изменения в стране, во власти, и он начинает говорить ровно другое. Мне теперь с Дмитрием тяжело спорить. Анна Качкаева: И вот Раиса Николаевна нам задает риторический вопрос: "А почему это вас не возмущало, как в газетах 89-90 годов призывали к свержению существующего строя? Почему вас не возмущает, что вместо красного флага теперь висит власовский флаг?" Не власовский, а флаг торговых организаций России. Мы не возмущаемся, просто мы говорим о том, что все время есть некая идеология, просто мы стали жить быстрее. Идеологии меняются стремительно. И вот, кстати, один из примеров - Украина. Ощущение, что два месяца назад говорили про другую страну. Там так бурлило, если уж о чем и говорили - только как о политических авантюристах, о народных гуляниях, о толпе, об американских финансистах, об идеологах, о малом количестве людей, об информационной блокаде Януковича. Просто полыхало на Первом канале. И посмотрите, что произошло в субботу и воскресенье: такой чистенький, ровненький, почти оскопленный протокол. Я должна сказать, я думала, а как там на Украине, там все-таки что поменялось, и идеология и высшие интересы сильно влияют на телевизионный пейзаж. И об этом мы разговаривали с главным редактором интернет-издания из Киева, который называется "Телекритика" Натальей Лигачевой. Наталья Лигачева: Каналы достаточно миролюбиво освещали этот визит. Чувствовалось, что они хотят подчеркнуть, что главная цель визита - налаживание личных взаимоотношений между двумя президентами: Украины и России, и что эта цель от Украины достигнута. При этом обходили острые углы и по поводу газовых проблем, и по поводу ЕС, и подавали этот визит как весьма-весьма успешный для Украины. Я думаю, что сквозь все комментарии сквозила удовлетворенность от того, что сторона, которую здесь воспринимают как оппонирующую этой команде власти во время выборной кампании, достаточно быстро пришла к необходимости налаживания нормальных партнерских взаимоотношений. Анна Качкаева: Что-то поменялось за эти месяцы, пока мы с вами не разговаривали? Наталья Лигачева: Сейчас очень своеобразная ситуация, потому что, с одной стороны, нет никакого давления политиков на телеканалы. А с другой стороны, мы наблюдаем взрыв энтузиазма журналистов в связи с этим. И если можно понять те телеканалы и тех журналистов, которые работают на каналах, по-прежнему контролируемых так называемой новой оппозицией, допустим телеканал "Интер", который постоянно ищет информационные поводы для критики власти, но не всегда эти информационные поводы бывают достаточно убедительны. Наблюдается еще и такая эйфория у независимых средств массовой информации, когда критика превращается в критиканство или даже иногда в медиа-киллерство, хотя, с другой стороны, есть опасность того, что новая власть будет очень серьезно на это реагировать. И как уже известно, было такое письмо с обращением к журналистам не раздувать информационных войн, не раскачивать лодку, что было весьма бурно воспринято самими журналистами, поскольку уж очень эти эпитеты напоминали лексику прежней власти. И поэтому эта бурная реакция послужила тому, что несколько подписавших ее чиновников и спикер Верховной Рады Владимир Литвин вынуждены были дезавуировать участие в этом, признать, что это была ошибка. Марианна Максимовская: Можно я произнесу небольшую речь? Дело в том, что я была в Киеве через три дня после начала "оранжевой" революции, брала интервью у Виктора Ющенко, тогда еще абсолютно опального кандидата, это было до решения о третьем туре. И у меня было абсолютное ощущение 1991 года, которое я лично провела на баррикадах, у меня было ровно такое ощущение, мне казалось, что я вернулась просто на столько лет назад. И у меня была грусть светлая одновременно и печаль, потому что я помню и 1993 год у нас в Москве, я помню, как мутировала наша власть и пресса вместе с властью Мы с коллегами моими обсуждали эту ситуацию, я приехала вся такая возбужденная: Киев "оранжевый, так всплеск, так все искренне, - мы говорили, что это все наверняка поменяется, и мы то уже здесь в России знаем, как это будет у них там на Украине. И вот началась деприватизация, Пинчук -зять президента бывшего Кучмы, киевское "Динамо" - все события, о которых мы говорили, все это началось. На Украине написали письмо, потом сами опомнились, сказали, что погорячились, а журналисты уже готовы выстроиться в позу "чего изволите". Мне кажется это удивительно совершенно, почему считается, что патриотически настроенный журналист должен обслуживать интересы конкретных людей, в этот момент находящихся у власти, а не страны? Ну что, не было понятно, что Россия все равно вынуждена будет сосуществовать с Украиной, а Украина вынуждена будет сосуществовать