Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[28-01-03]
Кавказские хроникиМихаил Булгаков и КавказВедущий Олег Кусов Олег Кусов: Михаил Булгаков начинал свой литературный путь на Кавказе. В 1921-м году на сцене Владикавказского драмтеатра была поставлена его первая пьеса "Сыновья муллы". Впоследствии он пытался забыть этот случайный период творчества, во Владикавказе он спасался от голода. Так получилось, что писать для сцены ему приходилось после установления советской власти, поэтому пьеса "Сыновья муллы" не лишена восторженного отношения к революции. Но во Владикавказ Михаил Булгаков приехал белогвардейцем-монархистом. Рассказывает литературовед Мариэтта Чудакова. Мариэтта Чудакова: В течение 18-го и первой половины 19-го года он был в Киеве, где сменялись без конца власти, и он все время увиливал от всех мобилизаций: от большевиков скрывался в лесу, от петлюровцев с трудом убежал. А когда пришла Добровольческая армия осенью, он уже этой мобилизации избегать не стал, хотя, не думаю, что он жаждал попасть на фронт, но как-то не посчитал нужным уворачиваться от этого. И мобилизованный как врач, сел на поезд и поехал через Ростов во Владикавказ. Сначала один, потом вызвал туда свою жену. Настоящее созревание писателя шло в это время. Он единственный из своего поколения писателей рождения 90-х годов, про более молодых я и не говорю, кто так отреагировал всем творчеством на Гражданскую войну. У нас было когда-то в советское время в ходу выражение "писатель, рожденный революцией", вот о Булгакове можно смело сказать, что он как писатель рожден революцией. Потому что именно потрясения Гражданской войны дали основной запал его творчеству: и запал "Белой гвардии", и запал "Мастер и Маргариты". 1-го февраля 21-го года уже во Владикавказе, силой вещей оказавшись под советской властью, потому что остался там поневоле, у него температура сорок, возвратный тиф, когда отступала его армия, и он остался навсегда под советской властью по вине обстоятельств. Но он пишет 1-го февраля 21-го года своему брату, что идет на сцене его пьеса, ранняя еще, "Семья Турбиных", совсем другая, и он говорит: "Какая горечь была у меня, что я сейчас только начал то, что должен был делать четыре года назад, писать". Олег Кусов: На Кавказе Булгаков окончательно порывает с медициной, не только из-за тяги к литературному труду. Мариэтта Чудакова: Гражданская война ему в большой степени помогла. Почему? Ему надоело, мягко говоря, что у каждой армии он был игрушкой в руках, потому что как врача его мобилизовали. И он написал тогда сестре, что "имейте в виду, что я не кончал никакой медицинский, а вовсе литератор, пожалуйста, всех предупреди, чтобы никто про мою медицину не упоминал". Вот смысл его переписки в этот момент. Олег Кусов: В рассказе "Необыкновенные приключения" Михаил Булгаков поведал о сражении белогвардейцев с чеченцами, которые, по сути, и тогда отстаивали свои традиции и образ жизни, но ни чьи-то политические интересы. Мысли писателя о целесообразности таких сражений не потеряли актуальности, на мой взгляд, и сегодня. Диктор: "Временами мне кажется, что все это сон. Бог грозный наворотил горы. В ущельях плывут туманы, в прорезях гор - грозовые тучи, и бурно плещет по камням мутный вал. "Злой чечен ползет на берег, точит свой кинжал". Узун Хаджи в Чечен-ауле, аул растянулся на плоскости на фоне синеватой дымки гор. В плоском Хахнкайском ущелье пылят по дорогам арбы, двуколки, Кизляр и гребенские казаки встали на левом фланге, гусары на правом, на вытоптанных кукурузных полях батареи. Бьют шрапнелью. Как черти чеченцы дерутся с белыми чертями. У речонки, на берегу которой валяется разбухший труп лошади, на двуколке треплется красно-крестный флаг. Сюда волокут ко мне окровавленных казаков, и они умирают у меня на руках. Пулеметы гремят дружно, целой стаей. Чеченцы шпарят из аула, бьются отчаянно, но ничего не