Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[16-06-04]
Продолжение политикиСудан: война ценою в 2 миллиона жизнейАвтор и ведущая Ирина Лагунина
"Да здравствует председатель, да здравствует президент!" - кричала толпа, когда самолет лидера Народной армии освобождения Судана приземлился на окраине пыльного южно-суданского городка Румбек. Джон Гаранг де Мабиор в сопровождении охраны с "калашниковыми" прошел мимо еще теплого тела белого быка, принесенного в жертву к его приезду. Видно в чем-то традиции Египта все еще сильнее, чем традиции христианства в этой части Судана. Гаранг возвестил о том, что дорога к миру с мусульманским правительством на севере страны открыта. Те в толпе, кому 21, кто родился в 1983-м, никогда не видели мира. Соглашение между севером и югом самой большой страны Африки с населением в 32 миллиона человек, из которых 70 процентов мусульмане, предусматривает переходный период в шесть лет. За это время обе части - в основном мусульманский север и в основном христианский юг - будут иметь собственные органы управления, собственные структуры безопасности, а все доходы от нефти поделят пополам. Совет безопасности ООН в ответ на согласие сторон уладить спор мирным путем, распорядился направить в Судан миротворческую миссию - классические для Объединенных Наций "голубые каски" - не для установления, а для поддержания мира. Народная армия освобождения Судана была образована в 1983 году в Эфиопии. Цель - защитить христианский африканский юг Судана от мусульманских арабских властей в Хартуме. Создавалась она при непосредственном покровительстве президента Эфиопии Менгисту Хайле Мириама. В то время разгара "холодной войны" Эфиопия была близка к Советскому Союзу, а Судан получал солидную помощь от Соединенных Штатов. Позже, как и во многих других случаях, две державы поменялись ролями. Госдепартамент США внес Судан в список стран, поддерживающих терроризм, а Россия стала налаживать дружеские отношения с Хартумом. Но в 83-м тысячи юношей племен нуер и динка южного Судана получили военную подготовку на Кубе и оружие советского производства. Мы беседуем с Джемерой Роун, специалистом по Африке в международной правозащитной организации Human Rights Watch. Джемера Роун - автор исследования "Судан, нефть и права человека". После открытия трубопровода с юга на север Судана в 1999 году, доходы от нефти стали составлять 70 процентов бюджета страны. Нефть - причина или повод этого вооруженного конфликта? Джемера Роун: Чтобы ответить на этот вопрос, надо обратиться к истории. Нефть в Судане была обнаружена только в 1978 году. И тогда ее открыли только на юге, лишь незначительные месторождения удалось найти на севере страны. Полагают, что это и стало причиной войны, которая началась в 1983 году. Южане боялись, что правительство приберет себе все доходы от нефти и ничего им не оставит. А правительство, со своей стороны, не могло развивать добычу нефти на юге, потому что там шли военные действия. Первым объектом, пораженным в ходе этого конфликта, были нефтяные разработки в северной части западного Нила. Добычей занималась компания "Шеврон", и повстанцы убили троих американских граждан. "Шеврон" вынуждена была прекратить работы. В течение длительного времени правительство не могло найти замену этой компании, но потом заключило соглашение с повстанцами. А до того, как привезти в страну другие иностранные фирмы власти в Хартуме начали проводить политику насильственного выселения людей, которые жили в непосредственной близости от нефтяных месторождений у границы с севером страны. Правительство решило предоставить иностранным нефтяным компаниям абсолютно чистые земли, на которых те могли бы делать скважины. И для этого власти использовали и свои войска, и вооруженные отряды бывших повстанцев, которые переметнулись на другую сторону. Иностранные компании потом говорили, что они не видели никакого насильственного выселения, что земля была необитаемой. И это правда, потому что к моменту, когда они начали нефтедобычу в Судане, выселение людей уже было закончено. Ирина Лагунина: Что значит "выселение людей"? Джемера Роун: Операция против гражданского населения, жившего в нефтеносных районах, проводилась с применением артиллерийского оружия и вертолетов. Но чаще всего на деревни просто совершались налеты вооруженных групп, дома сжигались, людей физически сгоняли с обжитых мест и физически не давали им вернуться. В таком положении оказались несколько сотен тысяч человек - только лишь в одном районе, только в районе нефтяных месторождений у границы с севером страны. Ирина Лагунина: Когда в 1978 году обнаружили нефть, в стране правила военная диктатура. В 1985 году ее сменило правительство, пришедшее к власти в результате