с Россией? Путин поддерживал Януковича, ну что, нельзя было нашей прессе более сдержанно себя вести тогда? Естественно, Ющенко - президент, естественно, что президент Путин поехал к президенту Ющенко. И естественно, что все сделано для того, чтобы этот визит выглядел как можно более причесанным, лояльным, таким милым, дружественным. Анна Качкаева: Немножечко только в "Вестях недели" себе позволили чуть-чуть колкости в адрес госпожи Тимошенко. Марианна Максимовская: Колкости, пожалуйста, позволяйте. Но опять-таки мы, журналисты, как выглядим, которые лицом торгуют, если хотите? Мы своим лицом торгуем. Вот вчера мы говорили: "оранжевая" угроза, сегодня Путин там - и вот уже какая "оранжевая" угроза? Нет, уже все хорошо. Кстати, Миша Леонтьев, с которым у меня тут спор вышел, в кафетерии в "Останкино" встретились, я говорю: "Миш, ну как же ты так подставил президента Путина, которого ты так любишь, сказав, что он не имеет права встречаться с этими Саакашвили и Ющенко? Позор, никогда не встретится, руки не пожмет. И вот встретился и пожал руку одному и второму. Миша, ты подставил президента", - сказал я Леонтьеву, мы с ним чуть не поссорились. Анна Качкаева: Но тем не менее, Сергей Брилев, отбивая материал об официальном визите, сказал, на мой взгляд, ключевую фразу, которая много говорит об отношении внутреннем, хотя она очень корректна: "Перед тем, как встретиться с соседом, Путин побывал у друзей". У друзей - имеется в виду Шредер и Ширак. Из Санкт-Петербурга Антон, здравствуйте. Слушатель: Конечно, все идеологическое. В Америке все идеологическое. Проблема не в этом. Анна Качкаева: А в чем? Слушатель: Корреспондент CNN сразу покажет на экране, а наши десять раз спросят. По поводу Чубайса, как-то странно, покушение на Чубайса, покушение на Березовского, на Илюхина - все на них покушаются, и ничего. А Старовойтову - хлоп, Маневича - сразу хлоп. Когда чекисты хотят убить - они убивают. А тут какая-то игра, чтобы отвлечь от состояния в стране, поболтать на эту тему. Покажите митинги, покажите, где люди на самом деле выходят, которым пенсии не платят. Марианна Максимовская: Ну, мы то, слава Богу, митинги показываем. Анна Качкаева: Марианна то как раз в "Неделе" и на этом канале показывают. Это к разговору о том, как из события можно сделать событие и целый триллер или можно его не заметить, например, не показав митинг матерей Беслана или митинг по поводу монетизации, если на него собралось менее тысячи человек. Это я знаю, такая разнарядка в этом смысле существует. Владимир из Санкт-Петербурга пишет, что "насчет Хакамады вы не правы. Она сама дезавуировала эту ложь на вашей радиостанции". Это просто опровергает нашу предыдущую слушательницу. "Пресса не может быть либеральной или какой-то другой, она должна быть свободной, а значит, нет ей ни названия, ни определения. А если она несвободна, и главного редактора выбирают не по таланту, а по политической ориентации, то она просто несвободная", - вот такая философская конструкция. Марианна Максимовская: Да, это философия, потому что категория "свобода прессы" такая сложная и многослойная, Анна Качкаева: что об этом можно не один час разговаривать. Марианна Максимовская: Проще говорить о направлении все-таки той или иной программы или канала. Анна Качкаева: Дмитрий: "Жаль, что все вы приглашаете Леонтьева. За две недели он успел оскорбить нескольких президентов соседних стран, и самым мягким его словом было "тварь". Кстати, много здесь таких мнений наших слушателей, которые считают, что вот это как раз не проявление плюрализма, потому что человек, который ругается и оскорбляет в эфире, не должен быть в эфире. У меня к этому сложное отношение, а у вас, Марианна, какое? Марианна Максимовская: Я вообще не приемлю хамства в любых его проявлениях и на бытовом уровне, и уж тем более в эфире, на массовую аудиторию. На радио, кстати. Я вот ехала к вам в машине, слушала одну радиостанцию, такое утреннее шоу было, где над слушателями просто глумились, по-моему, ведущие, я другого слова не подберу. Это безобразие! Просто как царь и бог, он понимает, что он кнопку включит, отключит - из серии "аптека за углом". Есть другая точка зрения - ну, не хами! Тем более, уж коли ты - журналист, радиоведущий, политолог. Хамить нельзя. Анна Качкаева: Вот любопытное мнение: "Не кажется ли вам, что страстное желание тележурналистов остаться в профессии может иметь негативный результат в нынешнее время? С одной стороны - Шендерович, с другой стороны - Шустер". Не знаю, как они связаны в голове нашего слушателя, но вот желание оставаться журналистом?.. Марианна Максимовская: А если это их профессия? Предположим, вы - бухгалтер, а вам говорят: уходите, вы больше бухгалтером