выйдет - возьмут аул и зажгут. Где же им с двумя паршивыми трехдюймовками устоять против батарей конской пехоты. С гортанными воплями понесся их лихой конный полк вытоптанными, выжженными кукурузными пространствами, ударил с фланга в терских казачков. Те чуть теку не дали, но подсыпали кубанцы, они застрочили в пулеметы и загнали наездников за кукурузные поля на плато, где видны в бинокль обреченные сакли. Взяли Чечен-аул. И вот мы на плато. Огненные столбы взлетают к небу, пылают белые домики, трещат деревья. По кривым улочкам метет пламенная вьюга, отдельные дымки свивают в одну тучу, и ее тихо относит на задний план к декорации оперы "Демон". Пухом полна земля и воздух. Лихие гребенские станичники проносятся вихрем к аулу, потом обратно. За седлами пачками связанные воют куры и гуси. У нас на стоянке с утра идет "луколовский пир". Пятнадцать кур бухнули в котел, золотистый, жирный бульон. Объеденье! Кур режет Шугаев, как ирод младенцев. А там, в таинственном провале между массивами, по склонам которых ползет и тает клочковатый туман, пылая мщением уходит таинственный Узун с всадниками. Голову даю на отсечение, что все это кончится скверно. И поделом, не жги аулов. Для меня тоже кончится скверно. Но с этой мыслью я уже помирился, стараюсь внушить себе, что это я вижу сон, длинный и скверный". Олег Кусов: Булгаков не любил Кавказ, не хотел понять города, в котором он жил. Несмотря на очень яркое, по его выражению, солнце, Владикавказ для него оставался мрачным городишкой. Даже свой литературный дебют здесь впоследствии пытался забыть. Мариэтта Чудакова: У всех нормальных писателей бывает один дебют, в этом и смысл слова дебют - "начало", а у него было три дебюта. И вот этот первый дебют, белогвардейский, назовем его, он должен был, когда стал работать под советской властью во Владикавказе, всеми силами забыть и сделать так, чтобы все остальные забыли. Тексты дома не хранить, я думаю, газеты, журналы. И начал вторую жизнь. Как он писал: "Мое творчество делится на две части - вымученное и подлинное". То есть вымученное - это были пьесы для сцены Первого советского театра во Владикавказе, а подлинное - он начал писать роман. В 23-м году он написал: "Перечитал и с отвращением уничтожил", так пишет он в автобиографии 24-го года. На юге во Владикавказе остался суфлерский экземпляр пьесы у театральных людей. Он описывает одну пьесу, что он писал вместе с туземным человеком, туземцем. "Писали мы втроем: я, присяжный поверенный и голод. Тот ему подсказывал локальный, он составлял сюжет". В одном из своих рассказах и в "Записках на манжетах" он об этом пишет: "Перечитав, я не скрою от вас, заплакал. Что-то чудовищное смотрело на меня с этих страниц. Начал драть рукопись, но остановился, потому что понял: написанное нельзя уничтожить. Сжечь, от людей скрыть, но от себя - никогда. Эту штуку я написал". Так и получилось, как сказал ("написанное нельзя уничтожить"), именно эта пьеса... Со священным ужасом мне рассказывала Елена Сергеевна: "Вы подумайте, Мариэтта, именно эта пьеса была найдена в 60-м году, суфлерский экземпляр". Я думаю, что она была самой слабой среди его пьес. По переписке судя, это пьеса, в которой нельзя установить авторство, заявляю со всей ответственностью. Если бы мы не знали точно, что "Сыновья муллы" революционная пьеса Булгакова, мы бы никогда не установили этого. Революционную пьесу он поддержал, атрибутировать было бы невозможно, если бы он так сам все это не описал. Олег Кусов: Но, несмотря на недовольство, Булгаков как писатель сформировался все же на Кавказе, считает Мариэтта Чудакова. Мариэтта Чудакова: Он приехал в Москву сформировавшимся совершенно писателем, сформировавшимся на Кавказе. Причем интересный очень рассказ "Невероятные приключения доктора", где он описывает практически бой, в котором он почти участвовал. Не вредно перечитывать. Как "Хаджи-Мурата" перечитывать