Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
18.11.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[02-09-05]
Смотрим телевизорПервая годовщина Беслана в информационных программахАвтор и ведущая Анна Качкаева Анна Качкаева: Первая годовщина Беслана в информационных программах основных каналов прошла, словно на цыпочках. Общие планы скорбных женщин и мужчин, минимум синхронов, сухой закадровый текст. Хотя, может быть, было бы лучше, чтобы слов не было вовсе, как в рубрике "Евроньюс" "Без комментариев". Репортажи из Беслана в сегодняшних газетах спокойно читать невозможно. На многие вопросы, кто и почему допустил захват, кто и как принимал решения в те три страшные сентябрьских дня, что на самом деле случилось 3 сентября, по-прежнему волнует многих, но ответов почти нет. Телевидение не стало тревожить вчера публику мучительными вопросами о слишком близкой драме. Документальные фильмы о Беслане покажут завтра, в субботу на канале "Россия" и на канале НТВ в рубрике "Профессия - репортер". Зато документальный фильм Алексея Поборцева о недавней истории начала чеченской войны, о механизме принятия судьбоносных решений, результатом которых становились смерть, горе и многолетняя ненависть, вызвал давно не наблюдаемый зрительский интерес к теме Чечни. Цифры рейтинга фильма в вечернем эфире НТВ вполне сопоставимы с просмотром художественных сериалов. Сегодня показ фильма "По ту сторону войны" закончится, и в эфир выйдет, как я понимаю, одна из самых драматических серий фильма - о Хасавюрте, о мире, который был подписан, но так миром и не стал. Со мной в студии сегодня автор и ведущий фильма "По ту сторону войны" Алексей Поборцев. Алексей, здравствуйте. И мы, конечно, сейчас подробно будем разговаривать о вашем фильме. Алексей, сняв последние эти две серии, вы как считаете, несмотря даже на весь цинизм верхних решений, мир тогда был возможен? Алексей Поборцев: Вы знаете, пока я делал этот фильм, надо признать, что такие фильмы быстро не снимаются, в процессе, как всегда, приходилось встречаться с людьми, которые принимали тогда решения. Кто-то свою информацию не смог озвучить перед камерой, кто-то по телефону, кто-то что-то присылал. Ощущение такое, что они сами не знали. И у меня в процессе и у коллектива, всей нашей небольшой группы, менялась эта точка зрения: возможен, не возможен. Когда я сам там находился, так уж совпало, что я был в Атагах и дальше, то казалось, что вот, так здорово, останавливается кровь. Сейчас эти разутые, раздетые, потому что тогда и наша армия была какая-то, плохо ее снабжали в первую чеченскую войну, прямо скажем. Да и вообще, самое первое человеческое желание - убийства надо остановить, к чему бы они ни приводили. Но потом посмотреть на это можно и с другой стороны. Да, мы заплатили страшную цену за первую чеченскую кампанию. Да, война была остановлена. Но потом-то что произошло? Потом все пошло по новой. И опять гибли люди, и тут уже: Если уж хотели остановить: Анна Качкаева: А хотели ваши герои, как вам кажется? Алексей Поборцев: Будет совершенно видно, и я не хотел, чтобы это прозвучало из моих уст, но, тем не менее, если вы хотите, это можно сделать, наверное. Ситуация очень простая. Никто там ничего не хотел для страны, как ни цинично будут эти слова звучать, на тот период. Все хотели для себя. То есть люди, которые находились у власти, хотели: первое, сохранить эту власть. А люди, которые (можем сказать, хотя и покойные) с громким именем и великой славой российского офицера пришли для того, чтобы закончить эту войну, прежде всего, хотели тоже власти в России. Я имею в виду прежде всего генерала Лебедя, который, честь ему и хвала, остановил войну, но остановил ее и потому, что он хотел ее остановить, и, главное, потому, что он хотел ее остановить, чтобы стать президентом Российской Федерации. Потому что, пожимая слабеющую руку Бориса Николаевича, он уже себя представлял президентом. Он делал забег на короткую дистанцию. Он полагал, что сейчас все случиться, потому что ему была известна та информация, которая не всем журналистам на тот момент была известна, о том, что у Ельцина было, как минимум, два инфаркта. И когда девятого числа Борис Николаевич выходил на инаугурацию, несмотря на всю силу и внутреннюю концентрацию, просто те