работать не будете, мы так решили. А вы хотите работать бухгалтером, и что в этом плохого? Анна Качкаева: Бронислав из Москвы, мы вас слушаем. Слушатель: Желаю вам успехов в борьбе за ваши убеждения. Тезис, который обсуждается сейчас в редакции, очевиден. Идеология должна быть непременно. Горе новейшей России, что такой идеологии нет. Цели власти и народа в проведении реформ не совпадают. Либеральные ценности толкуются однозначно, чтобы элита и бюрократия процветала. По комментариям текущих вопросов. Фигура Чубайса одиозна. Я мог бы привести до 50 фактов политических правонарушений, которые повлекли серьезные последствия в России. Марианна Максимовская: Реформаторов действительно никогда не любят. Анна Качкаева: А вот мне все-таки интересно, никто из наших слушателей по-прежнему не говорит, все говорят: идеология нужна, так вот какая? Идеология как некая сумма идей, представлений, выраженных в каких-то конкретных желаниях, стратегиях, векторах развития, она как-то должна формулироваться? Никто из наших слушателей не может сформулировать, какая это идеология. Если с либеральной мы более-менее разобрались, вот она есть на отдельно взятых каналах, в отдельно взятых программах. Марианна - человек, который борется за частные ценности, скорее признает частную собственность, свободу выбора, свободу слова, хорошо относится к Западу, считает, что Россия может быть интерполирована: Вот если так грубо? Марианна Максимовская: Ну, если очень грубо, то да. Но при этом я вам приведу конкретный пример. Это отношение стран Балтии к итогам Второй мировой войны. Практически все каналы, в том числе мы, сделали сюжеты из прибалтийских республик, где президента Литвы и Эстонии отказались ехать на торжества 9 мая в Москву по случаю 60-летия Победы, президент Латвии Вике-Фрейберга сначала оскорбила советских ветеранов, как многим показалось, очень неосторожные произнесла слова высокомерные про ветеранов, которые разложив воблу на газете, будут отмечать этот праздник, а потом в результате согласилась приехать, и она будет здесь на торжествах. И скандал еще по поводу книги, где концлагерь латышский историк назвал воспитательным учреждением, там завоспитывали насмерть 100 тысяч человек. И мы об этом рассказали. Мы показали и марши нацистов, и протесты антинацистов, но я при этом как либерал считаю, что прибалтийские страны имеют право на свою трактовку итогов Второй мировой войны. Очень многие жители прибалтийских стран считают, что они были аннексированы, насильно присоединены к Советскому Союзу и прожили тяжело сорок лет советских. Многим там это очень не нравится. Что для меня не имеет совершенно никакого значения к идиотской, совершенно беспардонной, неправильной книжке, где концлагерь, где из детей кровь выкачивали, назван воспитательным учреждением. Это совершенно разные вещи. Здесь мои либеральные убеждения не играют никакой роли, меня это возмущает. Анна Качкаева: Не говоря уж о том, что президенту не стоит говорить о людях, которые пять лет пластались и гибли под пулями, что они там воблочкой закусят. Можно найти иные слова. Марина из Москвы, мы вас слушаем. Слушатель: Отвечу на ваш вопрос, да, идеологизирована. Причем так получается иногда, что ну какая может быть основная идеологическая линия в государстве - это линия правящего класса. Ее используют двояко: и прямым, и косвенным путем. То есть, допустим, заблуждающиеся журналисты, они сами в каких-то вещах докапываясь, они могут служить этой основной линии, и это тоже используют. То есть используется абсолютно все, ничего просто не бывает. Докажу несколькими примерами. Саммит Путина с Бушем в каких-нибудь средствах массовой информации обсуждался? То есть мы знаем условия договоров, что обсуждалось? Нет, в секрете. Анна Качкаева: Вы имеете в виду последний? Слушатель: Да, 24 февраля. Какие конкретно договоры и документы мы получили? Мы не знаем. Анна Качкаева: Это правда. Нам только показали, что это случилось. Так же, как, впрочем, и с украинским саммитом - случилось. Слушатель: Дальше, встреча Путина с Фрадковым состоялась не так давно. О чем они беседовали? Почему это в государстве встретились два первых человека, почему это должно оставаться в секрете. Средства массовой информации ни одного звука об этом не подали. Третье, визит Путина, встреча с Ющенко - конечно, это все было идеологизировано, подготовлено, и даже к такой встрече, и цель одна - чтобы вовлечь в этот союз тройственный Белоруссию, которая пока единственная среди наших славянских государств отстаивает свое независимое правительство. То есть это все дело - охмурить Белоруссию, заставить ее подчиниться вот этой антинациональной для своего народа политики, которую уже проводит Ющенко. Марианна