Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[09-07-01]
Континент ЕвропаПроблемы обладателей "черного нала" в преддверии перехода на евро; роль телевидения; продолжение дискуссии о сочинениях Хольма ван ЗайчикаРедактор Елена КоломийченкоЕлена Коломийченко: 28 февраля 2002-го года национальные валюты 11 европейских стран перестанут существовать, а их место займет общеевропейская денежная единица "евро". Подготовка к этому ведется уже давно, проходят всевозможные семинары, где объясняют, как будет вводиться евро, что произойдет с банковскими вкладами, что будет с ценами и так далее. Но вот еще одна тема, о которой приходится думать уже теперь. Рассказывает Илья Мильштейн: Илья Мильштейн: На Европу стремительно надвигается тайфун по имени "Евро". Самые разрушительные последствия несет он тем гражданам Шенгенской зоны, кто до сих пор немалую часть своих заработков делал "по-черному". День 28 февраля 2002-го года, когда национальные валюты многих европейских стран прекратят свое существование, станет для иных незаконопослушных господ черным днем календаря. В немецкой прессе эта тема живо обсуждается уже сегодня. Журнал со старомодным названием "Дойчемарка" даже провел опрос населения на тему "Следует ли ужесточать наказание тем, кто зарабатывает вчерную?" Выяснилось, что каждый третий бюргер против таких строгостей. Для Германии это высокая цифра. Отсюда не следует, что каждый третий в немецком государстве не платит налогов, но информация к размышлению довольно интересная. За ней стоят иные цифры, также не лишенные интереса. Так, по мнению специалистов, с 1 января будущего года банки обменяют гражданам около 260 миллиардов марок, и среди них многие миллиарды могут оказаться "черными". Больше того. Профессионалы уже подсчитали, что за последние восемь лет из Германии уплыло около 400 миллиардов марок, и почти все - по известным адресам: в Лихтенштейн, Люксембург и Швейцарию. В тамошние банки, которые до последнего времени весьма тщательно охраняли тайну вкладов. Полицейские отмечают, что в эту интересную игру увлеченно играют люди из самых разных слоев общества: партийный казначей и торговец наркотиками, модный художник и торговец автомобилями, преуспевающий спортсмен и удачливый шантажист... Все играют по-крупному, хотя и попадаются нередко. Особенно с тех пор, как в княжестве Лихтенштейн начали раскрывать тайну вкладов, да и банкиры великого герцогства Люксембург, утратив отчасти свое величие, сдали полиции нескольких американцев. Сегодня у владельцев "черного нала" остается все меньше времени, и только одна страна, которой еще можно доверить свои честно скрытые от налогов трудовые пфенниги в особо крупных размерах. В статье "Отмывай и беги", опубликованной в той же "Дойчемарке", исследуются самые разнообразные пути спасения неотмытых денег. Статья, вообще говоря, очень любопытная. Автор в тоне повествовательном и безмятежном совершает вместе с читателем целый ряд путешествий, заранее предупреждая об опасностях, грозящих ему в пути. Как бы исследовательская эта статья должна послужить неплохим руководством для тех, кто пребывает ныне в растерянности и не знает, что делать со своим богатством. Путей, оказывается, много, и все они трудны. Например, в Швейцарию. До нее из Германии рукой подать. Можно поездом, затолкав деньги в сумку, еще проще на машине, спрятав их в багажнике или на заднем сиденье. Но вот беда: полицейский контроль в поездах и на дорогах становится все жестче. Многие беспечные вкладчики уже попались на австрийской или швейцарской границах. Дело в том, что гражданин Германии, пересекая границу, имеет право безбоязненно вывозить с собой 30 000 марок, все, что сверх того - от лукавого и подлежит отъему и передаче дела в компетентные органы. Только в этом году у немецких граждан реквизировано около 10 миллионов марок, и цифра все растет. Разумеется, досматривают на европейских дорогах далеко не всех, однако же, бюргерам со слабыми нервами такой способ перемещения валюты "Дойчемарка" не рекомендует. Мягко советует подумать о других дорогах. Для тех, кто решил перевезти свою наличку из Лихтенштейна в Швейцарию, путь лежит через Францию. И здесь возникает острая проблема с французской таможней. У нее свои законы, немецкой прокуратуре она не подчинена, и все же лучше не попадаться: деньги, может, и не отберут, но занесут в свой список, и рано или поздно эти сведения дойдут до немецкого "финанцамта". Труден путь и из Лихтенштейна обратно в Германию. Никому не возбраняется хранить деньги в немецких банках или обменять их на доллары, но тут уж совсем полный мрак. Любое вложение, превышающее все ту же злополучную сумму в 30 000 марок, подлежит проверке. Более того, закон о борьбе с отмыванием денег обязывает здешних банкиров извещать налоговое ведомство обо всех