очень полезно, когда описывает зверства чеченцев. У него одна такая фраза: "А не жги аулов". Ее возглас ранней редакции "Белой гвардии": "О мир, о благостный покой!". Он считал, что всеми силами так надо поступать, чтобы не жечь аулов и не убивать людей. Стремиться надо к этому всеми силами. Олег Кусов: Некоторые идеи из пьесы "Сыновья муллы" в дальнейшем получили развитие в романах "Белая гвардия" и "Мастер и Маргарита". Но сама пьеса была, как писал на Кавказе, исключительно ради денег, чтобы уехать в Тифлис. Рассказывает руководитель московского Центра развития культуры Кавказа Ольга Дубинская. Ольга Дубинская: Пьеса "Сыновья муллы" была написана в начале 21-го года, скорее всего, в конце апреля, судя по тому, что он сам писал о том, что пьеса написана в течение семи с половиной дней. Он писал ее вместе с соседом, вся роль этого соседа заключалась в том, чтобы насытить бытовыми реалиями ту канву, которую Булгаков придумал, но не мог ее воплотить в местном колорите. Потому что задачу они ставили перед собой: написать революционную пьесу на тему жизни местных туземцев. Это очень забавляло Булгакова, потому что он ничего не знал о местной жизни, и сам признался своему соседу. Коллизия ее основная заключается в том, что мулла по имени Хазбот гордится двумя своими сыновьями, Идрисом - младшим сыном, который стал революционером, и Магомедом. Мулла удивительно чистый, благородный человек, живущий во славу Аллаха, жизнь свою посвятивший Аллаху, ничего не подозревает о том, какая внутренняя борьбе возникает между его сыновьями. И когда старший сын Магомед, он был офицером царской армии, возвращается домой, он заинтересовывается соседской девушкой, которую воспитывает дед, девушка не отвечает ему взаимностью, он ее насилует. Младший брат все эту историю раскрывает, старший брат убивает младшего брата и бежит. Им надо было, чтобы пьесу купили, и пьеса писалась непосредственно для театров, которые работают на Кавказе. И им хотелось, чтобы пьеса была куплена немедленно. А, собственно, так и произошло, потому что пьесу купили буквально сразу, как она вышла из рук авторов, купили за двести тысяч рублей, и Булгаков сам неоднократно об этом писал и вспоминал, но при этом ужасно стыдился своей пьесы. Пьеса была поставлена тоже почти сразу после того как была написана, в мае 21-го года сыграна ингушской группой, потому что основной сюжет положен на ингушскую почву. Ингушская труппа с радостью взяла пьесу и сыграла, причем премьера произошла 15-го мая, в день рождения Булгакова. Олег Кусов: Как уже отметила Мариэтта Чудакова, впоследствии писатель пытался вычеркнуть эту работу из своей биографии. Но пьеса (в традициях булгаковской мистики) уже жила своей собственной жизнью. Ольга Дубинская: Завалявшись в архивах на Кавказе, пьеса больше не знала своего продолжения на сцене. А дальше историю этой пьесы мне рассказал удивительный знаток истории и культуры города Владикавказа Лев Григорьевич Хасиев. Находясь в архиве Государственного комитета по искусству при Совете министров Североосетинской автономной республики, он копался в драматургических произведениях в поисках пьес Дмитрия Кусова, и вдруг он встретил рукопись, на которой написано "Михаил Булгаков. "Сыновья муллы". Революционная пьеса из жизни местных туземцев". Скорее всего, это был суфлерский экземпляр на русском языке, который был передан из грозненского архива во Владикавказ. Лев Григорьевич эту пьесу прочел и отложил, запомнив основные ее мотивы, основные персонажи. Удивительно то, что в спектакле на сцене осетинского театра "Братья", поставленном Зарифой Бритаевой в конце 60-х или начале 70-х годов, он встретил те же мотивы, того же муллу, тех же сыновей, только в пьесу были привнесены новые обстоятельства и новые персонажи. Был перенесен акцент с драматической коллизии мулы и его сыновей, переживания муллы, как рушатся его иллюзии, как рушатся прежние