Максимовская: Что-то вы как-то все в кашу. Анна Качкаева: Это очень много всего, но в том-то и дело. Марианна Максимовская: Заблуждающиеся журналисты, мне просто интересно, можно я вам задам вопрос. В чем они заблуждаются? Слушатель: Чубайс и так первый человек в России, который начал свою таким образом кампанию предвыборную. Анна Качкаева: Ух ты! Слушатель: А он и так первый человек в России. Как журналисты заблуждаются? Я не думаю, что большинство журналистов куплены, есть и такие, но есть люди, которые просто видят основную линию по-своему. Вот им как ее выстраивают, иногда очень бывает выгодно правду не говорить, а вот эта недосказанность заставляет журналистов, как слепых котят, чего-то искать, выдавать свое мнение за какое-то официальное. Марианна Максимовская: Вообще, вы знаете, мне просто кажется, что когда журналист не говорит правду, он не заблуждается, он просто лжет. Анна Качкаева: Да. Ничего другого и не может быть в этом смысле. Владимир Николаевич пишет, что "на Украине ровным счетом ничего не поменялось, кроме того, что у кормушки появились другие хозяева. В этом вы убедитесь буквально через пару лет, и будет ровно такое же недовольство, как и предыдущей властью". Но вот с журналистами это происходит чуть быстрее, чем с народом, потому что каждая власть, это вовсе никакая не тайна, тут же пытается не циркуляром, но как-то обозначить, что она тут надолго, и она - власть, и она может журналистам что-то такое сказать. Марианна Максимовская: Слушательница наша хотела сказать, видимо, как я поняла, про прозрачность власти, про то качество, которое мне бы очень хотелось у нашей власти. Абсолютно нет традиций у нас в стране прозрачности власти. Последние 15 лет мало что изменили, как выяснилось. Все очень быстро вернулось обратно. А прозрачность власти - это одно из условий существования настоящей демократической страны, прозрачность для жителей через журналистов. Анна Качкаева: Дима нам пишет: "Я думаю, что плюрализм в идеологии невозможен, так как идеология - система, чуждая плюрализму, она может быть выражена только в Конституции. Конституция - это и есть национальная идея, вы не там ее ищете". Марианна Максимовская: Конституция - это Основной закон, я не назвала бы ее идеологией. Анна Качкаева: "Телевидение идеологично, потому что ведущие роботы. Враг бьет того, кого боится и кто на правильном пути. Советую вам брать пример с Чубайса", - пишет Наталья. Виктор Николаевич, вы в эфире. Слушатель: Уважаемая Марианна, мне очень приятно услышать вас вживую! У меня вопрос о том, кто готовит тексты? Это одно. И я хочу подкрепить свою мотивацию отношения к покушению на Чубайса. Чиновники должны бояться гнева народного. Неужели он не понимает, что он народ загнал в рабство? И он должен бояться. А если он не боится, то 9 граммов всех выравнивают. Удачи вам! Марианна Максимовская: Ой, вот про 9 граммов - ради Бога!.. А до Чубайса народ жил в счастье, в покое, в состоянии абсолютной свободы, наверное. Вот при советской власти, к примеру, абсолютная была свобода для народа, и всем было очень хорошо. На самом деле я горжусь тем, что я - автор своей программы, так было всегда с начала того прежнего НТВ, ведущие сами верстались, готовили свою программу, писали себе подводки. Конечно, у меня были редакторы, и сейчас мы с руководителем программы вместе думаем над подводками, но это мои мысли, это мои тексты, и я знаю до последнего синхрона (это на профессиональном языке значит кусочек интервью, который вы видите в сюжетах). Я абсолютно владею материалом и действительно автор своей программы. Это предмет моей профессиональной гордости. Есть такая история, как еще при Ельцине в 1996 году целая группа разработчиков, кстати, по инициативе самого Бориса Николаевича, пыталась сформулировать национальную идею для России. Возникла такая идея сформулировать идею. Долго мучались не последние умы в стране, придумали не очень приличную фразу, над которой все смеялись. Если ее перевести деликатно, получится что-то вроде "Не пачкай свой подъезд", "Не делай этого в своем подъезде". Поняли, что никак это нельзя как-то интерпретировать по-человечески и представить широким массам, думали-думали - получился такой официальный слоган: "Покрась свой забор" или "Убери свой подъезд". Все, больше не продвинулись. Анна Качкаева: Степанова Людмила Ивановна нам пишет: "Владимир Путин пришел к власти, не дал нам идеологии, даже не определил вектор. Наши кони на Втором канале так и остались незапряженной тройкой и без ямщика. Это же явная деидеологизированная заставка. Вот когда запрягут коней, дадут кучера и скажут, куда ехать - вот тогда это будет государство". Любопытное мнение: Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