люди, которые находились на этой инаугурации, делали ставки, дойдет ли он до этого пюпитра, до этого места, где нужно произносить речь, настолько он был плох. Вот это все, естественно, было известно Лебедю. Он полагал, что, став секретарем Совета безопасности, то есть он играл по-крупному на самом деле. И он понимал, как и Ельцин, вот Ельцин не от хорошей же жизни ввязался в эту войну. У него были свои причины, те, кто видел фильм, они все там были изложены. Были еще и другие, не хочется их сейчас перечислять. Но тем не менее, решение было принято. Он получал информацию в тот момент, когда он мог ее получать не только от своих кремлевских людей, которые за это отвечают, когда он еще ездил по стране, он видел, насколько все это противно, насколько мы погрязли в этой крови и во всем остальном. И вот этот небольшой эпизод в серии, которая была показана вчера, когда привезли ему эти подписи из Нижнего Новгорода, он же не спросил "что это, зачем, почему?", он спросил "за кого?". То есть главный был вопрос для него, и он оставался, и когда ему Немцов ответил, что может собрать по стране 50 миллионов, он подумал, что это серьезно, до выборов-то остается вообще. Что там эти имиджмейкеры? Может, прислушаться все-таки? И прислушался, и дал отмашку. Как только он сказал, что будут переговоры с Джохаром Дудаевым, сразу же Джохара Дудаева не стало. Тоже такая аналогия прослеживается. Так вот, они все хотели власти, к сожалению. Анна Качкаева: Алексей, мне просто интересно, мы с вами еще в прошлый раз, когда вышли первые четыре серии, об этом говорили. Алексей Поборцев: Первые три. Анна Качкаева: Да, первые три серии, почти уже год назад. Вам так и не удалось с Ельциным поговорить? Алексей Поборцев: Ситуация, в общем, такая. На разных генералов, начальников, бывших министров можно выйти самому, через знакомых, через кого угодно. Допустим, Татьяна Миткова помогала и Владимир Михайлович Кулистиков. Но вот мы подумали, в принципе была возможность. Конечно, официально мы туда отправили запрос и все такое прочее. Но называть фамилию этого человека, не называть: Анна Качкаева: Да уж называйте. Какая теперь уже разница? Алексей Поборцев: Ну, разница-то все-таки есть. В общем, господин Юмашев был не очень заинтересован в этом интервью. И потом мы так подумали и решили, что если бы мы взяли у него интервью, это было бы хорошо, такой статус, с одной стороны. Но с другой стороны, мы бы на себя взяли какие-то определенные компромиссы. И то, что от нас потребовали, возможно, нам совершенно не подошло. То есть вот этот момент надо понимать четко. Если заметили, эти интервью огромные писались с разными людьми. Там целый пласт информации поднимался, там много чего осталось. Но надо сказать, что: а) эти люди не всегда говорят правду; б) во многом они уверены, что они говорят правду, но это не так; в) самой правды, собственно говоря, никто и не знает до сих пор. Потому что было бы наивно сказать, что этот фильм претендует на то, что это истина в абсолютной инстанции. Да Боже упаси! Это только предмет исследования. Анна Качкаева: А сколько в последних двух сериях приняло участия людей? Перечислите или не помните? Алексей Поборцев: Не то что не помню. Хорошо, можно их сказать, но когда их перевалило за пятьдесят, но что их там считать? Анна Качкаева: В последних сериях. Алексей Поборцев: Эта серия последняя, можно сказать, что это жесткий триллер, если бы это был художественный фильм. И там, соответственно, по законам жанра там существуют не только люди, которые были наверху, но там есть обычная семья простого рядового, солдата, который, кстати, мой тезка - Алексей, был призван из далекого города Медногорска, это под Оренбургом, Бог знает где, далеко от Чечни. Вот его история, как они узнали, как туда попали. То есть там есть и человеческий пласт. Ведь это ведь трагедия - то, что произошло. Самое интересное, хотите верьте - хотите нет, но девятого числа, когда была инаугурация, 9 августа 1996 года, в тот момент, когда торжественно вступал в должность президента Российской Федерации Борис Ельцин, он ничего не знал о том, что город Грозный 6 августа в 6 часов утра фактически находился под контролем боевиков, сепаратистов, как хотите их называйте. Больше того, удивительно, что об этом даже не знал