подозрительных клиентах. Для начала девушка, сидящая за окошком кассы, попросит вас предъявить "аусвайс". А дальше... дальше лучше не думать. Есть еще способ. Открыть счет на бабушку-дедушку, под их именами. Это не возбраняется, но - опять в разумных пределах. Открыв такой счет, благодарный внук почти никогда не получит право личного распоряжения этим счетом, ни по доверенности, если сам не захочет раскрыть своего имени. Разумеется, уже сегодня можно отправиться в путь по городу, навещая все попадающиеся в дороге банки и всюду менять небольшие суммы на доллары, а доллары потом спрятать в квартире и потихоньку тратить в течение жизни. Но, во-первых, это дорога длинная и весьма мучительная, если речь идет о приличной сумме. Во-вторых, паспорт могут у вас попросить и при обмене 100 марок, и если это будет происходить слишком часто, то опять велик риск засветиться. В-третьих, в Германии участились квартирные кражи... Как же быть? Словно в насмешку, автор "Дойчемарки" напоминает изумленным читателям, что выигрыши в рулетку или по лотерейным билетам не облагаются налогами. Трудно сказать, что он имеет в виду и что советует: спустить всю черную наличность в казино, или как? По-моему, он просто издевается над несчастными обладателями черных дойчемарок, которые 1 марта 2002-го года обратятся в оригинальные бумажки для оклеивания стен. Елена Коломийченко: В четверг прошлой недели парламент Австрии принял закон о реформах в общественном телевидении и радиовещании. Дело в том, что частных телеканалов в Австрии нет, там принимают частное телевидение из Германии. Общественное же телевидение давно жалуется на слишком сильное политическое влияние партий и вмешательство в содержание передач, и, казалось бы, новый закон был призван с этим покончить. Однако уже сейчас многие недовольны и утверждают, что перемены - чистая косметика, а по существу ничего не изменится. "Венский дневник" Елены Харитоновой: Елена Харитонова: Власть здесь недавно решила заняться всеобщей проверкой данных о прописке и обнаружила интересные вещи. Например, все справочники сообщают, что в Вене проживает 1 миллион 600 тысяч человек, а по прописке в городе, оказывается, числится целых 2 миллиона 700 тысяч. Лишний миллион - это люди, которым по каким-то причинам выгодно считаться жителями столицы, хотя они тут постоянно не живут. Ну и столице, точнее - городскому управлению, тоже выгодно иметь на бумаге побольше жителей. На них можно получить лишние ассигнования. Теперь картотеки проводят в порядок, нарушителям, если они по-быстрому не выпишутся, грозят большим штрафом, а венские чиновники уже получают доносы на незаконно прописанных. Авторы доносов - соседи и знакомые этих незаконных. Обычная история. Необычно в ней то, что сами чиновники затеяли публичную дискуссию: можно ли, то есть, прилично ли государственным органам официально пользоваться этими доносами? Чиновников в Австрии на душу населения больше всех в Европе. А для пострадавших от их произвола существует специальная инстанция, которая занимается народной адвокатурой. Часто она занимается примерно такими делами: один крестьянин из провинции Штирия, пришел в районный отдел транспорта зарегистрировать самодельный прицеп к трактору. А оттуда, сославшись на нетипичность случая, его отправили регистрировать прицеп в столицу. Чертыхаясь (материться по-немецки невозможно - отсутствует соответствующая лексика) мужик поехал в Вену. На тракторе с прицепом - двадцать часов в один конец! Теперь он просит, чтобы ему помогли стребовать с районных чиновников компенсацию за потраченный на эту дурацкую поездку бензин. Или другой случай. Владелец садового участка сварил и привез на рынок конфитюр из абрикос, а государственные контролеры его там увидели и оштрафовали. Они придрались, что на этикетках к банкам не указано, как были сварены абрикосы - очищенными или в кожице. Но по закону, как точно выяснил пострадавший, уточнять про кожицу положено только на банках с мармеладом. Но все это, как говорит знакомая венская журналистка Рената, пустяки по сравнению с тем, на что наталкиваются люди занятые политикой. Она имеет в виду конфликты, начавшиеся с тех пор, как с власти здесь пришла коалиция христианских демократов с ультраправыми. Министр юстиции Бемдорфер - в правительстве он представляет ультраправых, например, только что разработал проект закона, по которому журналисты должны нести уголовную ответственность за публикацию даже правдивых сведений, если их источник - закрытые документы органов прокуратуры и некоторых других ведомств. Иначе говоря, не чиновники должны следить за своими секретами, а журналисты - чтобы сберечь ведомственные секреты чиновников - обязаны скрывать от общества правду. Рената довольна, что ведущие информационных программ австрийского