народного восстания, которое поддержала армия. Потом через год в стране прошли выборы, выборное правительство правило до 1989 года. После военного переворота 1989 года политика правительства по отношению к югу страны как-то изменилась? По сравнению с предыдущими правительствами? Джемера Роун: В течение всего этого времени политика властей в Хартуме по отношению к районам нефтяных разработок практически не менялась. После того, как "Шеврон" прекратила работы и правительство начало этническую чистку в районах нефтяных разработок, и на местные нефтяные компании постоянно совершались нападения, хоть и в меньших объемах, чем сейчас. Полностью очистить районы у границы, как я уже сказала, удалось только с помощью армии. А армия была введена в приграничные районы именно при нынешнем правительстве. Ирина Лагунина: Военный переворот 1989 года привел к власти в Судане не только офицеров среднего звена. Нынешний президент, а в том время командующий 8 бригадой армии на юге Судана - она как раз и подавляла восстание южан - Омар Хассан аль-Башир принес с собой идеологию воинственного Ислама и использовал эту идеологию для того, чтобы развернуть джихад против христианского юга. Его правой рукой стал Хасан аль-Тураби, радикальный исламский мыслитель, получивший духовное и юридическое образование в Лондоне и в Париже и в 50-х годах вступивший в суданское отделение экстремистской египетской группировки "Мусульманское братство". Тураби пригласил в Судан международные террористические организации. Но об этом позже. С приходом к власти аль-Башира политика по отношению к югу изменилась? Напомню, мы беседуем с аналитиком международной организации Human Rights Watch Джемерой Роун. Джемера Роун: Когда нынешнее правительство пришло к власти в результате военного переворота 1989 года, оно продолжило войну, которая уже шла. Политика властей не сильно изменилась за исключением того, что оно вообще не хотело вести переговоры с южными повстанцами и вообще не хотело идти с ними на мирное соглашение. На самом деле, говорят, что военный переворот 1989 года был спровоцирован именно тем, что предыдущее правительство готово было пойти на мирное соглашение. Военный переворот остановил процесс примирения. Потребовались долгие годы, чтобы власти Судана поняли, что решение конфликта силой оружия невозможно. Ирина Лагунина: Но почему аль-Башир выдвинул лозунг религиозной борьбы? Иначе бы его не поддержало население? Джемера Роун: Предположительно, 70 процентов населения Судана - мусульмане. Это включает и некоторые районы на юге, хотя на юге мусульман очень мало - они живут в небольших городах, превратившихся в армейские гарнизоны. Но народ в целом, и на севере страны, и в центральных районах, не очень-то принимает исламистский курс правительства в Хартуме. Я говорила со многими суданскими мусульманами, у них свои обычаи и свои мусульманские обряды. Не то, чтобы они нестрого соблюдали мусульманские нормы, просто у них собственный стиль следования вере. Во-первых, они терпимо относятся к другим вероисповеданиям. Во-вторых, они не настаивают на точном следовании каким-то общим строгим правилам. Ирина Лагунина: Например? Джемера Роун: Возражения правительственному стилю политического ислама состоят в том, что нормы шариата не соответствуют традиционному суданскому выражению религиозной принадлежности к Исламу. Более того, многие недовольны тем, что правительство навязывает Ислам тем людям, которые исповедуют другие религии. И в третьих, многие правительственные нормы не соответствуют суданским традициям. Например, власти в Хартуме решили изолировать женщин от общественной жизни намного больше, чем женщины были традиционно изолированы. Правительство настаивало на том, чтобы женщины носили одежды, которые совсем не соответствовали традиционным суданским одеяниям или западной моде, которой многие женщины страны хотели следовать. Более того, власти запретили обычаи, которые народу очень нравились. Например, танцы на свадьбах. В народном танце мужчины танцуют вместе с женщинами, хоть и в кругу. В результате обряды празднования сейчас в подполье, они исполняются тайно по домам. Так что попытки правительства навязать свой стиль ислама были не особо успешными. Ирина Лагунина: Но как же тогда это правительство выживает, если народ его не поддерживает, да еще и война идет в стране уже 21 год? Джемера Роун: Политическая идеология правительства оказалась привлекательной для определенного сегмента образованной, но безработной молодежи Судана. Эта идеология всегда воспринимается именно молодежью. Но дальше распространение политического ислама не пошло. И сопротивление доходит до того, что правительство вынуждено идти на уловки. Например, оно ввело обязательные несколько месяцев