премьер-министр Виктор Черномырдин. Потому что как-то было не до того. Когда в Москве такие события, в общем, не до этого было. А люди, которые там находились, которые принимали решения, они в общем-то очень забавно к этой ситуации подошли. Вот такой характерный момент. Переговоры были прерваны, наши главные переговорщики, в том числе Степашин и Михайлов Вячеслав, бывший министр по делам национальностей, они все-таки как-то приезжали, пытались выйти на Масхадова. И где-то числа четвертого-пятого Степашин должен был встречаться с Масхадовым, но ему там люди сказали: "Ты знаешь, не надо с ним встречаться. Он с тобой не сможет сейчас встретиться. Мы заняты. Больше того, тебе лучше, дорогой ты наш переговорщик, покинуть город Грозный, чтобы чего не вышло". Но он, конечно, покинул. Он, естественно, встретился с военным командованием, встретился с Квашниным и сказал: "Ты знаешь, наверное, завтра ребятки-то войдут в город Грозный. Все уже к этому ведет. Они уже там подготовились". Реакция Квашнина его поразила и поражает до сих пор. И поражает многих военных, которые там, кстати, находились. Реакция была такая: "Ну, пусть войдут". То есть пусть войдут, как войдут, так там и останутся. Ну, вот они как вошли, так там и остались. То есть думали, что вот они войдут, и там будет какой-то котел сталинградский или курская битва, захватят кольцом и всех там уничтожат. Но это было шапкозакидательство чистой воды. И больше того, меня эта ситуация поражает. Вот все говорят - предательство. Знаете, предательство началось, оно, конечно, началось давно, но вот конкретное, четкое и доказанное, оно началось 6 августа в 5 часов 30 минут утра, когда, как минимум, два блокпоста - Чернореченский и еще один - были сняты. И у нас есть люди, которые, собственно говоря, документально это подтверждают. Это, например, бывший замминистра МВД Чечни, надо сказать, что тогда назначали русских, российских офицеров, это полковник Плугин. Так вот, он посылал туда людей, он командовал чеченцами - теми чеченцами, которые стояли на стороне федеральной власти, причем про них тогда вообще было не принято говорить. Вся Чечня у нас всколыхнулась, а те, кто был за федеральную власть, про них тогда как-то не модно было. Так вот, ситуация такая. Туда были посланы патрульно-постовые экипажи патрульно-постовой службы, и они увидели, что город пуст, дорога открыта. Больше того, была спланирована операция по тому, чтобы произвести так называемые зачистки в предместьях города Грозного. И она была спланирована по плану другим нашим выдающимся военачальником, не буду всех их перечислять, Бог им судья. Так вот, внутренние войска и чеченцы, которые были лояльны федеральной власти, они должны были выйти из города Грозного и производить там зачистки. И должно было выйти огромное количество народа, там больше половины личного состава, причем самые боеспособные. И это все произошло. И когда покойный командир чеченского ОМОНа видел, когда в шесть часов они выходят уже, и какие-то люди бегут по сторонам, он дал команду "В ружье!", то есть занять оборону, эти чеченцы заняли оборону, а тут стоят генералы, которые из Москвы приехали. Они говорят: "Вы что, психи? Против кого вы здесь оборону собираетесь держать?" Ну, они ушли, а к семи часам там уже такое началось, что мало не покажется. Анна Качкаева: А главное, что истории, детали, которые вы рассказываете, это все так перекидывается на многие другие обстоятельства, на Беслан, к сожалению. Так, как блокпосты убираются. И от всего от этого, в общем, кровь, конечно, стынет в жилах. И понимаешь, что кто же на самом деле ответственен за это за все? Алексей Поборцев: Нужно на самом деле думать и как-то размышлять. Анна Качкаева: Я думаю, что, в конце концов, наверное, ваш фильм этим и полезен. Я разговаривала с некоторыми чеченцами в эти два дня. Они по-разному, конечно, относятся к тому, что там изложено. Но, тем не менее, попытка говорить об этом, может быть, все-таки наконец всколыхнет интерес не просто публики, а граждан к тому, что происходило. Алексей Поборцев: Этот фильм рассчитан не только на жителей Чеченской республики. Анна Качкаева: Конечно. Я думаю, что и вы теперь слышите много всяких мнений и отзывов, потому что действительно цифры вечером показывают, что это так. Некоторые