идеалы, акцент был перенесен на революционные события. Были привнесены сцены молодежных революционных сходок, был новый персонаж - солдат, вокруг которого, как это ни странно, крутилось действие, а не вокруг старшего брата. Тем не менее булгаковская интрига пьесы, булгаковские мотивы, булгаковские элементы пьесы были очень узнаваемы. Вероятно, Бритаева тоже об этом знала, но не подавала виду, потому что пьеса была написана председателем госкомитета по искусству. Пьеса точно так же, как и в 20-х годах, она была встречена очень радостно зрителями, она прошла несколько раз с огромным успехом. Странно то, что, казалось бы, за полтора года Михаил Афанасьевич изменил свои убеждения, потому что в грядущих перспективах он осуждает Февральскую революцию, обвиняя ее в том, что именно эта революция проложила большевикам путь к власти. И что же мы встречаем в "Сыновьях муллы"? Он берет за основу ситуацию февральской революции. Младший сын муллы Идрис - революционер, но он является идеологическим носителем основ февральской революции. И, как это ни странно, именно в этой пьесе появляется мотив снисходительности власти вновь пришедшей к власти свергнутой. Олег Кусов: И все же на одну публикацию кавказского периода Булгакова стоит обратить особое внимание. В газете "Грозный" 1919-м году была опубликована статья "Грядущие перспективы", в ней Михаил Булгаков подводит итог революционной активности в России, пророчит трагедию страны. Мариэтта Чудакова: Он был не только талантливым крайне, но, что далеко не всегда дается в одном наборе, очень умным человеком. Именно эта статья меня в свое время убедила в этом с особенной силой. Он очень рано стал вдумываться в политическую жизнь России, хотя совершенно не собирался в ней участвовать. Так бывает, ведь вдумываются в жизнь политическую не только политики, есть люди, которые хотят понимать, что происходит в их стране, и вовсе не собираются прямо участвовать в политической жизни. Он был таким человеком. Вскоре после первой революции, когда он был еще гимназистом и далек от всего этого был, наблюдая выборы в думы и прочее, во все это стал вдумываться. И главное, что он был один не очень многих в среде тогдашних образованных людей университетских, который был решительный противник революции любой. И вообще сторонник монархии. Его отец был профессор, сначала доцентом, потом профессором духовной академии, доктором богословия. И мать, и отец были глубоко верующими, дома по воскресеньям читалась Библия. Консервативная среда, достаточно герметичная. Это была среда консервативная, монархическая, где не подвергались сомнению устои монархии российской. В основном он писал современным читателям. Момент, когда он писал, - совершенно особенный момент в войне гражданской. Потому что еще летом и ранней осенью казалась как никогда близкой победа над красными. Ростов-на-Дону был столицей Добровольческой армии, и там стоял бронепоезд, на котором была надпись "На Москву". У Колчака были успехи большие в Сибири, Деникин подходил к Воронежу, к Курску. Колчак подошел к Волге, а в ноябре показались первые признаки возможного поражения. И вот в этой статье видна отчаянная нота, она проступает сквозь желание поддержать своих сотоварищей: да, мы дойдем до Москвы, в то же время неуловимо проступает нота ужаса, что если это не удастся. Его охватывал холодный ужас при мысли, что победят большевики. Диктор: "Теперь, когда наша несчастная родина находится на самом дне ямы позора и бедствия, в которую ее загнала Великая социальная революция, у многих из нас все чаще и чаще начинает являться одна и та же мысль. Эта мысль настойчивая, она темная, мрачная, встает в сознании и властно требует ответа. Она проста: а что же будет с нами дальше? Появление ее естественно. Мы проанализировали свое недавнее прошлое, мы очень хорошо изучили почти каждый момент за последние два года, многие же не только