телевидения, наконец, собрались и единогласно приняли резолюцию с протестом против политического давления и постоянного вмешательства в содержание передач правящих партий. Особенно часто вмешиваются - сказано в резолюции - канцлер Австрии Шюссель и председатель парламентской фракции ультраправых Вестенталер. Эту резолюцию поддержало и телевизионное руководство, что совсем необычно, так как телевидение в Австрии общественно-правовое, то есть, фактически государственное, и зависит от правительства. На вопрос, не дойдет ли до того, что тележурналисты, как недавно их коллеги в Чехии, займут из протеста здание телевидения, генеральный интендант - так называют здесь самого главного телевизионного начальника - даже сказал журналу "Формат", что если журналисты почувствуют прямую угрозу своей независимости - да, они будут обороняться. Журнал в необходимости такой обороны сомневается - Австрия все-таки давно стала демократической страной, и здесь умеют находить приемлемые компромиссы. Однако, происходящие в последнее время конфликты показывают, до какой степени ультраправые могут расшатать даже очень спокойную, занятую варкой абрикосовых конфитюров и мармеладов страну. В минувший четверг по Вене прошла 50-тысячная демонстрация профсоюзов. А одна из ее потенциальных участниц в своем письме в журнал "Формат" говорит, что от политиков, которые, отвечая на вопросы тележурналистов, беспардонно пустословят до тех пор, пока не выйдет отведенное на передачу время, ее уже просто тошнит. Елена Коломийченко: И еще один сюжет в связи с телевидением: из Парижа Дмитрий Савицкий: Дмитрий Савицкий: Человек, вышедший из толпы, попадает либо в командное положение, либо предлагает себя толпе, как жертва. Человек вне толпы либо лучше других, либо хуже. Отсюда и все идолопоклонничество звезд эстрады, отсюда применение звездами политическими приемов рок звезд, отсюда же - власть телевидения. ТВ создает позицию, при которой защищенный виртуальной дистанцией человек противопоставлен виртуальной толпе. ТВ - самый эффективный из современных механизмов влияния на массы. Влияние это может положительным, скажем - образовательным. Влияние это может быть отрицательным: коммерческих целей ради, массе продается суррогат действительности, фантазии продюсеров, обычно базирующейся на двух общих для всех нас внутренних "драйвах", как сказал бы американский психолог, на двух побудительных механизмах - на насилии и сексе. Чтобы заставить человека следить за происходящим на экране, его нужно либо испугать, заставить его адреналин поджечь кровь, либо спровоцировать его сексуальную заинтересованность, выброс в кровь тестостерона или эстрогена. Проще - голубой экран, ящик, телевизор имеет дело с нашей гормональной системой; он ее стимулятор. Наиболее важной стороной этой системы аудио-видео-вещания является информация, и здесь в действии другой "драйв", другие побудительные мотивы. Каждый человек практически на всем протяжении своей жизни ждет новостей, либо хороших, либо плохих, чаще - плохих. Человек ищет в информации элементы, необходимые ему для того, чтобы быть готовым к событиям. Это ожидание плохого, или хорошего, и эксплуатирует служба новостей, между прочим, включая и погоду: Такова общая схема. Итого, ТВ, это продавец, торгующий иллюзиями и дистанционно влияющий на нас. Ведущий теленовостей - это покинувший толпу безымянных людей герой, звезда, распоряжающийся новостями о мире. В разделе иллюзий (зрелищ) зритель может получить и нечто чрезвычайно важное, ценное: скажем шедевр Феллини или Кополы; в разделе новостей - жизненно важную информацию о мире, о медицинских открытиях или же о жизни на других планетах. Но это - лучший вариант. В худшем телезрителю не удастся обогатиться мастерством итальянского мэтра, а в новостях ему сообщат плохо или хорошо замаскированную ложь. ТВ было и остается - продавцом. Не приятелем, не старшим другом, дающим советы, не пресловутым "окном в мир", а продавцом, продающим самый разнообразный товар, хороший и плохой, смешанный в самых разных пропорциях. И вот здесь и находится главное. Выбор товара (будь то зрелище или информация), добросовестность продавца, его собственные принципы и идеи влияют на миллионы телезрителей, так как ТВ нынче - это вторая реальность, без которой не могут жить гигантские массы людей. Вот почему манипуляторы по своей природе, люди политики, изначально старались контролировать ТВ, не чтобы информировать, а чтобы влиять. В наши времена этого не скрывает никто. Но в наши времена сознание просвещенной толпы восстает против лжи и подтасовок и людьми все труднее манипулировать. Во Франции в начале 80х годов ТВ, как и радио, перестало быть монополией государства. Количество частных телеканалов резко увеличилось. Государство потеряло прямой контроль над информацией, но правительство