вас, Алексей, благодаря за то, что это дает возможность вернуться к истории и попробовать думать, потому что, естественно, в одном фильме все рассказать нельзя. А некоторые говорят, что "фильм их разочаровал, потому что монтаж из выпусков новостей тех лет, разбавленный интервью с отставниками. И главное, все равно не вскрыты причины войны: бандитский беспредел в Москве, фальшивые авизо не могут быть серьезными причинами". Это слушатель Николай написал. Это одни из причин. Алексей Поборцев: Ну, никто не говорит. Собственно говоря, надо смотреть весь фильм внимательно. Потому что один человек мне тут позвонил и сказал, что, посмотрев первую серию, я пришел к выводу, что Джохар Дудаев вводил войска в Афганистан. Ну, вот и все. Анна Качкаева: Ну да. Алексей Поборцев: Так что, конечно, фальшивые авизо не могли послужить: Анна Качкаева: :исключительно причиной. Алексей Поборцев: Это бред вообще. Анна Качкаева: "Почему в фильме роль президента выпячивается, то есть роль только одной ветви власти, а о других ветвях власти и их значении, роли замалчивается? Получается, что Ельцин выступил в роли Гитлера, как единоличный диктатор. С этим я не согласен", - пишет Дима. Мне так не показалось. Алексей Поборцев: Это какое-то субъективное мнение. Потому что на самом деле надо понимать, что там действует вокруг него много кого и много чего. Анна Качкаева: Хотя, Алексей, знаете, что мне показалось во вчерашней серии, я не знаю, как в нынешней. Алексей Поборцев: Это была просто про Ельцина. Анна Качкаева: Да, в основном про Ельцина. И мне, кстати, о выпусках новостей, в очередной раз показалось, что телевидение все-таки в этом смысле - очень странная вещь. Она документирует десять лет назад то, что тебе кажется вполне естественным, не создавая из этого никакого зрелища и никаких аллюзий, просто репортаж. А через десять лет это становится документальным драматическим свидетельством, просто как будто спектакль. Потому что запечатленная камерой встреча Яндарбиева с Ельциным на самом деле зрелищна, потому что стоит Яндарбиев в камуфляже. Алексей Поборцев: Ее никогда целиком-то не показывали. Просто не было возможности и необходимости. Анна Качкаева: Да. Сидит Ельцин, и ты слушаешь, как он играет, он, как хороший режиссер, замечательный драматург, сидит специально, заставляя этого человека чувствовать себя униженным. Алексей Поборцев: А как он там в Правобережном говорил: "Остановил уже, остановил", когда ему говорили про войну. Анна Качкаева: Да, да, да! И потом картина пересаживается, а потом передают листочек о мире. Не так, чтобы официально сели люди с папками, подписали все, как полагается. Просто передают листочек. И ты понимаешь, что это не разговор о мире. Это: Алексей Поборцев: :просто листочек. Анна Качкаева: Да, вот это вот такой спектакль. И главный вопрос: а кто же срежиссировал мир и Хасавюрт - он так повисает. Алексей Поборцев: На него есть ответ. Вот именно специально эта серия была включена. Мы хотели отдельно снять маленький фильм или какой-то эпизод, назвать его "Покушение на Ельцина", но потом поняли, что это мы совершаем ошибку. Надо этот эпизод полностью включить, потому что, как потом скажут некоторые герои следующей серии, подпись под Хасавюртом должна была быть Бориса Николаевича Ельцина. Это он все, собственно говоря, придумал. Анна Качкаева: Но я думаю, что ему сильно советовали в период перед выборами. Алексей Поборцев: Это ясно, ему советовали все, но он и сам там. Ему можно было советовать, он советы, конечно, воспринимал, но часто мог поступить ровным счетом наоборот. Анна Качкаева: Вот, все-таки возвращаясь к мнению нашего слушателя, я понимаю, почему есть некоторое ощущение, что вот Ельцин виноват, а все остальные как будто ни при чем. Дело в том, что тот же Степашин, который тогда был, в его интонациях и ответах на ваши вопросы и рассказах сквозит такое раздражение Ельциным. Алексей Поборцев: А потому что понятно почему. Анна Качкаева: Человек, не ушедший в отставку, не сказавший, что чем это вообще все стало. Алексей Поборцев: Ситуация очень простая. Потому что Ельцин их, как фигурки на шахматной доске, он их то выдвигал, то задвигал. Почему обижен Степашин? Там в фильме был такой один момент, так коротко было сказано, больше просто говорить было нельзя. И