воинской подготовки для молодых людей до того, как те поступают в университет. Если молодой человек не пройдет эти курсы, то учиться в университете он просто не может. И вот в этих лагерях гражданской обороны правительство ввело обязательную молитву пять раз в день. Я как-то разговаривала со студентом, который считает себя истинным мусульманином, но он был крайне недоволен тем, что его заставляли пять раз в день молиться. И он настолько противился этому правилу, что в конце концов отказался ему подчиниться. Ирина Лагунина: Джемера Роун, специалист по Африке в международной правозащитной организации Human Rights Watch. Придя к власти в Хартуме в 1989 году вместе с нынешним президентом аль-Баширом, духовный лидер Национального исламского фронта аль-Тураби направил делегацию к Усаме бин Ладену. Глава "Аль-Каиды" был тогда в Пешаваре. Аль-Тураби посмотрел на фиаско советской армии в Афганистане и решил, что с Соединенными Штатами можно сделать то же самое - то есть, можно разбить их объединенными исламистскими силами. Усама действовал осторожно и направил в Судан свою передовую группу для выяснения обстановки на месте. Члены его ближайшего окружения вернулись с благоприятным - в целом - впечатлением от аль-Тураби, хотя кто-то и сомневался в нем - Тураби получил западное образование. Однако большинство замечали, что он свободно цитирует Коран и провел 40 лет за преподаванием Ислама. Однако только после того, как бин Ладен сам посетил Судан, было принято решение перенести основные тренировочные центры "Аль-Каиды" в эту страну. Сам бин Ладен действовал в Судане и как террорист, и как бизнесмен. Из книги "Внутри Аль-Каиды". Ее автор Рохан Гунаратна, один из ведущий специалистов по террористическим организациям. Первым коммерческим предприятием, которое Усама бин Ладен открыл в Судане, была фирма Уади аль-Акик. Суданский президент, офицер Омар Хассан Ахмад аль-Башир распорядился оказывать холдингу "Аль-Каиды" всяческую поддержку в стране. Это позволило "Аль-Каиде" импортировать товары без таможенного досмотра и без налогов. Под крышей холдинга "Аль-Каида" открыла две фирмы - "Ладен Интернэшнл", занимавшуюся экспортно-импортными операциями, и "Таба инвестмент", сеть обмена валюты. Еще одно предприятие сети поставляло материалы для строительства дорог и мостов, а также взрывчатку для прокладки горных трасс. <...> Дорога "Тахадди", соединяющая столицу Хартум и порт Судан, - "Революционное шоссе", как ее назвали - сделала Усаму бин Ладена знаменитым на всю страну. Ирина Лагунина: Постепенно, но, впрочем, довольно быстро, "Аль-Каида" расширяла свой бизнес в сельском хозяйстве и промышленном производстве. Организация владела компанией по выращиванию овощей и фруктов под названием Blessed Fruits в Хартуме и компанией грузоперевозок. В пригородах города Дамазин была куплена ферма, где члены "Аль-Каиды" выращивали кунжут, арахис и белую кукурузу. (...) Ферма выполняла еще одну роль: ее использовали для того, чтобы освежить в памяти членов "Аль-Каиды" - как использовать оружие и взрывчатку. Когда в конце 1991 года на ферме проходили тренировку члены Египетского исламского джихада, раскаты взрывов заставили местных жителей пожаловаться в полицию. Полиция арестовала некоторых членов "Аль-Каиды", однако суданская разведка, тесно сотрудничавшая с "Аль-Каидой", вмешалась и добилась их скорого освобождения". Ирина Лагунина: Отношения с местными спецслужбами у "Аль-Каиды" были самые тесные. Сам Усама бин Ладен жил в трехэтажном доме и часто занимался верховой ездой - любимым видом спорта. Собственно, он и в Пакистане и затем в Афганистане никогда не жил в пещерах. Он лишь давал в них интервью. Но, как говорят исследователи, не потому что хотел создать о себе ложный имидж аскета, не будучи таковым. Нет, бин Ладен - аскет. Он просто не хотел раскрывать прессе, где он живет. В основном же его личные средства тратились на общее дело. А в Судане еще и на поддержку войны правительства с повстанцами на Юге. Чтобы защитить себя и организацию Усама развивал деловые контакты и связи с суданской политической элитой, разведкой и военными. Помимо поддержания тесных контактов с аль-Тураби, он еще и "налаживал" отношения с президентом, министрами, главами государственных департаментов. Он вложил 50 миллионов долларов в банк, тесно связанный с суданской элитой. И к "Аль-Каиде" как таковой в стране относились с уважением. <...