Миттерана учредило все же некую верховной властью обладающую комиссию, в главе которой встала близкая к президенту Мишель Кота. Комиссия эта, уже в ином составе существует и нынче, и официально цели ее - защита нравственности. К нашим временам 1-й телеканал стал частным; второй и третий - остаются государственными. Отсюда разница в подаче информации: левый или правый крен. Техника влияния на массы почти ювелирна в наши дни. Конечно, можно ничего не сказать о происшествии, которое раздражает сильных мира сего. Но можно и сказать, сказать использовав на это - 17 секунд. Можно же и наоборот - заострить внимание на неприятном факте и уделить ему 7 минут лучшего (prime time) времени. На этом и построена вся игра современных манипуляций. При этом можно в данном материале из 7 минут предоставить минуту человеку высказывающему неудобное мнение и шесть - человеку, чьих взглядов придерживается канал. Можно пойти дальше и предоставить почти равное время этим оппонентам, но закончить материал мнением того, кто солидарен с позицией телеканала. В ходу и старый способ тотальной цензуры, точнее самоцензуры, ибо никаких циркуляров, конечно же, нет. К примеру, во Франции практически никогда не говорят о событиях на Кавказе. ТВ так же отражает этническое здоровье нации. На главных телеканалах Франции (и здесь заметная разница с ВВС или CNN) трудно увидеть среди ведущих выходцев из Магриба или стран черной Африки. В то же самое время, ТВ остается колоссальным и эффективнейшим механизмом оглупления, использующим примитивнейший набор телешоу и игр, делающих еще серее серое вещество. ТВ же делает современного человека, того самого, не покинувшего толпу, еще более одиноким. И последнее: даже самый удачный человек, художник, писатель, музыкант, не появившийся на телеэкране, фактически не существует. В наши времена реальность успеха зависит от мира виртуального.
Елена Коломийченко: В прошлой передаче мы начали разговор о трех книгах, принадлежащих перу Хольма ван Зайчика и объединенных общим названием "Евразийская симфония". Замечу, что по содержанию они едва ли могут претендовать на философские или иные обоснования самой идеи евразийства. Виктор Резунков: В Петербургской студии Радио Свобода писатель Вячеслав Рыбаков, директор центра "Петербургское востоковедение" Игорь Алимов и культуролог Маша Звездецкая продолжают обсуждать романы голландского писателя, прожившего всю жизнь в Китае - Хольма ван Зайчика. Напомню, что многие литературные критики по-прежнему убеждены в том, что именно участники нашей беседы, спрятавшиеся за этим псевдонимом, и являются соавторами этих романов. Разубеждать их не берусь, да и оснований не имею. Официально мои собеседники являются консультантами переводчиков Хольма ван Зайчика, а неофициально замечу, что все мои провокационные попытки вызвать у них невольное, пусть даже косвенное, подтверждение заявлениям литературных критиков не удались. Ордусь - великая империя Хольма ван Зайчика, империя процветающая, построенная на гуманных принципах, стала известна россиянам именно в то время, когда сама Россия оказалась разрываемой дезинтеграционными процессами на части. Попытки так называемых "государственников" обуздать эти процессы путем создания федеральных округов привели к появлению новой темы: не останется ли в России всего семь субъектов Федерации - семь, используя терминологию ван Зайчика, улусов - Маша Звездецкая? Маша Звездецкая: Это вопрос как раз народных чаяний. Потому что в свое время некий политик - не будем упоминать его всуе, сказал: "Идея, овладевающая массами, становится материальной силой". Когда вы спрашиваете о том, почему в настоящее время так много проимперских романов, так же, как и антимперских - наверное, речь идет о том, что внутри страны, внутри общества возникает идея о необходимости сохранения государственного единства России, идея о необходимости сохранения сильной страны. Если эта идея овладеет массами, то никакого развала России не будет. Это будет то самое русское чудо, которое удивит в очередной раз весь западный мир, и политологи в очередной раз всплеснут руками и скажут: "Ну надо же. А ведь это очень серьезно" , -потому что для русского менталитета некая идея, которая должна его захватить, есть, скажем так, свидетельство осмысленного бытия. Если нет идеи, то бытие перестает быть осмысленным, возникает то, что мы наблюдаем сейчас - беспросветное пьянство, нет идеала жизни, нет того, к чему мы можем стремиться, и если идея возникнет как идея имперская, причем, я повторяю, имперская в лучшем смысле - мы сохраним свою державу; та идея, которая сделала популярным фильм "Белое солнце пустыни", когда весь народ, по-моему, любил этот фильм за несколько вещей. Одна из них - "за державу обидно" - это же была самая цитируемая фраза во все