вот сейчас я тоже это коротко скажу. Потому что готовился еще один вариант. И дом, где проводил переговоры Степашин, здание в Назрани, и Михайлов и вся эта чеченская делегация, был заминирован. Анна Качкаева: А, да, да, была короткая реплика, просто вы ее не развивали. Алексей Поборцев: Кто хочет, пусть он ее разовьет, покопается там, если сможет. Кто заминировал, зачем, и что они хотели этим достигнуть? И почему обижается Степашин и Михайлов, когда узнали, что они сидели, собственно говоря: Анна Качкаева: И еще вот деталь. Я думаю, что многие представители спецслужб вчера вздрагивали, потому что в прайм-тайм крупным планом очень симпатично говорил политический преступник, я имею в виду Закаева. Вообще, с ним не было проблем? Алексей Поборцев: Я могу вам рассказать эту историю. Ситуация очень простая. Во-первых, передо мной стояла дилемма: надо же как-то ту сторону показывать. Анна Качкаева: Березовский не так интересно. Алексей Поборцев: Березовский будет еще дальше, он будет очень интересен. Анна Качкаева: Я не сомневаюсь, что он будет интересен. Алексей Поборцев: Он расскажет то, почему все войска ушли. Это тоже забавнейшая история. Это он лично убедил Ельцина. Так вот, что касается Закаева. Да лучше бы Басаева, чего там греха таить! Но к Басаеву мы не ездили. Анна Качкаева: Андрей Бабицкий попал. Алексей Поборцев: Да, кстати, неправильно, по-моему, сделал, на самом деле. Анна Качкаева: У него выбора не было. Алексей Поборцев: Наверное, да. С Закаевым ситуация была очень простая. Я взял у него интервью для первых серий, и он там так нормально говорил, достаточно интересно. Анна Качкаева: Он вообще человек вменяемый, кажется. Алексей Поборцев: Но потом, внимательно послушав, я понял: понимаете, там были сплошные оценки. То есть вот эта вот обида все время сквозила, там такая, простите, была "агитация за советскую власть". И тут я уже просто приехал в Лондон, найти его там легко. Я сказал, что если это будет в том же ключе, что там какая-то агитация или пропаганда, то есть другие источники, пожалуйста. Здесь ты можешь выступать как свидетель. Если тебя это устраивает, то пожалуйста. Кстати, было в офисе Березовского записано. Покоробило его такое жесткое обращение, но потом он согласился. И за 26 минут он не произнес ни одного такого слова в защиту пресловутого государства Ичкерия. И мы подумали и решили, что мы имеем право, поскольку это все-таки история - раз. Во-вторых, на тот момент, я не знаю, насколько у него руки в крови, но это все-таки не Басаев. Анна Качкаева: То есть никто еще не звонил, никаких реакций не было? Алексей Поборцев: На самом деле, сейчас тут перед вами было выступление Романовой по поводу Лесьневской, что она всегда прикрывает. Традиция прикрывать все-таки существует и на НТВ тоже. Возможно, конечно, кого-то это покоробило, что крупным планом сидит Закаев. Но на тот момент он выступал в качестве гостя президента Российской Федерации, который был приглашен сюда официально в Кремль. И, кстати, мало кто знает, что на тот момент, когда их приглашали, Генеральная прокуратура приостановила постановление об их розыске. Анна Качкаева: Валентин из Рязани, мы вас слушаем, здравствуйте. Слушатель: Вы, кажется, тот человек, который может ответить на этот вопрос. Китайцы говорят: ждать и сохранять себя в трудные времена. Пример у нас - Польша, прибалты, чеченцы в 19 веке. Очевидно, что они сделали фальстарт в свое время. Отсюда вопрос: могут они возвратиться на исходные позиции? Анна Качкаева: Вы имеете в виду чеченцев в смысле: Слушатель: :замириться и опять принять стартовое положение, если они хотят выйти из России? Иначе же они просто погибнут под обломками все. Алексей Поборцев: Если честно, ощущение, часто приходится бывать в Чечне, кстати, мы там перемещаемся свободно, то есть защиты не просим, пока не было необходимости. Так вот, ситуация такая: обычные люди хотят жить, как все люди, не думают они там о каких-то высоких материях. У них есть там свои проблемы: коррупция, то что в Грозном вода есть, но не починили водопровод, канализацию. Как обычные человеческие люди. Я не беру сейчас непримиримых противников. И очень много из тех людей, которых я встречал в 1996 году, скажем, по ту сторону баррикад, я в Чечню как раз попал под Новый год 1995-1996, они