> Когда Судан в 1992 году открыл границы для нескольких исламистских группировок (вдобавок к "Аль-Каиде"), разведка, проверявшая прибывающих бойцов, стала полагаться на базу данных сети, чтобы выявлять иностранных шпионов. Ирина Лагунина: В 1995 году бойцы "Аль-Каиды" совершили покушение на президента Египта Хосни Мубарака. Попытка была неудачной, но именно после этого Египет вместе с соседними арабскими странами, а также США и Великобританией, начал давить на суданское руководство, чтобы оно выгнало из страны бин Ладена. Когда давление не возымело успеха, США решили снабжать оружием соседние - и не очень дружественные по отношению к Хартуму - режимы: в Уганде, Эфиопии, Эритреи. Но даже после того, как Усама покинул страну, тайная тренировка в террористических лагерях в Судане продолжалась. Двумя годами позже, намереваясь уничтожить Усаму в отместку за взрывы посольств в Африке, Соединенные Штаты 20 августа 1998 года выпустили крылатые ракеты по тренировочным лагерям "Аль-Каиды" в Афганистане. В тот же день 20 августа удар был нанесен и по фармацевтической фабрике Аль-Шифа в пригородах Хартума. ЦРУ удалось собрать образцы земли на этом объекте. Анализ показал, что в земле находились компоненты, применяемые при создании нервно-паралитического газа VX. Впрочем, доказать, что удар был нанесен не по гражданскому объекту, ЦРУ не удалось. Так что все-таки лежит в основе этого конфликта - религия, вмешательство сверхдержав в эпоху "холодной войны", нефть? Мы беседуем с бывшим министром иностранных дел Судана (до 80-го года), а ныне специальным представителем Генерального Секретаря ООН по вынужденным перемещенным лицам Фрэнсисом Денгом. Фрэнсис Денг: Не думаю, что это объясняет природу конфликта и его истоки. Нефть пришла позже, хоть и сыграла заметную роль в том, что конфликт стал более накаленным. Но война началась в 1955 году. Ее удалось остановить в 1972 году - на десять лет. А затем она вновь возобновилась и продолжается до сих пор. Во время этой второй фазы нефть стала фактором противостояния, потому что месторождения были обнаружены на юге Судана, правительство хотело забирать нефть и перерабатывать ее на севере и получать, таким образом, максимальные доходы. Это, конечно, обострило конфликт. Плюс к нефти был еще фактор воды: план строительства канала для осушения болот на юге и отвода воды на север для ирригации. Но корни конфликта лежат в самоопределении народов. Это конфликт между югом страны, ее африканской, негроидной частью с традиционными африканскими вероисповеданиями и с введенным позже христианством, и арабским мусульманским севером. Обе части были соединены в одну страну британцами, но британцы же их и разделили. Север всегда был более развитым, чем юг. И поэтому, когда Судан получил независимость, север просто заменил собой британское колониальное правление на юге. Так что изначально это был кризис самоопределения, справедливого разделения власти и доходов. А потом он перерос в кризис представления о стране. Что такое Судан? Это арабская страна? Это африканская страна? Какой она должна быть? Исламской? Светской? Вот это и есть генезис конфликта. Ирина Лагунина: Но вот вы говорите, что это - кризис самоопределения. Но ведь когда нынешнее правительство пришло к власти в 1989 году, президент аль-Башир решил ввести законы шариата. И это не было поддержано большинством населения даже северного и центрального Судана. Фрэнсис Денг: Вы правы. Но этот вопрос тоже немного сложнее, чем представляется. Если вы посмотрите на все основные политические партии севера, то все они заявляют ислам как основу своих политических программ. И все они призывают к тому, чтобы исламские законы в той или иной мере были введены в стране. На самом деле, когда еще в 1969 году к власти пришел Джафар ан Нимейри, тоже военный правитель, он объявил введение в стране шариата. В каком-то смысле ему пришлось это сделать, чтобы выбить почву из-под ног политических партий, включая Национальный исламский фронт. А когда к власти в 1989 году пришли исламисты, они построили свою политическую кампанию на том, что они бескомпромиссны в отношении ислама, что они - единственная партия, которая будет последовательно вводить законы шариата в стране. Мне представляется, что исламисты как раз и пришли к власти из-за того, что с началом вооруженного конфликта Народная армия освобождения Судана на юге - при поддержке Эфиопии - стала представлять собой значительную силу в стране. Исламисты испугались ее влияния, тем более что южане начали налаживать контакты с неарабским населением центральных и северных областей Судана, а теперь, как вы видите, и с западом, с провинцией Дарфур. Правительство не могло использовать фактор расы, потому что в Судане арабское население перемешано с африканским. Единственное, что оставалось - использовать религию. Они называли переворот революцией национального спасения. Спасение - это спасение арабского исламского имиджа. А в Судане автоматически: если вы исповедуете ислам, значит, вы араб, вы принадлежите к арабской культуре и вы смотрите на остальной