время. Поэтому если идеи державности, сохранения земель российских, объединения государства в более сильную структуру овладеют массами - я думаю, будет только хорошо. Кто может объединить сейчас Россию? Вот тут у меня возникают некоторые несообразные мысли о том, что, наверное, это не Москва, а Петербург. Почему? Потому что Петербург был имперским центром и, по всей вероятности, некоторые разговоры о переносе определенных государственных институтов в Петербург, быть может, содержат внутри себя зерно той самой прагматической идеи, что из Петербурга может начаться распространение новых идей, мыслей и объединение территории в более тесный, экономически и идеологически связанный узел. Виктор Резунков: Писатель Вячеслав Рыбаков: Вячеслав Рыбаков: Сейчас мы являемся свидетелями как бы прагматичного и хорошего, но очень тревожного явления - перемалывания всех культурных очагов мира одной единственной цивилизацией, подавление и нивелировка под ее ценности и способ существования всех остальных. То, что называется вот культурным глобализмом. Вроде бы ничего страшного в этом нет. Но практика показывает, что и один человек, оставшись в одиночестве, очень быстро сходит с ума, "прокисает", деградирует. И небольшая группа людей, если она одна - чуть больше она способна "телепаться", но все равно - она кончается. То же самое, я уверен, применимо и к цивилизациям. Оставшись в одиночестве, если это действительно произойдет, европейская цивилизация, смолотив под себя весь остальной мир, совершенно утратит цель, смысл и прокиснет. Это гибель. Поэтому вот с точки зрения фантастики, конечно, можно было бы кивать на пришельцев, скажем, из космоса, которые помогут в этой ситуации, но ориентироваться на них и рассчитывать на их помощь - нелепо. Это может случиться, может не случиться. Следовательно, любой нормальный человек должен понимать, что для того, чтобы земная цивилизация в целом имела перспективу, могла продлить свое существование, насколько обозримо, в будущее, на одной планете должны уживаться несколько цивилизационных очагов. Никто не может предсказать заранее, когда какая цивилизация зайдет в тупик, и когда ей понадобится присадка другой. Но то, что это обязательно произойдет - сомневаться не приходиться. Примеры: христианская присадка в Рим продлила существование империи на несколько веков, а если считать с Византией - то на тысячу лет. Китай погибал в XIX веке, просто погибал - застой колоссальный, европейская присадка - как бы он... Это всегда мучительные процессы, зачастую болезненные и очень часто кровавые, это длилось более века, но европейская присадка вытащила Китай из его застоя - мы видим результат просто у нас на глазах... Коммунистическая присадка к Америке в 30-х годах - об этом совершенно не принято говорить и даже думать, но фактически во время Большой депрессии именно - даже не то, что мы много покупали у Америки и подняли ее экономику своим золотом, а именно то, что Рузвельт очень в большой степени, может, сам того полностью не осознавая, вводил все эти механизмы государственного регулирования, которые вытащили страну после Великой депрессии, ориентируясь на опыт произведший на мир громадное впечатление тоталитарной, как мы теперь говорим, России... И, начиная с Рузвельта и кончая, так сказать, замечательными процессами ведьм Маккарти, которые позволили ему поляризовать общество настолько, что там возникло то конструктивное противоречие, которое создало современную Америку в ее, так сказать, менталитете, то есть, без коммунистической присадки 30-х - 50-х годов Америка сейчас тоже неизвестно где была бы - я говорю не об экономике, только о культуре, о смысле, о темпе развития, о веере тех конструктивных противоречий идейных, которые в обществе существуют. Наверняка именно это потребуется в будущем тоже - не раз и не два. Если мы лишим человечество этой возможности, то оно погибнет гораздо быстрее, чем это случится, если там будут уживаться несколько очагов. Но, к сожалению, для того, чтобы одна цивилизация, зайдя в тупик и ощутив себя в тупике, поняла бы что ей следует обратить внимание на опыт другой, эта другая должна быть представлена сильным уважаемым государством. Люди живут так, у них так мозги устроены, что они не уважают бедных и слабых. Поэтому для того, чтобы защитить культурное своеобразие, цивилизационную идентичность, эта цивилизация должна создать альтернативное мощное государство - другого пути нет. И, на самом деле, тяга в Ордусь - я считаю, это просто-напросто проявление неосознанного инстинкта самосохранения человечества - оно не хочет погибать. Оно хочет иметь страну, которая, во-первых, с точки зрения ближайшей, могла бы противопоставить что-то вот этой глобализации, нивелировке под Европу, а в дальней перспективе, чтобы она сама уже внутри себя