сейчас находятся в стане Кадырова и других людей. Они признают, они не скрывают, что на многих была кровь, но они тогда честно думали и полагали, что они борются за светлые идеалы государства, которое должно выйти из состава Российской империи. А потом ведь люди тоже видят. Если даже у вас такие идеалы светлые, но когда ты переходишь через трупы, и трупов становится все больше, а потом это дети. Беслан, кстати, на них тоже произвел, отрезвляющий просто душ был для террористов, у которых что-то там еще осталось. Ну, есть какие-то границы. Да, допустим, кого-то мы там бомбили, чего греха таить, все было. Ведь когда армия входит, это вообще за гранью всего. Ну что, вы хотите уподобляться и дальше? Но кто-то же должен остановиться. Ведь нет же такого решения, что вот эти виноваты, мы тут будем всю жизнь, до конца: Анна Качкаева: Вот видите, есть два сценария: есть ИРА в Британии и все, что там произошло, и есть Израиль, и есть Чечня. Как вам кажется, уже видевшему все это почти девять лет и знавшему людей, какой сценарий здесь? Или будет какой-то третий сценарий? Алексей Поборцев: Будет третий сценарий. Вот это жесткое решение, которое было принято по Беслану, я не согласен с теми, кто говорит, что никакого решения не было принято. То, что произошло, это было решение. Оно позволило, дало понять тем людям, террористам, международным, доморощенным, каким угодно, что с этой властью, пусть она жестокая, пусть она циничная, пусть она неправедная, но что с этой властью диалога у них не получится. То есть сколько бы они ни взрывали, кого бы они ни захватывали, реакция очень жесткая. К сожалению, цена человеческой жизни в России маленькая, то есть ничтожно мала. Но и взрывать, получается, без толку. Анна Качкаева: Ой, Алексей, это никогда никого не останавливало. Власть должна быть умнее, наверное, потому что можно все-таки пытаться спасать и потом не договариваться или договариваться. Алексей Поборцев: Да, это один из выходов: например, согласиться с требованиями, потом выйти и публично покаяться, сказать: нет, никого я не буду выводить из Чечни. Но это уже из области теории. Анна Качкаева: Геннадий из Ленинградской области, вы в эфире, здравствуйте. Слушатель: Я хотел бы задать вопрос следующего свойства. При встрече перед первой чеченской войной Дудаева и Грачева вам не кажется, что Павел Сергеевич что-то недоговаривает или говорит неполную правду? И спасибо вам, Алексей, за фильм "По ту сторону войны". Алексей Поборцев: Спасибо вам и продолжайте его смотреть. Дело в том, что не только Павел Сергеевич недоговаривает, много там кто чего недоговаривает. Надо признать и надо отдать, кстати, должное Грачеву. При всей его военной составляющей в нем был какой-то момент, и он колебался, может быть, полсекунды. Но в тот момент, когда Черномырдин сказал: Анна Качкаева: Это, кстати, один из самых искренних героев вашего фильма. Алексей Поборцев: А потому что: Анна Качкаева: Я имею в виду по эмоциональному состоянию. Алексей Поборцев: Потому что, видимо, у него тоже наболело, хотелось рассказать. Потом он уже пошел крушить, громить. Анна Качкаева: А кто в этих двух последних сериях вам показалось был наиболее искренним и болезненно воспринимавшим то, что происходило? Был такой, у которого еще рефлексии внутренние были? Алексей Поборцев: Там много, просто, к сожалению, эти люди не обладали таким уровнем власти, как Грачев. Вообще, очень интересно, мы еще столкнулись с одной такой проблемой, это касается как раз последней пятой серии. Нужно было выбрать тех людей, которые бы рассказали, как они с той стороны входили в город Грозный 6 августа. Ну, это уж совсем задача такая - давать слово бандитам, боевикам нельзя. Те, кто там были раньше, не то что нельзя, но как-то морально тяжело. И выручили люди, которые откровенно признают свои ошибки и говорят о том, что было, с чистой совестью. Это тоже надо иметь большое мужество. Вот Рамзан Кадыров очень откровенно рассказал, как он впервые встретился с российским офицером и поздоровался с ним за руку. Этим офицером был Александр Лебедь. Я думаю, что его отец, покойный Кадыров, он как раз и в первый раз участвовал в ночной поездке Лебедя в Атаги, а сын был всегда при отце. И вот он все это рассказал, и к тому же он рассказал подробно, как