арабский мир, определяя себя в нем. Ирина Лагунина: Но почему в таком случае аль-Тураби решил пригласить в страну "Аль-Каиду", доверил Усаме бин Ладену организовать лагеря тренировки боевиков? Фрэнсис Денг: Потому что у севера Судана, у правительства страны всегда было ощущение - неверное, с моей точки зрения, или, по крайней мере, сильно преувеличенное, - что Запад стоит за христианским югом. Так что исламисты начали искать врагов своих врагов. Именно поэтому они обратились за помощью к "Аль-Каиде", к "Хамасу", ко всем радикальным ближневосточным группировкам. Ведь враг моего врага - мой друг. Ирина Лагунина: Но если вы говорите, что это - кризис самоопределения, разве могут быть стабильными подписанные мирные соглашения? Ведь кризис самоидентификации имеет слишком глубокие корни. Да и соглашение было подписано между людьми, которых никто не избирал и которые не представляют большинство населения. Нынешний президент Омар Хассан аль-Башир - 45 года рождения, происходит из деревенской мусульманской семьи. То есть определяет себя как араб. Родился в деревушке в 100 километрах от столицы. Учился в местной школе. Затем семья переехала в Хартум. Там аль-Башир окончил школу, работая в автомастерской, чтобы оплатить свое образование. Затем пошел в военную академию, благо, военные в этой стране нужны были постоянно. Кандидатскую защитил в области военного искусства. Как я уже говорила, власть попала к нему в ходе военного переворота. Его нынешний партнер по переговорам - Джон Гаранг де Мабиор. Родом из самого большого племени юга Судана - племени динка. Ровесник аль-Башира, тоже 45-го года рождения. Родился в деревушке в верховьях Нила. Родители умерли, когда ему не было и 12-ти. Ходил в школу в Танзании, а образование получил в США. В 1983 году президент Судана направил его усмирять восстание, вместо этого он возглавил повстанческую армию. В 94-м году армия решила избрать органы власти на так называемых "освобожденных территориях". Гаранг стал председателем совета, да еще и сохранил за собой портфель министра обороны. И вот эти два человека садятся за стол переговоров и говорят о мире. А остальные племена и политические партии остаются за бортом переговоров. Какой же мирный документ получится, особенно если мы говорим о проблеме самоопределения. Фрэнсис Денг: По-моему, вы абсолютно точно сформулировали проблему. Более того, кризис самоопределения может вылиться в полное уничтожение противоположной стороны, в противостояние по принципу "либо - либо". Он может даже перерасти в геноцид. Но в данном случае разница в том, что конфликт порожден не самим самоопределением той и другой стороны, а тем, к чему эта разница культур приводит. Так что разрешить это можно, разделив власть и богатство и признав гражданство для представителей всех культур - на равных основаниях и в равных правах. Похоже, что в данном случае все понимают, что две основные культуры в Судане не так уж легко примерить, и поэтому надо создать систему, при которой существование в мире и в единой стране становится привлекательным. Этого, быть может, международное сообщество достигнет через шесть лет. Но пока, в течение этого переходного периода, два основных народа будут жить раздельно, их надо разделить полностью. Каждая группа получит собственную систему безопасности, свою долю доходов, что позволит им почувствовать справедливость в материальном выражении, и свою систему управления, чтобы уничтожить унижение, когда одна группа подавляет другую. И вот если удастся создать некую гармонию в отношениях между этими двумя разделенными народами, то, может быть, можно будет начать эволюцию в сторону мирного сосуществования. Но что еще более важно, так это то, что сейчас на севере страны стали появляться группы - арабские, мусульманские группы, - которые чувствуют себя выброшенными из общей жизни страны, ущемленными в своих правах. И эти группы тоже начинают определять себя как "неарабские". Это то, что происходит в Дарфуре. Даже жители провинции Нубия на самом севере Судана начинают определять себя не как арабы, а как нубийцы, в первую очередь. Так что это общий процесс. Повторяю, если в этом процессе удастся создать отношения между разделенными народами, то это полностью изменит Судан. Если удастся пережить это время раздела, то в мире появится новая страна, основанная на единстве многообразия. Ирина Лагунина: Фрэнсис Денг, бывший министр иностранных дел Судана, а ныне специальный представитель генерального секретаря ООН по перемещенным лицам. Справедливости ради надо сказать, что и к нынешней хрупкой возможности перемирия стороны шли 2 года. И это при том, что посредниками выступали США, Великобритания и Норвегия. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