сумела бы создать такой строй, при которым внутри одной страны мирно, конструктивно и не мешая, а только помогая, развивая друг друга могли бы функционировать несколько цивилизационных очагов - что мы в Ордуси имеем. Виктор Резунков: Маша Звездецкая: Маша Звездецкая: Мы еще имеем в Ордуси так называемый религиозный синкретизм - люди, которые не знакомы с китайской культурой, читая романы Хольма ван Зайчика, изумляются - как же так, там мирно совершенно спокойно уживаются буддизм, даосизм, православие, иудаизм, ислам, на одной и той же территории вполне мирно - не существует как таковых строго противопоставленных национальных или этнических групп, которые были бы объединены соответствующими религиозными воззрениями и противостояли друг другу. Почему это происходит? На самом деле, Китай модель религиозного синкретизма обкатал давно, под сенью, если можно так выразиться, морально-этического учения Конфуция - конфуцианство не является религией, оно является скорее общественно-политическим учением, наверное, так можно сказать. Так вот, под сенью конфуцианского учения в Китае издревле очень спокойно уживались даосизм и буддизм. Когда в Ордуси все же-таки существуют не только даосизм и буддизм вместе, то есть модель, которая уже отработана, скажем так, китайской цивилизацией, а еще при этом и православие, и католицизм, и мусульманство, и, соответственно, иудаизм - все те вероисповедания, которые присутствовали на территории Ордусской империи, то, в общем, никого это удивлять совершенно не должно, потому что это та самая свобода воли, свобода человеческого выбора, которая осуществилась на деле. Просто регулирует все это морально-этическое учение Конфуция о том, как должен вести себя благородный муж. И тут возникает исключительное слово, дивное совершенно, которое уже тоже разошлось по всему свету: "Благородный муж должен вести себя сообразно". Это значит, наверное - сообразно тем высоким установлениям Неба и Земли, которые были дадены от веку... Виктор Резунков: Игорь Алимов: Игорь Алимов: Он должен вести сообразно морали принятой в обществе. Вот в ордусском обществе принята вот такая модель морали, грубо говоря - плохих людей нет. Маша Звездецкая: Есть заблудившиеся. Они заблудились душевно или коллективно, но всегда есть люди, которые укажут им на правильный путь... Виктор Резунков: Существование в Ордуси - империи Хольма ван Зайчика - людей, которые знают правильный путь и могут указать его людям заблудившимся - не вызывает ли это у вас ассоциаций с большевиками, которые вели народ в светлое будущее, или с нацистами, глаголящими о чистоте расы? Слово писателю Вячеславу Рыбакову: Вячеслав Рыбаков: Даже Сатана может произносить слова из Писания, но это будет только одно прельщение, а не истина Маша Звездецкая: Кроме того, на самом деле, нацизм довольно четко постулировал превосходство определенной расы перед остальными. И если вспомнить, как тщательно "корчевали" больных психически, гомосексуалистов, "отбирали в своей же нации больные зерна от плевел", то нельзя ни в каком случае сказать, что нацизм исправлял заблудившихся. Какое же это исправление - если человек сгорел в газовых печках - это уже не исправление. А в Ордуси происходит именно исправление, вразумление нравов. Там же даже нет смертной казни, смертная казнь отменена давно... много веков назад. И самое страшное, что может случиться с преступником - это казнь-бритье подмышек... Вячеслав Рыбаков: С последующим пожизненным заключением... Маша Звездецкая: Вот, кстати, Вячеслав Михайлович, брить подмышки каждый день - вот эта мысль меня терзает... Бреет подмышки - ну, естественно, потом он сидит в камере... Бреют подмышки не только ему - это в зависимости от тяжести проступка бреют подмышки все большему количеству членов рода, вот что страшно, понимаете. Вот, например, в романе "Дело незалежных дервишей" заблудившийся один единочаятель, когда ему говорят: "Знаете, милый друг, вам светит бритье подмышек", - он приходит в ужас, потому что он знает, какое из десяти зол он совершил и знает, что будут брить подмышки абсолютно всем, то есть, когорта родственников, выстроившихся перед его мысленным взглядом, приводит его в содрогание. И когда мудрый следователь говорит: "Но если вы проявите волю к сотрудничеству, то, соответственно, некоторых особенно почтенных ваших родственников этому наказанию не подвергнут", - и он ломается, и теряется, и говорит: "Да, а вот дедушку моего тогда брить не будут"? Мудрый законник говорит: "Не будут, не будут". И все, и тут начинается бодрое сотрудничество? Почему? Его же не припугнули ничем, его не убьют, не сделают ничего - общественный стыд, общественный позор, когда люди знают, что ты совершил недостойное и весь род страдает - вот это более, наверное, какие-то важные моральные стимулы. Где