входили они туда, как не было блокпостов. А нынешний президент Алу Алханов тогда был капитаном, начальником ГУВД на железной дороге, то есть пытался оборонять грозненский вокзал. Он тоже очень эмоционально рассказал, как их выкуривали с помощью дуста. Эта деталь просто поражает. Они просто заперлись в доме и как-то отстреливались. Анна Качкаева: Ну, это мы уже в этой серии увидим. Алексей Поборцев: Да, то, что сегодня. Дальше пусть смотрят. Анна Качкаева: Юрий из Москвы, вы в эфире. Слушатель: Алексею, во-первых, спасибо за то, что не чувствуется там указующий перст из Кремля, скажем так. Потом производит угнетающее впечатление, все высшие чиновники, когда их слушаешь, как-то подспудно ждешь: вот сейчас он скажет какую-то вещь, которая поставит все: вот так, а так нельзя было, а так можно было. Анна Качкаева: То есть покаяться. Слушатель: Чувствуешь, что они что-то такое скрывают. Это верно. Это правильно. А вопрос такой: Бабицкого наш МИД обдал со страшной силой и вся "прогрессивная общественность", но у вас было интервью с иракцем. Алексей Поборцев: Ну, это не у меня, а просто на телеканале НТВ, да, было, армия "Макди", это Калиниченко делал. Слушатель: Ну, чем он не террорист? Анна Качкаева: Это к разговору о стандартах. Алексей Поборцев: Это к разговору о стандартах. Собственно говоря, наверное, кому-то было интересно узнать, что происходит в Ираке. А чтобы это узнать, все-таки иногда приходится выслушивать и противоположную сторону. Анна Качкаева: Ну, если перефразировать вас же, Алексей, то американцам было интересно узнать что-то про Басаева. Вот это логика, видимо, такая. Алексей Поборцев: Да, ситуация очень простая. Просто нельзя было показывать это в Америке, я имею в виду интервью армии "Макди". Анна Качкаева: Валентина из Москвы, вы в эфире, мы вас слушаем, здравствуйте. Слушатель: Алексей, скажите, пожалуйста, этот фильм не выйдет случайно на кассетах или на DVD? Я вообще считаю, что подобные вещи надо обязательно потом издавать на DVD. Алексей Поборцев: Спасибо за вопрос. К счастью, выйдет, и выйдет прямо в этот понедельник. Анна Качкаева: Хотя я так понимаю, что уже пиратские копии: Алексей Поборцев: Пиратские копии есть только первых трех серий. Не знаю, сейчас они успели или нет сработать. Сейчас мы попытались сработать на опережение. И, начиная с этого понедельника, сначала он появится во всех торговых сетях "Союз" и все остальные прочие, супермаркетах, на Горбушке, если в Москве. А что касается регионов, то он выйдет чуть попозже. Анна Качкаева: Это вот ответ на вопрос Ирины, Натальи, Алексея, которые тоже спрашивают о том, "решится ли какой-нибудь канал на повтор, потому что не все серии смотрела. И будут ли кассеты и DVD". Алексей ответил. Повтор, собственно, НТВ повторяло эти три серии, сейчас сделало две премьерные. Если Алексей будет продолжать снимать, (будете продолжать снимать?) то, наверное, и дальше будут показывать. Алексей Поборцев: Надо будет попробовать. Если честно, сейчас мы снимаем другой фильм совсем. Но, наверное, к этому вернемся. Потом что значит снимать? Мы не можем снимать прямо сразу, по горячим следам. Анна Качкаева: Да, Беслан сейчас снимать, я не знаю, как силы душевные нужны. Алексей Поборцев: Конечно, силы душевные нужны, но ведь разобраться еще в этом нужно, как-то остыть. Нужно, чтобы прошло время. Анна Качкаева: Санкт-Петербург у нас на связи. Антон, здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Я тоже посмотрел одну серию и не считаю, что нужно смотреть все произведение Поборцева. Просто Поборцеву хотелось сказать: не надо называть на "ты" Ахмеда Закаева. Такой приехал в Лондон, всех построил на подоконниках. Снимайте Филатова у Путина, это ваша прямая работа. Анна Качкаева: Не поняла. Видимо, все-таки не понравился ваш фильм. Алексей Поборцев: Это совершенно понятно. Реакция может быть разная. Анна Качкаева: Разумеется. Алексей Поборцев: Построить на подоконнике - это: Анна Качкаева: :это то, что вы сказали. Нет, мы вроде бы про подоконник ничего не говорили. А с Закаевым вы на "ты" были? Алексей Поборцев: Мы давно знакомы, да. Анна Качкаева: Давно знакомы. Это к разговору о том, кто упрекал, кстати, Андрея Бабицкого в том, что он был с Басаевым на "ты". Ситуации разные, безусловно, но вот журналисты, которые