изучили, но и прокляли. Настоящее пред нашими глазами, оно таково, что глаза эти хочется закрыть, не видеть. Остается будущее, загадочное, неизвестное будущее. В самом деле, что же будет с нами? Недавно мне пришлось просмотреть несколько экземпляров английского иллюстрированного журнала. Я долго, как зачарованный, глядел на чудно исполненные снимки и долго-долго думал потом. Да, картина ясна: колоссальные машины на колоссальных заводах, лихорадочно день за днем пожирая каменный уголь, гремят, стучат, льют струи расплавленного металла, куют, чинят, строят. Они куют могущество мира, сменив те машины, которые еще недавно, сея смерть и разрушая, ковали могущество победы. На западе кончилась великая война великих народов, теперь они зализывают свои раны. Конечно, они поправятся, очень скоро поправятся. И все, у кого, наконец, прояснился ум, всем, кто не верит страшному бреду, что наша злостная болезнь перекинется на Запад и поразит его, станет ясен тот мощный подъем работы мира, который вознесет западные страны на невиданную еще высоту мирного могущества. А мы? Мы опоздаем. Мы так сильно опоздаем, что никто из современных пророков, пожалуй, не скажет, когда же, наконец догоним их и догоним ли вообще, ибо мы наказаны". Мариэтта Чудакова: На протяжении статьи он объясняет нам сегодняшним, за что мы наказаны до сей поры. Многие это не понимают, считают, что была прекрасная страна, сейчас ее Горбачев и Ельцин разрушили. Люди не понимают, что произошло на самом деле в 20-м веке. Если мы даже победим, мы, белые, и войдем в Москву, тогда страна, окровавленная, разрушенная начнет вставать, война кончится. И вот дальше как будто про сегодня: "Те, кто жалуется на усталость, увы, разочаруются, ибо им придется устать еще больше. Нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни". Диктор: "Нужно будет платить за прошлое неимоверным трудом, суровой бедностью жизни. Платить и в переносном, и в буквальном смысле слова. Платить за безумства мартовских дней, за безумство дней октябрьских, за самостийных изменников, за развращение рабочих, за Брест, за безумное пользование станком для печатания денег, за все. И мы выплатим. И только тогда, когда будет уже очень поздно, мы вновь начнем кое-что созидать, чтобы стать полноправными, чтобы нас пустили опять в Версальские залы. Кто увидит эти светлые дни? Мы? О нет. Наши дети, быть может, а, быть может, и внуки, ибо размах истории широк, и десятилетия она также легко читает, как и отдельные годы. И мы, представители неудачливого поколения, умирая еще в чине жалких банкротов, вынуждены будем сказать нашим детям: "Платите, платите честно и вечно помните социальную революцию"". Мариэтта Чудакова: Версальский зал - это зал, где был заключен мир со всеми странами Антанты. Это как мы сегодня в "Восьмерку" рвемся, вот что такое Версальские залы. Он это угадал. Когда мы начнем кое-что созидать, чтобы стать равноправным. Мы созидали в 70-е годы: огромные тракторы, которые негодны были для полей, огромное количество вооружения, которое устаревало быстро, Бог знает что. Что такое социальная революция? Не все до конца понимают. Революции разные бывают, было много революций, но ни одна революция не проделала то, что проделали в Октябре, не отнимала частную собственность, не меняла социум, но отменяла все сословия, не отнимала у людей все, что они имели. У людей было отнято все. Для чего? Для того чтобы они зависели с потрохами от государства, вот что такое социальная революция. Олег Кусов: Парадоксально, но одна из "ям позора", следуя определению Булгакова, как раз и находится сегодня для России там, где впервые были опубликованы эти строки, в Чечне. Сходство, по всей видимости, неслучайное. Гению, возможно, дано было предвидеть, каким именно может оказаться для России путь искупления вины за революционные потрясения 20-го века. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