здесь нацизм? Где здесь превосходство одной нации над другой? Где здесь стремление к тому, чтобы заблудившегося не просто вразумить, а так вразумить, чтобы от него костей не осталось? Виктор Резунков: Отсутствие национальной идеи на общегосударственном уровне, слабость государства, разрываемого дезинтеграционными процессами, по мнению многих наблюдателей, создало в России реальную угрозу возникновения фашизма. Можно как угодно относиться, например, к Борису Березовскому, однако, в интуиции этому политику не откажешь. В своем письме, недавно опубликованном в России, он заявляет, что патриотам этой страны в ближайшее время предстать разойтись по двум основным лагерям - часть патриотов уйдет к демократам, а часть из них станет фашистами. Насколько возможен такой вариант? Слово культурологу Маше Звездецкой: Маша Звездецкая: Иногда возникает ощущение, что западные политологи и иные наши политики живут вне страны совершенно. Естественно, западные политологи - они и живут вне России, но даже наши политики местами живут вне страны, потому что они умудряются читать книги мимо текста и умудряются жить в стране, не видя ее. Раньше было такое хорошее выражение: "Мы живем, под собою не чуя страны", - написал Мандельштам, потому что изменилась культурная реальность, и это было ощущение поэта, потерявшего связь времен. Наши политики эту связь времен не имели. Они не просто ее потеряли. Они ее не имели, они не понимают, что происходит в обществе. Вот, с моей точки зрения, нацизма в России нет и быть не может. Идея фашизма - она в России не приживется, потому что такое сознание территориального устройства от моря до моря, такое сознание мощности разных наций в стране, что как-то трудно сказать, что русские превосходят всех. Идея русская - это идея терпимости, принятия других, толерантность какая-то. А то, что мы наблюдаем сейчас разных "скинхэдов" - это та же самая модная тусовка, какая была когда-то, когда в Петербурге работало кафе "Сайгон" - тогда было модно быть хиппи, или модно было входить в систему, или можно было просто зайти чашку кофе выпить в "Сайгон"... Я не вижу в этом ничего страшного, я вижу, что это просто какое-то увлечение, наверное. Виктор Резунков: Писатель Вячеслав Рыбаков: Вячеслав Рыбаков: Одно время был популярен анекдот, насколько я помню: "Эгоист - это человек, который думает о себе больше, чем обо мне". Вот сейчас очень популярно стало и модно, наверное, и не без причины, потому что это очень удобно использовать для расшатывания лодки, в которой мы плывем - "фашист - это человек, который о своем народе говорит больше, чем о моем". Потому что о правах, о потерях, об ущербности любого народа говорить можно, и это не фашизм, но волею судеб и некоторых политиков говорить о проблемах потерях, обидах русского народа - немедленно оказывается фашизмом. К сожалению, таким образом можно добиться только того, что в "скинхэды" будет идти как можно больше молодежи. Потому что как человек не может на самом деле не переживать то, что его ограбили, что с ним поступили несправедливо, так и нация, увы, не может абсолютно отказаться ради жизни небесной от жизни земной. Пока человек жив - он будет заботиться о своем быте. И объявлять эту заботу у одного народа осуществлением исконных прав, а у другого - фашизмом - неконструктивный подход и, наверное, нарочитый. Наверное, это - идеологическая война. Конечно, проблема существует, но подтапливая ее таким образом, мы ее только усиливаем. Вышла совсем недавно очень интересная книга "Осада Кавказа" - воспоминания участников Кавказской войны XIX века. Там замечательный эпизод приводится, помните, когда подрались в уже захваченном, уже прочно нашем чеченском поселке на рынке солдаты-апшеронцы с местным населением - с чеченцами, набежали куринцы - солдаты другого полка, и чью сторону они приняли? Чеченскую, то есть, они накостыляли как следует вместе с завоеванными чеченцами этим апшеронцам - братьям по крови, нации, оружию и вере, и когда потому их спрашивали, а чего, они говорили: "Ну, так, как же - мы их завоевали, мы 20 лет с ними воевали, так как же им не помочь?" Может такой народ быть фашистским? Нет. Другое дело, что этот подход к миру тоже создает свои проблемы. Он своеобразен, наверное, он уникален, наверное, потому что я не слышал о такого рода коллизиях, скажем, когда англичане завоевывали Индию или французы Аннам - не было такого. А спросите, скажем, как завоевывали испанцы Мексику.... Маша Звездецкая: Нет свидетелей... Вячеслав Рыбаков: В XIX веке осталось бы. В XVI-XVII не было, а в XIX-XX, когда в Африке они еще воевали, англичане, осталось бы... И вот дуализм вот этот тот потрясающий. Прекрасное это поведение - да прекрасное. Хочется на колени встать перед этими людьми, а с другой стороны - вы представляете, как и над теми, и