бывают в горячих точках, к сожалению, своих не очень симпатичных героев или, наоборот, симпатичных иногда называют на "ты". Алексей Поборцев: Но только не в эфире, кстати. Анна Качкаева: "Из всех свидетельств о Чечне в вашем фильме самым ярким, правдивым и достоверным является свидетельство Кадырова-старшего, охаянного вашими коллегами. Почему?", - Марина. Алексей Поборцев: Абсолютно правильно. Во-первых, я не знаю, кто там его охаивал. А, это имеется в виду, наверное, фильм, который на Российском канале был. Анна Качкаева: Да, наверное. Алексей Поборцев: Охаивали-то его в прессе. Кадыров - вообще очень интересный был человек и умный человек, и он много чего знал. И так случилось, что это было одно из последних больших его интервью, которое мы записали, потому что тогда мы приехали перед 9 мая, 4-5-го он согласился. К сожалению, он больше рассказал не на камеру, книжек мы не пишем. Пока есть возможность снимать кино, книги писать рано. Откровенная сильная личность на самом деле. Те, кто его недооценивали, как-то плохо отзывались, надо понять, что человек прошел через многое. Анна Качкаева: Да, и, наверное, многое переосмыслил. Павел, Алексей, Анастасия вот вам пишут: "Здоровья вам, Алексей! Отличный фильм, нужно просто слышать каждого героя". В ответ некоторым нашим слушателям. "Фильм направлен против Ельцина, что оттеняет положительную роль Путина в российской политике. А именно Путин назвал мир позорным и начал вторую войну". Это мнение одного нашего слушателя. Еще один наш слушатель считает, что "Ни первый, ни второй президент ни за что не отвечает, и вообще, пора сделать Россию парламентской республикой. Николай". Александр Николаевич вас спрашивает: "Алексей, вы очень хороший фильм сделали многосерийный, но, к сожалению, ничего не меняется в руководстве нашей страны. Может быть, после этого фильма последуют выводы". Алексей Поборцев: Ну, хотелось бы, чтобы все учились хотя бы на чужих ошибках, хотя бы на ошибках своих предшественников. А что касается кто чего-то оттеняет, это просто история. Ведь сейчас у нас очень много и подробно разжевывается сталинское время, уже до Брежнева добрались. Вот мы попытались приблизиться чуть-чуть поближе к нашим дням и посмотреть, что зачем и почему. Я надеюсь, что этот фильм не только подтолкнет к каким-то обсуждениям, мыслям и размышлениям. Надеюсь, что он еще подтолкнет к тому, чтобы кто-то, может быть, снял более глубокую вещь на эту тему. Анна Качкаева: Владимир нам пишет: "Аня и Алексей, я еду к арабам, Кавказ знаю, когда еще ваших мам на свете не было, русское царство не воспринимаю, но ваша трактовка Чечни меня потрясает, и от нее трясет". Да мы не трактуем ничего, мы даже не говорим о кавказской войне. Мы пытаемся сказать, что в принципе люди должны думать и интересоваться тем, что происходит, когда принимаются такие драматические и страшные решения. Алексей Поборцев: Иногда, чтобы эти решения совпадали просто не с личными интересами, а все-таки думать, как это ни банально звучит, с интересами государства. Анна Качкаева: "С точки зрения нормального жителя Кавказа, отделение ее от России очень нежелательно, поскольку экономические отношения не самостоятельны. Трезвомыслящие люди это понимают. А угрозы и бряцание оружием - это желание выбить больше прав, как в Татарстане, например. Олег Борисович". Ну, Татарстан оружием-то не бряцает, а права выбивает. Это тоже к вопросу о политике. "Поборцев, не согласен с вами, что власть ни под каким предлогом не будет договариваться с террористами. Если бы дети чиновников были там, я думаю, что они бы договорились", - Теймураз Александрович. Алексей Поборцев: Это здесь, конечно, переходит на личное. Это было главным постулатом Лебедя, когда он сказал: "Вот если бы создать полк и туда призвать сынков всех наших генералов и политиков, они бы по-другому все делали, и эта война бы прекратилась". Конечно, это очень здравая мысль, но, к сожалению, она во многом популистская. Анна Качкаева: Савельева: "На самом деле, нельзя оправдывать действия в Беслане наших войск. Террористы поняли: с нами нельзя иметь дело, поэтому поймут вряд ли бессмысленность взрывов. На самом деле, решение президента, принесшее в жертву детей, было преступным". Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