над другими потом хохотали чеченцы. Кого на самом деле вот при таком подходе русские в состоянии победить? Этот разговор нас далеко уведет от XX-XXI века в проблемы XVIII-XIX, в проблемы царской России, мы в них утонем, но на самом деле ни одной победоносной агрессивной войны Россия не провела. Русских надо было так разозлить, чтобы они потом вломили агрессору, и да, потом, обратным откатом, могли бы завоевать полЕвропы - да, это бывало, но когда им просто приказывали: "Пойдите и завоюйте вот то-то", - не хотели они, и не могли психологически этот народ завоевывать. Ни одной успешной колониальной войны Россия не провела за всю свою историю... Ну, за исключением - я беру масштабные явления, скажем так... Виктор Резунков: Игорь Алимов: Игорь Алимов: Мы непонятно о чем говорим, мне, например, непонятно. Вот говорят "русский национализм", "русский фашизм", да? А что это такое? Кто-нибудь мне вразумительно объяснит, кто такие русские? Не в XIX веке - там как-то вот более-менее все понятно, а сейчас. Кто такие русские? Извините меня пожалуйста, я по паспорту русский, фамилия у меня, извините, Алимов, я не знаю, можно ли сказать по моей внешности, что я русский. Я не знаю, когда говорят о русском нацизме, о чем говорят, кто эти самые загадочные русские. Я понимаю, совершенно прав был писатель, когда он сказал "Хомо совьетикус" - есть советские. 70 лет советского строя породили совершенно новую... Маша Звездецкая: Историческую общность... Игорь Алимов: ... Историческую общность, социальную, в том числе и национальную - советские. Когда мы приезжали в Китай, приходили там в какой-то магазин. Видят, иностранец - спрашивают: "Откуда"? Первое предположение там - "Мэй-гуй" - американец? Немец? Тоже неправильно. А откуда? "Су-лиэнь", - "советский" - все понятно. То есть, кто эти люди, о которых мы говорим, что они русские нацисты, вот эта самая замечательная молодежь, которая якобы, вот, вы говорите, она куда-то там перетечет, и почему вы называете это русским нацизмом? Какие они "русские"? Что такое "русские" на современном этапе? Вот ответьте мне пожалуйста? Потому что это все разговоры о XIX веке - они прекрасны... Вячеслав Рыбаков: Ну, вот в третьем томе ван Зайчика эта проблема как раз очень сильно рассматривается, там есть ироничная фраза: "Русские - это не нация, это состояние души". А когда Баг спрашивает, уже доведенный там некими коллизиями, Богдана: "Слушай, ты русский"? Там у ван Зайчика гениально сказано - никакой прямой иронии, но текст идет такой: "Конечно, - ответил минфа Оуянцев-сю, - вполне". Игорь Алимов: То-то и оно, что я боюсь, что, говоря, что есть какой-то особенный русский нацизм - мы сразу непонятно о чем говорим, и собственно те, кто провозглашает это в прессе - они тоже не очень понимают, о чем говорят. Я боюсь, что какие-то понятия специально, случайно, в силу неграмотности, недомыслия какого-то определенного, определенные понятия меняются местами зачем-то, и желаемое выдается за действительность. Где он - этот "русский фашизм"?.. Виктор Резунков: Таково мнение консультантов-переводчиков Хольма ван Зайчика, которых многие литературные критики подозревают в авторстве романов "Дело жадного варвара", "Дело незалежных дервишей" и "Дело о Полку Игореве". Критики беспощадно расправились с Хольмом ван Зайчиком, и дело здесь, как они отвечают, не только в слабости сюжетов его романов - дело в той модели альтернативной истории, которую представил Хольм ван Зайчик. Вот что написал по этому поводу критик Дмитрий Ольшанский: Дмитрий Ольшанский: Коллективный ван Зайчик написал злободневный политический боевик-фельетон, главные злодеи которого открытым текстом заявлены уже в середине повествования. Это коварные жители Прибалтики братья Ландсбергисы, чьи козни направляет жадный варвар - американский миллионер Хаммер Цорес, посягнувший на святыни с любовью созданного ван Зайчиком евразийского рейха. Отчего-то в России под невинные шаблоны криминального чтива так и валит агрессивная пакость. Враги народа успешно найдены на Западе, и расплодившиеся зайчики охотно разъясняют населению - кто поел весь хлебушко, кто унизил великую нацию. Интересно, что положительные герои "Жадного варвара" радостно распевают советский гимн - с текстом про то, как князь Александр и хан Сартак сплотили навеки великую Ордусь. Подобные упреки в адрес очередной "трэшевой" дешевки могут вызвать усмешку - здесь, мол, не политика, а всего лишь мелкое книготорговое копошение и банальный коммерческий ход. Однако скверные повороты в истории зачастую бывают порождены не только войнами и революциями, но и весьма незначительными инцидентами - выпуском тошнотворных ксенофобских книг в Санкт-Петербурге или звоном пивных кружек в славном городе Мюнхене. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
